Леонид Смирнов - Чужими руками
«Луч!» — Серый Лис стал как вкопанный. Плоская зеленая полоса висела метрах з двух над землей, имея ширину не меньше пятнадцати. Длина ее была больше километра. Луч рождался не в Следе Моргенахта — к Реке притащили активизированный Палец Мамбуту.
Полоса слабо покачивалась в воздухе, словно колеблемая налетающим ветерком, а порой вздрагивала, как живая. Она будто раздумывала, куда ей двинуться дальше.
Кнутсен уже испытал на себе действие Пальца и чудом избежал смерти. Он не желал иметь дела с лучом. Но сзади раздавался шум погони, а непроходимые заросли, расстилавшиеся справа и слева, Лиса не спасут. Для дикарей-партизан джунгли — дом родной; они чувствуют себя под пологом леса как рыба в воде. Кнутсена учили выживать в болотистой дельте Амазонки и в бродячих джунглях планеты Большой Лес. И он выжил бы здесь без оружия и крова, да только от партизан не убежать.
Зеленая полоса медленно двинулась к Серому Лису. Он отступил на шаг, другой. И вдруг затылком ощутил, что вновь попал на прицел. Затем ушей достиг едва слышный щелчок — автомат сняли с предохранителя.
Луч рывком устремился к спецагенту. Отступать было некуда — сзади ждала смерть. Кнутсен шагнул навстречу зеленому лучу— будь что будет. В мгновение ока мир окрасился в зеленый цвет. Странная вспышка, и все исчезло.
ГЛАВА 14
ПЯТА МАМБУТУ
«Мамбуту культ — зародился на Бочасте-Роки-Шиа ок. 620 г. вокруг Следа Моргенахта. Потомки земных колонистов считают След отпечатком ноги Истинного Бога Мамбуту, а обнаруженные там артефакты — частицами его вселенского тела. Продолжение языческих культов Тропической Африки. Жертвоприношения и камлание. В последние годы пестроту шаманских" толкований сменило единообразие обрядов и жесткая жреческая иерархия — перерастание культа в монотеистическую религию».
Документ 14 (статья из «Большой Галактической Энциклопедии»)Раскопки эти трудными не назовешь: вот он, След Моргенахта, — иди и бери. Ни охраны грозной, ни бездонных пропастей или свирепых хищников. Степь да голые скалы. Стоит углубиться в След на десяток-другой метров, разнообразные артефакты начинают попадаться на, каждом шагу. Нет, не все еще растащили аборигены — слишком много страха нагоняет След на темных крестьян. Иное дело — местные шаманы. Они часто пасутся здесь, собирая священные атрибуты.
Рассольников натыкался на похожие на женские пуговицы круглые пятнистые камешки с тремя дырочками. По словам проводника, камешки громко пищат, нагревшись в руке, — а проку от них никакого. Были здесь и длинные загнутые палочки, напоминающие знак вопроса. Если воткнуть их прямым длинным концом поглубже в землю, они сами собой выскакивают наружу. Детская игрушка — не более. Частенько археологу встречались отполированные каменные пластинки — Ногти Мамбуту. При большом желании их можно было набрать вагон и маленькую тележку. Платон взял полдюжины и поместил в стазис.
Если бы он знал, насколько сейчас растревожен и насыщен энергией След, то понял бы, что ежедневно гуляет по минному полю. Но верить угрозам ковбоев и проводника он не хотел — все равно надо копать. Чекмырь пытался предостеречь археолога, но быстро утратил пыл и отстал. К тому же, не будет артефактов — не будет денег, не будет денег — не будет бегства с проклятой Бочасты. Тогда уж проще сразу в петлю.
Проводник убедил Рассольникова, что нанимать местных жителей бессмысленно — на Пяту Мамбуту они не пойдут ни за какие деньги. Оставались водители грузовиков. Платон обещал удвоить их дневной заработок, если они возьмутся за лопаты и скребки. Землекопы из них были никудышные, но и копать-то нужно чуть-чуть. Большая часть артефактов лежит сверху — только собирай.
Зато под землей археолог рассчитывал найти наиболее ценные вещицы — на поверхности их собрали шаманы еще в первые годы колонизации. Эту работу Рассольников взял на себя. Ему помогал Чекмырь.
Как только был разбит лагерь, Платон отловил Йо-хана, загнал в палатку и заставил рассказать о предыдущей экспедиции в След Моргенахта.
— Нас охранял батальон императорской гвардии, — неспешно заговорил Чекмырь, устроившись на тюк с одеялами. — За каждым моим движением следили два контрразведчика, которые называли себя военными археологами. Они меня даже в сортир водили под конвоем — боялись, что зарою в дерьмо какой-нибудь неучтенный артефакт. —И вы терпели?
— Я буйствовал с неделю, потом сдался. Да и Скунс грозил отправить меня на космодром, а мне было слишком интересно. Плюс деньги, которые я бы потерял. Я же не знал, чем все кончится…— вздохнул проводник.
Рассольников налил ему в пиалу настоящего зеленого чая. Минуту оба молчали, вкушая целебный напиток — лучшее лекарство от зноя (после кондиционера, само собой).
— Тогда в Следе тоже был активный период, — продолжал Йохан. — А Скунс не жалел солдат. И половина экспедиции заболела изменкой. — Он поймал удивленный взгляд Платона. — Разве не знаете?.. Именно Ногти Мамбуту являются переносчиками болезни. Это они провоцируют вспышки ураганных мутаций, а никакого вируса нет.
— Вот где собака зарыта, — протянул археолог. — Теперь ясно, зачем…— Он прикусил язык. Чекмырю не следует знать слишком много — для его же пользы.
Проводник с интересом ждал продолжения, а затем с обиженным видом принялся рассказывать дальше:
— Вскоре мне стало ясно: для Скунса все эти удивительные предметы — не более чем оружие. Секретный «Меч Бочасты», последний аргумент в галактических спорах. И я — тот самый свидетель, которого ни за что не оставят в живых. Я попытался бежать, но меня поймали. С той поры днем приковывали наручниками к одному из «военных археологов», а ночью — к койке. Я только делал вид, что продолжаю раскопки. Драгоценное время уходило впустую. И Скунс это понял. Однажды он пришел в мою палатку и сказал: «Если будешь копать, клянусь: я сохраню тебе жизнь. Если нет — скормлю котоволкам». Я ему поверил и стал копать.
— Поня-ятно… А как относились к вам местные жители?
— Для них артефакты — кусочки Истинного Бога. Мы были святотатцами, осквернителями и подлежали мучительной смерти. Но тогда партизаны были еще слишком слабы. Изредка они обстреливали из винтовок наши посты — и только. В конце концов все добытые мною вещицы уехали в Сияющий-В-Кущах и сгинули в недрах императорского дворца. А меня запихнули в городскую тюрьму. Кстати, попал я в очень приличную компанию. Но это уже другая история…
Охрану палаточного лагеря, разбитого у подножия холма, несли андроиды. Верхушка холма заросла сухим, колючим кустарником, а склоны были изрыты десятками узких ходов. Это были норы грызунов — степных сурканчиков. При желании в эти норы можно поместить шпионское оборудование, а также мины и фугасы. Первым делом Шестерня приказал своим ребятам заделать ходы. Возмущенные сурканчики несколько ночей подряд устраивали оглушительные концерты, не давая людям спать. Но андроидам не понять невыспавшихся археологов.
