Михаил Ахманов - Бойцы Данвейта
Птурс широко зевнул.
– Скучно! Монета капает, но служба скучная. Ты как считаешь, Ланселот?
– Этот корабль хотел бы полетать, – отозвался бейри.
– Я тоже не прочь. Полетать, пострелять, вышибить мозги из какой-нибудь гниды… Нельзя, однако. Ну, хоть анекдот нам расскажи! Я сколько в тебя их загрузил?
– Восемь тысяч пятьсот пятнадцать. Что желает Защитник?
– Давай про генерала. Самый бородатый.
Изобразив хихиканье – наверно, чтобы подготовить экипаж – «Ланселот» задушевным тоном начал:
– Однажды случились у генерала именины. Пригласил он всех офицеров своей дивизии, и когда те перепились в зюзю…
– Nulli tacuisse nocet, nocet esse locutum[26], – строгим голосом произнес Светлая Вода. «Ланселот» поперхнулся и смолк.
Океан остался позади, и теперь «Ахирос» летел над пустыней. Она была величественна и прекрасна. Алое солнце стояло в зените, желтое восходило над безбрежным морем песка, и от высоких дюн падали двойные тени. Ветер срывал песчинки с гребней барханов, они кружились, завивались мелкими смерчами, гонявшимися друг за другом, словно живые существа. Иных движений не было, лишь песок и ветер метались по равнине, сверля и полируя торчавшие тут и там скалы. Их причудливые формы вызывали в памяти то скелет динозавра, то дворец из восточных сказок, то огромный, источенный жучками пень.
– Погулять бы, – промолвил Птурс. – Заржавеем, сидя у пушек.
– Тут, Степан, не погуляешь, а вот на острове, пожалуй, можно, – откликнулся Вальдес. – Установим вахты: двое на корабле, один свободен. Сойдем на грунт, немного разомнемся.
На горизонте поднялась горная цепь. Дым окутывал вулканические вершины, и в этих черных облаках просвечивало временами багровое пламя. Транспорт, сбрасывая скорость, пошел вниз, песчаные барханы приблизились, мелькнули маяк наведения на вышке и широкое, залитое пластбетоном поле, прикрытое силовым колпаком. По его периметру стояли гравитационные платформы, орнитоптеры, погрузчики, эмиттеры силового поля и другие механизмы. Среди них суетились крохотные фигурки.
Транспорт замер над защитным куполом, и две гигантские тени пересекли бетонную площадку и песок. Потом Вальдес ощутил легкую дрожь – в центральном трюме раскрылись створки нижнего люка. В центре купола вспыхнуло синее кольцо, обозначая вход. «Ахирос» висел метрах в сорока над ним, и вдвое большее расстояние отделяло его от грунта.
– Пошла разгрузка, – бесстрастно сообщил кто-то из Следящих, и первый контейнер, несомый четырехпалым манипулятором, выплыл из трюма. Затем они понеслись потоком; погрузочные лапы расставляли их внизу, ныряли в чрево корабля и возвращались с новым грузом. Так продолжалось около трех часов. Птурс задремал в удобном кресле, Вальдеса тоже клонило в сон, и только Вождь Светлая Вода внимательно следил за монотонным действом. Временами он обменивался парой фраз со Следящими в рубке, и тот или иной фрагмент картины приближался, заполняя экран: фигура в серебристом скафандре или коричневом комбинезоне, какой-нибудь агрегат, бетонные казематы на краю поля, орнитоптеры и транспортные платформы непривычных очертаний. Наконец Кро повернулся к Вальдесу и сказал:
– Тут не больше десятка хапторов, Сергей, остальные – андроиды. Многофункциональные механизмы. Сейчас работают как монтажники, но нельзя исключить, что…
Он смолк. Контейнеры внизу раскрылись как лепестки цветов, затем серебристые фигурки обленили их, и среди хаоса огромных конструкций сверкнул лазерный луч.
– Приступили к сварочным работам, – промолвил Вождь. – Шустрые! Зря времени не теряют.
Последние контейнеры выплыли из чрева корабля, и он опять едва заметно покачнулся. Задраен люк, понял Вальдес, и тут же Следящие сообщили, что поднимают транспорт. «Ахирос» плавно пошел вверх, тени от его корпуса съежились и исчезли, а площадка, механизмы и защитный купол затерялись среди барханов и скал. Небо поблекло, потом начало темнеть; вспыхнули звезды, сияние солнц, алого и желтого, сделалось ослепительным, и «Ланселот», предохраняя глаза экипажа, подключил фильтры. Миновало с полчаса, корабль, шедший по параболической траектории, опустился в атмосферный слой, и небо снова стало небом, а не бездонной пропастью космоса. Они двигались к острову в экваториальных широтах.
Птурс пробудился и широко зевнул:
– Идем за товаром, а? По-моему, наш купец опять прогадал. Плохой обмен – столько дорогого оборудования на какой-то мелкий островок. Я слышал, там ни травинки, ни кустика… На кой черт он сдался лончакам?
– Каприз богатой расы, – заметил Кро. – Все есть, и ничего не нужно, кроме инопланетных диковин и раритетов. Древние статуи и картины, редкие звери, архитектура, растения, фильмы и даже острова для украшения пейзажа.
– Словом, декаданс и гедонизм. – Птурс неодобрительно сморщился и поглядел на Вальдеса. – Как думаешь, Вождь, пилотов они тоже коллекционируют? Таких молодых и красивых, как наш капитан?
– Ты… – начал Вальдес, хмурясь и стискивая кулаки, но Светлая Вода перебил его:
– Мои предки говорили: не стоит койоту лязгать зубами на луну. Да, Сергей к ней ходит, говорит с ней, и это уникальный случай. Первый настоящий контакт! Мы получаем важные сведения, так что закрой рот, Степан.
– Ну, если важные… Если так, койот молчит, хоть вспоминается ему одна малышка на Данвейте. Очень, очень симпатичная… И что интересно, не лончиха, а настоящая женщина. Был бы я помоложе лет на двадцать…
«Споры бесполезны», – подумал Вальдес. Имелась у Степана Ракова такая прихоть – совать свой нос в чужие дела и давать непрошеные советы. Может, из-за этого и стал он коммаидером лишь на пятом десятке – флотское начальство разговорчивых не жаловало, предпочитая исполнительных и молчаливых.
Промчавшись над океанскими водами и лесистыми архипелагами, транспорт завис в воздухе и начал опускаться у небольшого островка. Остров был скалистым, окруженным стеной утесов, поднимавшихся метров на двести, а в середине его лежало крохотное плато, засыпанное песком, сквозь слой которого прорастали каменные столбы. В свете двух солнц песок казался разноцветным, игравшим оттенками золота и киновари, багрянца и охры, а скалы, источенные ветрами, выглядели как изысканное кружево. Очевидно, плато и весь островок выдавило из планетарных недр при какой-то давней катастрофе, раскрыв каверну, полную минеральных красот и чудес. Был тут белоснежный кварц, подобный пене, друзы хрусталя и аметистов, желтых цитринов и дымчатых серых топазов, была кроваво-красная шпинель и россыпи зеленых хризолитов, гранаты, халцедоны и яшма, пестрая, словно восточный ковер, были странные фигуры, произошедшие из сталактитов, похожие на птиц, цветы или зверей, и все это сверкало и искрилось, блестело и сияло, отражая солнечные лучи мириадом граней. Уникальный природный реликт, какого, может быть, во всей Вселенной не найдешь… Бесспорно, он стоил груза механизмов и приборов, доставленных кораблем; пожалуй, сотни таких грузов.
