Андрей Ливадный - Взвод
– Мы не смогли идентифицировать противника, командир, – произнес старшина. – С наибольшей вероятностью можно принять версию о радикально новом оружии массового поражения, разработанном Штатами или Китаем.
– А существа, с которыми вы все сталкивались? – нахмурясь, спросил Иван.
– Мутагенная форма. Генная инженерия на основе реально существующего вида животных… или насекомых, – пояснил старшина. – Вы ведь сами знакомили нас с разработками в этой области.
– Да, – Иван кивнул. – Знакомил. А теперь, ребята, слушайте внимательно. – Он заложил руки за спину, медленно прохаживаясь вдоль строя. – Можете смело отбросить все призраки третьей мировой войны. Соединенных Штатов Америки, равно как и Китая, по всей вероятности, больше не существует – они попросту стерты с лица Земли.
Если первая фраза Лозина была встречена легким недоверчивым ропотом, то заканчивал он свою мысль уже в полной, гробовой тишине. Остановившись напротив двух танкистов, о которых говорил ему Долматов, Иван спросил:
– Как погибла дивизия?
Боец со знаками различия младшего сержанта бронетанковых войск вскинул голову. На его правой щеке был четко различим шрам от недавно зарубцевавшегося ожога.
– Нас подняли по боевой тревоге, – сообщил он. – Построением командовал комдив, мы получили приказ немедленно выдвигаться в расположение основного космодрома части.
– Комдив ставил конкретную боевую задачу?
– Непосредственно экипажам – нет, но ротный сказал буквально следующее: «Двигаемся ускоренным маршем, боевой расчет получим на месте, когда окажемся под «зонтиком».
– То есть все считали, что будет нанесен ядерный удар? – уточнил Лозин.
– Да.
– Дальше, – потребовал Иван.
Обожженная щека младшего сержанта непроизвольно дернулась.
– Мы шли в походном режиме, по федеральной трассе, когда в небе внезапно появилось яркое зарево, сопровождаемое грохотом. Нас с Зотовым, – он взглядом указал на стоящего рядом танкиста, – спасло лишь то, что мы не успели захлопнуть люки – сразу за появлением зарева, спустя секунду или две, в небе возник огненный шар, он сиял ярче солнца, падая прямо на нас. Никто не сумел ничего понять – стоял адский грохот, в землю били молнии, частые, будто дождь… – Он с усилием сглотнул и скупо закончил: – А потом этот огненный шар ударил в землю, почти у самой дороги. Наша машина двигалась в арьергарде колонны, и меня попросту вышвырнуло из люка взрывной волной.
Сержант умолк, но, взглянув на Лозина, понял, что тот ожидает более подробной информации.
– Я потерял сознание в момент взрыва, а когда очнулся, то увидел жуткую картину… – глухо продолжил танкист. Он говорил трудно, с надрывом, заново переживая свой ужас, испытанный в момент гибели тысяч людей.
– Того отрезка трассы, по которому двигались основные силы дивизии, попросту не существовало… – с трудом контролируя свои чувства, говорил он, пытаясь загнать навек запечатленные в памяти разрозненные картины в сухую формулировку информативного доклада, но это у него не очень получалось. – Вместо дороги зияла воронка диаметром в несколько километров, на ее дне пылало озеро расплавленной магмы… – Голос сержанта опять сорвался. – Вокруг горели танки и бронемашины… Людей я не видел, но мне почему-то запомнился снег на окрестных полях… Он превратился в грязную воду, которая бурлящими потоками стекала к воронке и тут же закипала, испаряясь. Вокруг стоял зловонный туман, в котором было трудно дышать… Я пополз в сторону, потом случайно наткнулся на Николая, – опять последовал короткий кивок в сторону второго танкиста. – Некоторое время мы не могли справиться с потрясением, пытались отыскать кого-нибудь еще, звали ребят, кричали, но никто не ответил на наши крики… Мы бродили среди пара и дыма, но везде натыкались лишь на сгоревшие остовы техники… Думаю, что прошло несколько часов, прежде чем мы поняли тщетность попыток отыскать кого-либо еще… – Он понурил голову и добавил: – Нам просто повезло остаться в живых, но все равно мы надеялись, что кто-нибудь спасся таким же чудом… поэтому мы и решили возвратиться в расположение части…
Лозин кивнул. Дальнейшее развитие событий было известно ему со слов Долматова.
– Где это случилось? – задал он последний вопрос.
– Мы прошли сто десятый километр…
– Ясно. – Иван отступил на шаг, вновь повернувшись лицом к строю. – Каждый из вас наблюдал схожие картины, – подытоживая сказанное, произнес он. – Зарево в небесах, несвойственные для зимнего периода разряды молний, множественные взрывы, сопровождавшиеся ударами воздушных и тепловых волн. Далее вы столкнулись с нехарактерными, чужеродными жизненными формами и их техникой, которая ни на йоту не совпадает со стандартами самых фантастических земных разработок. Вы называете между собой этих существ «тварями», но на самом деле они ЧУЖИЕ. – Иван подчеркнул последнее слово. – На нас напали из космоса, удар был внезапным и разрушительным, тотальной бомбардировкой обломками астероидных масс, по моим сведениям, полностью уничтожены целые материки, в частности оба американских континента и дальневосточная часть Евразии. Менее всего пострадали Африка и Европа. Процент выживших мне неизвестен, но могу с уверенностью предположить, что нас осталось очень мало. Разрушение астероидных масс при их вхождении в атмосферу вызвало эффект электроразрядных пробоев, возникших между падающими телами и земной поверхностью, вследствие чего было уничтожено все электропотребляющее оборудование и техника, начиная от бытовых приборов и заканчивая боевыми машинами. Если смотреть в глаза известным на сегодняшний день фактам, то напрашивается вывод о том, что наша цивилизация поставлена на грань уничтожения… – Лозин на миг умолк, а затем продолжил, повысив голос: – Это не так. Мы живы. Я точно знаю, что Чужие не истребили уцелевших после первого удара людей, а насильственно депортировали их. Куда, я сказать не могу, но надеюсь, что мы сумеем получить эти сведения в ближайшем будущем. Ясно одно – перед нами враг, и он, как вы убедились, уязвим. Логика Чужих остается загадкой, их мотивы и цели неизвестны, и первой задачей для нашей группы станет поиск ответов на перечисленные мной вопросы. – Иван обвел пристальным взглядом шеренгу притихших бойцов и добавил: – Нас готовили к полету к звездам, но вышло так, что космос сам заявился к нам в наиболее страшной из своих форм. Человечество действительно стоит на грани полного истребления, но в наших силах сопротивляться. Сначала я был один, потом нас стало трое, теперь нас четырнадцать. Мы пережили ад, но сохранили рассудок. И последнее… – Иван собрал в кулак всю чудовищную гамму чувств, навалившихся на него за последние дни, и выдохнул: – Мы на своей Земле, ребята. Нам посчастливилось выжить, и если кто-то сейчас думает иначе, завидует мертвым, пусть сразу выходит из строя. Это не оскорбление, а приказ, потому что после я уже не смогу предлагать кому-то право выбора…
