Александр Казанцев - Иноземлянин(Альсино)
И мы вышли опять на то же поле у колеи местной дороги. Ощущение простора радостным чувством охватило меня. Впрочем, может быть, потому, что рядом была Оля?
Нам навстречу горделиво шагала конечно же Лена!..
При виде нас она заспешила, издали крикнув:
— Вас ждут! Опаздываю на электричку! — И помахала рукой.
Я удивился и попытался проникнуть в ее мысли, пока она не удалилась совсем. И угадал чувство стыда, охватившего все ее существо. Не могла она забыть залитую лунным светом веранду, где я проводил первую ночь среди гостеприимных людей. Но как она выступала в подземном зале, вопреки самой себе! Нет! Не стыдиться ей надо своих поступков, а познать глубже себя.
— Вот она такая, — произнесла Оля.
Я вопросительно взглянул на нее. Может быть, и она читает мои мысли.
— Но кто нас ждет и почему? — спросила она меня. — Вы же все знаете!
— Вы же сказали: бабушка, мама, папа…
— Я говорила, что вам будут рады, но ждала вас только я. Правда-правда!
Мы подошли к калитке сада и увидели стоящую «Волгу», очевидно, Сергей Егорович не уехал еще на службу.
По усыпанной солнечными блестками дорожке с зажженной сигаретой в зубах шла седая, прямая, статная бабушка Евлалия Николаевна.
— Милости просим, — обратилась она ко мне, как к старому знакомому, и негромко с озорной ноткой в голосе добавила. — Парашют-то теперь как следует спрятал?
Я понял, что она подтрунивает не столько надо мной, сколько над собой.
Я улыбнулся.
И тут же окаменел от изумления.
С веранды, где провел я первую ночь среди людей, спускался к нам в сад… Кочетков.
Он приветливо улыбался. В мысли его мне никогда не удавалось проникнуть.
— Юра! Ой-ля-ля! Я же вам еще не успела позвонить. Как это вы сюда примчались? Ясновидящий, что ли?
— Не ясновидящий, а вычисливший поведение Альсино, — уже без улыбки заявил Кочетков.
Он был теперь не в военной форме, а в легком спортивном костюме, подчеркивающем его атлетическое сложение.
Ошеломленная было Оля, услышав такое, возмутилась:
— Как это вычислили? Что он вам, арифметическая задачка?
— Не арифметическая, но логическая, — спокойно ответил Кочетков.
Встретясь со мной взглядом, он продолжал:
— Вы простите нас, Альсино. Вы сами виноваты в том, что так глубоко в наше сознание заронили ощущение опасности, которой следует избежать в глобальном масштабе. Мы рассуждали, что, где бы вы ни вышли к людям, нужно непременно отыскать вас, что бы прежде всего помочь вашему делу, которое становится нашим.
— Нет, Юра, вы не увиливайте! — наседала Оля, чего от нее, казалось, нельзя было ожидать. — Как это вычислили? Цифрами обозначили руки, ноги, голову?
— Да нет! На обыкновенном компьютере с помощью простейшего алгоритма. Надеюсь, Альсино сразу поймет меня. Он сошел в десяти километрах от тех мест, где впервые появился у нас. Скорее всего, он первое время постарался бы идти лесом. И двигался бы, тоже скорее всего, по направлению к городу, поскольку свои великие идеи должен был передать наибольшему числу людей. Вот основные условия его поведения.
Оля слушала внимательно, но с недоверием, даже с неодобрением.
— Компьютеру предстояло решить наиболее вероятное продолжение его действий. И вот мы здесь, — закончил Кочетков.
— Мне пришлось затратить много больше времени, чем вашей думающей машине, потому что вы не поставили перед нею осложняющих задачу условий.
— Каких, Альсино? Каких? — не терпелось Оле.
— Возможности передачи вашему иномиру наших знаний, которые могут быть использованы во вред.
— Вы правы, — согласился Кочетков. — Но нам достаточно было и тех условий, о которых я сказал, что бы оказаться здесь. Ведь основная ваша задача нам была известна и должна была в вашем сознании подавить все сомнения. Вы уж нас извините. Время не ждет.
Оля была удручена, едва не плакала. Слишком холодными и расчетливыми показались ей рассуждения Кочеткова. И она выпалила:
— А я ничего не вычисляла! Я просто знала, что Альсино придет на нашу с ним полянку, не сможет не прийти. Я знала это без всяких логических цепей и компьютерных проигрываний. Правда-правда!
— Милая Оля, — сказал я. — Кажется, здесь все правы. Каждый по-своему. Очевидно, к вашему интуитивному выводу можно было прийти и логическим путем с помощью компьютера, вам просто не нужного. Но майору без этого не обойтись, он не обладает вашими особенностями. В этом ваше преимущество и над ним, да и надо мной, потратившем столько времени на размышления.
— Правда? — обрадовалась Оля.
— Я ведь ничего другого, кроме правды, сказать не могу.
— Конечно! — спохватилась Оля. — Я просто сама не знаю, что говорю.
— Могу вас заверить, что вы говорите истину, — утешил я ее.
— Поэтому я и рискнул. Конечно, доля риска здесь была, — продолжал спокойным тоном Кочетков. — Я привез сюда возможных ваших помощников, которых в первую очередь интересуют ваши глобальные предостережения, а ваши технические знания — лишь поскольку они дадут возможность добавить к вашим предостережениям реальные аргументы очевидцев вашего мира.
С веранды один за другим спускались элегантно одетые люди, а перед ними, сгибая спину, суетился Сергей Егорыч, перетаскивая в сад плетеные кресла.
— Ишь, команду какую с собою привез! — сквозь зубы, не вынимая сигареты, заметила бабушка Евлалия Николаевна.
— Если не ошибаюсь, — сказал Кочетков, — вы упомянули при первой встрече, что ваши речеведы, как вы их назвали, обучили вас двум наречиям, принятым в нашем мире. Надеюсь, второй язык был тот, на котором я обращаюсь к вам? — по-английски закончил Кочетков.
— Йес, сэр. Ай спик инглиш, — отозвался я на языке, который пока не употреблял здесь.
Оля широкими глазами смотрела на Кочеткова. Почему-то его иностранная речь удивила ее.
Ксения Петровна, вышедшая на веранду и издали улыбающаяся мне, передавала мужу плетеные кресла, чтобы их хватило на всех собеседников, которых стал представлять мне Кочетков.
— Сэр Чарльз Стенли. Английский лорд и убежденный защитник Природы.
— Да поможет нам Бог, — произнес высокий холеный человек с длинным, гладко выбритым лицом. Он крепко пожал мою руку, к чему я уже привык.
— А это его видный американский коллега, объединившийся в заботе о сохранении нашей Природы, мистер Джордж Форд, который всегда просит не путать его с однофамильцами автомобилестроителями и былым президентом. Он авиастроитель, создавший не одну удивительную летающую машину.
— Я не магнат и не политик, а обыкновенный американский толстяк. Умею дружить со всеми. — Широкое лицо конструктора улыбалось.
