Джек Уильямсон - Судьба астероида
- А Лазарини?
- Наш человек, - кивнул Бранд. - Я расскажу тебе все, чтобы ты успокоился. Все это было лишь красивой политико-экономической комбинацией.
Ошарашенный Дженкинс молчал.
Сам факт существования сити-оружия превратился в угрозу для корпорации, и наш план слияния стал логическим решением проблемы.
Наблюдая, как лицо Бранда буквально светилось благодушием, Дженкинс пытался вникнуть в смысл рассказа дяди.
- Джим Лазарини - талантливый космический инженер. Он работал со мной на других планетах, и я знал, как повлиять на него. Он получил возможность обосноваться на Фридонии и воспользоваться результатами работ Дрейка. А твоя роль Ники, заключалась в том, чтобы отвлечь Дрейка, который ничего не должен был заподозрить.
Дженкинс пытался справиться с чувством обиды и горечи.
- Завоеватель сити - бывший сухогруз для руды, купленный на Венере, гремел самодовольный голос. - На частной базе его переделали в военный корабль и оснастили оружием, купленным на Марсе. Партия О'Баниона подыграла нам, Адам Гаст руководил ими под именем брата Стоуна.
Дженкинс вспомнил людей, которые верили, что борются за свободу.
- Лазарини симулировал нервный срыв, чтобы получить планы шахт и очертания полей дрейфа, - серьезно продолжал Бранд. - Он подложил аметиновую бомбу и в нужный момент отключил сигнал маяка. Все было хорошо, пока не появился ты на своем буксире.
Ты чуть не испортил все, Ники. Мы не хотели жертв. Но Лазарини видел, что ты приближаешься, он произвел взрыв, чтобы замести следы, - Бранд добродушно усмехнулся. - Слава богу, что ты легко отделался.
Дженкинс не отвечал.
- Ну, вот и все, - победно произнес Бранд. - Гаст под именем брата Стоуна спровоцировал восстание астеритов, чтобы прикрыть нас. Завоеватель сити выпустил несколько ракет по Мандату, чтобы продемонстрировать силу сити-оружия. Затем мы пригласили представителей корпорации на испытание этих ракет и взяли их голыми руками, - он весело хихикнул. - Хорошо сработано, не правда ли?
Дженкинс покачал головой.
- Извини, если я задел тебя, - лицо Бранда на секунду стало серьезным. - Но ты молод, Ники. Твой идеализм пройдет быстро, это я знаю по себе. Ты повзрослеешь и поймешь, что наша цивилизация еще недостаточно зрелая для сити-энергии.
Дженкинс протестующе посмотрел на него.
- Работа ждет тебя, - пообещал Бранд. - Мы разрешим тебе твои забавы с сити - частным образом, если тебя это еще интересует. Но планеты еще не готовы к использованию освобожденной энергии, - по крайней мере, пока не будут ликвидированы все капиталовложения в уран и торий.
Дженкинс не пытался возражать. Сильно болело горло, и злость захлестывала его. Он прикрыл глаза, чтобы не видеть наигранного сочувствия на лице Бранда, потом взглянул на девушку.
Ее волосы блестели, как ореол Солнца, печальные глаза казались почти синими. Одного только взгляда на нее было достаточно, чтобы усилить его страдание, но Дженкинс уже знал, что скрывается за ее красотой.
Он даже решил, что она была любовницей Бранда. Ник вспомнил, что Бранд обожал блондинок. Такие девушки, как Джей Хардин, должны высоко цениться, и она, как блестящий "Адонис", роскошный особняк на Торе и украденный кондюллой, была частью добычи.
Ник пытался усмирить злость, охватившую его, ведь у него не было права на ревность. Он не мог забрать Джей себе, уходя из жизни, даже справиться со своей болезненной слабостью, яростью, застилавшей глаза, он тоже не мог.
- Ник! - Должно быть, она прочла осуждение на его лице и протестующе воскликнула, - пожалуйста, не надо!..
Медсестра негодующе прервала ее:
- Вы должны уйти. Мистер Дженкинс выглядит очень усталым.
- Извини, Ник, - сказала Джей, - до завтра.
Дядя взял ее под руку, и они вышли. Она обернулась и улыбнулась ему. Дженкинс пытался подавить свою ненависть и запомнить ее тонкое лицо. Завтра, наверное, он уже не увидит ничего. Надвигалась слепота.
24
Дженкинс еще не потерял зрение, когда на следующий день пришла Джей Хардин. У нее была новая прическа, и ему показалось, что цвет лица стал более свежим. Тень болезни покинула ее.
- Не разговаривай, - быстро начала она. - Я обещала доктору Ворринджеру, что не буду огорчать тебя, но мне пришлось вернуться. - Голос ее звучал взволнованно и напряженно. - Я все же думаю, что мы можем быть друзьями. Я не хочу, чтобы ты думал обо мне плохо.
Ник слушал, радуясь, что еще может видеть чистые нежные черты ее лица и волну волос. Ему так хотелось забыть, что она погубила дело, за которое он умирает.
- Я сделала то, что считала правильным, - мягко, но настойчиво говорила она. - И мне очень жаль, что мы по разные стороны баррикад, ведь мы всегда нравились друг другу. Надеюсь, что ты попытаешься понять меня.
Ник кивнул, он был почти готов попытаться.
- Теперь ты знаешь, что сделал твой дядя, - голос ее звенел от злости. - Он купил и продал подполье астеритов. Он ограбил Фридонию и инсценировал войну - только для того, чтобы приобрести рынок для сити-оружия. Теперь я знаю, что война была ненастоящей - но для тысяч убитых она стала страшной реальностью. Теперь все кончено! - она понизила голос, пытаясь убедить его. - Злодеяния твоего дяди заставляют признать, что корпорация необходима. Потому что это выбор, перед которым стоит мир более ста лет: дисциплина и компетентность специалистов корпорации или бездумные капризы таких беспринципных авантюристов, как Мартин Бранд. Разве ты не понимаешь, Ник?
Он кивнул, но не потому, что согласился с ней. Холодное неодобрение на ее лице красноречиво говорило о ее отношении к Бранду. Ник слабо улыбнулся, ощутив необъяснимое облегчение.
- Спасибо, Ник, - она пододвинула стул поближе к кровати и улыбнулась. - Мне бы очень хотелось быть твоим другом. Несмотря на то, что я шпионка. Мне самой это не слишком нравится. Но вспомни: твой дядя всегда был врагом корпорации - врагом всего, за что мы боремся. Он всегда шел на подлость ради любой власти - циничной, без святых идеалов. За ним нужно было следить.
- Это правда, - сказал Дженкинс.
- Но Бранд талантлив, - грусть и восхищение засветились в ее глазах. - Наверное, он подозревал меня и никогда не посвящал в свои интриги с Гастом, Лазарини и подпольем свободного космоса. Поэтому я думала, что ты с ним заодно.
И даже теперь его удивление не проходило.
- Ты ведь племянник Бранда, - осторожно настаивала она. - Когда ты не пострадал при налете - вернее, я думала, что не пострадал, - стало очевидным, что ты замешан в заговоре. Поэтому я вытащила тебя из тюрьмы с помощью землян, которые работали на нас и полетела с тобой на Фридонию.
Он недоверчиво нахмурился.
