Андрей Иванов - Архелоги. Деревня. Полный вариант.
Дженни тоже не могла долго заснуть. Крутилась на своей кровати и ни как не могла найти место. Наконец пристроилась, затихла и на этой грани между явью и сном она почувствовала, что в ее голову как будто кто-то пробрался. Аккуратно шевелил все ее воспоминания, начиная с самого детства. Дженни прямо ощущала, что тот - "чужой", роется у нее в голове, как у себя в комоде. Как будто перебирает вещи, примиряет их и то, что не подходит - отбрасывает в сторону. И при этом он что-то бормочет непонятное. Она старалась разобрать слова, чтобы понять, что этот человек ищет в ее воспоминаниях и мыслях, но не получалось. Попыталась проснуться, но тоже не вышло. К тому же, ни рукой, ни ногой не могла пошевелить. Глаза не открывались, крикнуть тоже не получалось, рот как будто был заклеен. Липкое чувство страха охватило ее. Но через какое-то время присутствие постороннего в голове стало пропадать, как будто бы он был дрессированной змеей, посланной опытным охотником в глубокую нору, найти там маленького, беззащитного кролика. Змея постепенно выползала из головы Дженни, продолжая что-то говорить непонятное, отдельные слова она стала улавливать, но смысл целых фраз все равно был непонятен. Но последние слова, произнесенные чужаком, Дженни сумела разобрать... или ей показалось это, но она была уверена, в том, что слышала: "Все - заканчиваем сеанс, я знаю, где ее искать!" И девушка открыла глаза. С трудом вздохнув, как будто все это время она не только не могла пошевелиться, но и дышать.
Вдохнув воздух, она закашлялась и села на кровати, вытирая холодный пот. " Ужас какой-то! Надо же, приснится же такое!" - подумала она и почувствовала боль и жжение в руках. Оказалось, что она с такой силой сжимала кулаки во сне, что ее, хоть и короткие ногти, прорезали ладонь, и соленый пот со лба попал в ранки. Простыня вся была в кровавых пятнах, и девушка сдернула простыню, решив заменить ее, чтобы утром не пришлось краснеть перед парнями. Расстелив чистое белье, она взяла, скомкав, старую простыню и понесла ее застирать, пока кровь не засохла окончательно. Аккуратно перешагнув через спавших ребят, она на цыпочках дошла до лестницы и спустилась вниз. Там поняла, что делала это совершенно зря. Праздник удался. В большой комнате, куда переместились взрослые со двора, все было вверх дном. Она тихо пробралась мимо стола, за которым спали, сложив буйные головы в борьбе с зеленым змием, отец с кузнецом и вышла во двор.
Стояла глубокая ночь, но было светло. На небе не было ни облачка, и крупные яркие звезды усыпали все небо. Полная луна холодно светила с неба, безразлично глядя сверху. Простирнула простыню в бочке и повесила ее на веревку. Сходила в туалет и, вернувшись, села на крылечко. В одной сорочке было холодно и она, зайдя в сени, накинула на плечи отцову куртку. Сон пропал совершенно. Она не могла забыть эти холодные щупальца, копавшиеся в ее мыслях и эти слова услышанные ей напоследок. Перебирая в памяти все с ней произошедшее за последнее время, она пыталась вспомнить, не было ли таких снов у нее раньше. То, что она спать стала хуже, после возвращения домой, это точно. Каждое утро она просыпалась совершенно разбитой, как будто всю ночь разгружала телегу дров. Случайно глянула вверх и оцепенела. Луна была кроваво-красного цвета. Дженни даже не поверила своим глазам - потерла их. "Что за черт!" - мелькнула мысль. "Никогда не видела ее такого цвета! Не к добру это!" и снова ей пришел на ум сегодняшний сон. "А вдруг это было на самом деле? И храмовники вычислили, кто убил их братьев? Тогда нужно немедленно уходить из деревни... Дженни боялась разбудить отца и рассказать ему сон - он может поднять на смех. Кому еще можно сказать и посоветоваться? Матери? Она начнет охать и ахать, и все равно придется все рассказывать отцу. Так что лучше сразу к нему идти. И она приняла решение. Зашла в комнату и сначала бросила взгляд на часы - на них было шесть тридцать утра. В принципе, не такое и раннее утро. Когда они собирались в рейды, бывало, и раньше вставали. Подошла к отцу и легонько тронула за плечо. Он тут же поднял голову:
- Что случилось?
- Давай, выйдем - хочу кое-что тебе рассказать! - Тихо сказала дочь и Георгий, молча, не задавая вопросов, встал и, забрав со стола кисет с табаком, и взяв автомат, пошел вслед за ней во двор. Уже там, поняв, что ничего экстраординарного, типа нападения, не случилось, он сел на ступеньку, положил оружие рядом и стал набивать трубку.
- То, что ты хотела рассказать, до утра не могло потерпеть? - спросил Георгий у дочери, раскуривая трубку. Пыхнув пару раз, раскуривая, и пошел в сортир. Дженни терпеливо ждала, понимая, что у отца отвратительное настроение и надо иметь вескую причину для его подъема в такую рань.
- Папа, может тебе полечиться? - участливо спросила, когда он схватился за голову.
- О! Молодец, дочка! - воскликнул, обрадовано Георгий и вскочил, но покачнувшись опять сел и жалобным тоном произнес, - Может, ты поухаживаешь за отцом?
Понимающе кивнув, дочь пошла в дом, проверила бутылки и нашла одну, в которой оставалось грамм сто на донышке. Налила в стакан и, прихватив соленый огурец, принесла лекарство папе.
Хлопнув в один глоток, Георгий с шумом занюхал огурцом, потом откусил кусок и, закрыв глаза, блаженно затих. Посидел пару минут, потом выдохнул воздух и уже другим, бодрым тоном спросил:
- Ну, что ты мне хотела рассказать?
- Пап, я видела странный сон... или, скорее всего, мне это даже не снилось. Чем больше про это думаю, тем мне кажется, что все это было наяву.
И она рассказала отцу про то, что происходило ночью. Георгий задумался. В принципе, с одной стороны, дочь у него никогда не была паникершей, но с другой - она женщина. А они живут не логикой, а чувствами. И это нельзя сбрасывать со счетов. Не стоит поднимать панику и тормошить людей. Только вернулись в деревню и снова уходить? И только потому, что Дженни приснился сон? Его одолевали сомнения, что народ на такое подпишется. Поэтому он поспешил успокоить дочь:
- Нам ведь не прямо сейчас надо уходить? Давай подождем, когда все проснуться и тогда обсудим этот вопрос!
Девушка поняла, что отец просто отложил вопрос, так и не приняв решение. Георгий вздохнул и похлопал ладошкой по крыльцу:
- Садись рядышком! - И когда дочь села, просто обнял ее за плечи.
-Дженни, а может это просто сон? Мы только вернулись домой. Нам надо готовиться к зиме. Не сегодня-завтра сюда приедут люди. Мы с дядей Семеном договорились с Петровичем об этом. Дома пустуют, а в соседних деревнях тесно. Всех подряд принимать не будем, но кое-кого готовы взять с радостью. Понимаешь, надо жить дальше. Ну, пришли муравьи, люди погибли. Да, но что теперь нам делать? Это стихийное бедствие и то, что мы смогли выжить, это говорит, только о том, что повезло. А о том несчастном случае лучше забудь. Не было его и все!
