Пол Макоули - Дитя реки
Он отошел еще совсем немного, когда услышал впереди сухое покашливание. Йама положил руку на рукоять ножа. Но не стал вынимать его из ножен, чтобы не выдать себя его светом. Осторожно двинувшись вперед, он чувствовал, как от напряжения у него зашумело в ушах и натянулась кожа. Он широко открыл глаза и вдруг услышал, как позади него о покрытие дороги стукнулся камень. Позади! Он обернулся, и еще один камень раскололся у самых ног. Осколок поранил ему голень, и в башмак побежала горячая кровь. Он покрепче ухватился за нож и выкрикнул в темноту:
— Кто здесь? Покажись!
Тишина. Из-за спины Йамы появился префект Корин, твердой рукой взял его за запястье и сказал в самое ухо:
— Тебе еще многому надо учиться, мальчик.
— Ловко! — Йама ощутил странное спокойствие, как будто все время именно этого и ждал.
Через секунду префект Корин отпустил Йаму и сказал:
— Тебе повезло, что это был я, а не кто другой. — Йама прежде не видел улыбки на лице префекта Корина, но теперь в голубом свете Галактики ему показалось, что губы его сжались в подобие того, что можно считать зарождающейся улыбкой. — Я обещал присмотреть за тобой, и я это сделаю. И больше никаких игр. Договорились?
— Договорились.
— Отлично. Тебе надо еще поспать. Нам предстоит долгий путь.
* * *На следующее утро Йама и префект Корин встретили группу паломников. Они довольно быстро оставили их позади, но паломники к вечеру их нагнали и расположились лагерем неподалеку. Их было больше двух десятков, мужчины и женщины в пыльных оранжевых мантиях с гладко выбритыми головами, на которых извивались нарисованные спирали — символ Ока Хранителей. Вся группа принадлежала к одной расе: худые, с узкими лицами под широким выпуклым лбом, грубая кожа усыпана черными и коричневыми пятнами. Как и префект Корин, они несли с собой только посохи, скатки одеял и маленькие, висевшие на поясе кошельки. Усевшись вокруг костра, они пели высокими чистыми голосами, и мелодичные звуки далеко разносились среди сухих утесов и пустых гробниц на склонах холмов.
Йама и префект Корин развели костер под ветвями фиговых деревьев прямо у дороги. Под деревьями оказался маленький ключ — фонтанчик чистой воды, бьющий из открытой пасти бородатой морды, высеченной в камне и имеющей очень отдаленное сходство с человеческим лицом. Вода падала в неглубокий бассейн, выложенный плоскими камешками. Дорога отвернула от Великой Реки и теперь взбиралась по пологому склону невысокого взгорья, поросшего креозотовым кустарником и кипами остролистых карликовых пальм. Впереди был перевал. Священник, возглавлявший паломников, подошел к префекту Корину поболтать. Его группа была из маленького городка в тысяче лиг вниз по течению. Они путешествуют уже полгода, сначала на торговом корабле, а теперь вот пешком, так как на корабль напали речные бандиты и он стал на ремонт. Паломники были архивистами, идущими во Дворец Человеческой Памяти, чтобы внести в архивы истории жизни людей, умерших в их городе за последние десять лет, а также чтобы получить наставления от предсказателей.
Священник был крупным мужчиной с гладкой кожей.
Звали его Белариус. Он с готовностью улыбался и имел привычку вытирать куском ткани пот со своего голого черепа и жирных складок кожи на шее. Его гладкая хромово-желтая кожа блестела, как масло. Он предложил префекту Корину сигарету и не обиделся, когда его подношение было отвергнуто, вместо этого он сразу заговорил об опасностях пешего путешествия. Он слышал, что, кроме обычных бандитов, в глубь территории забираются банды дезертиров.
— Вблизи линии фронта — возможно, — ответил префект Корин, — но так далеко вверх по реке — нет. — Он затянулся трубкой и оценивающе посмотрел на священника. — Вы вооружены?
Белариус улыбнулся широкой лягушачьей улыбкой, и Йама подумал, что ему в рот вместится целый ломоть арбуза. Священник сказал:
— Мы паломники, а не солдаты.
— Но у всех есть ножи, чтобы готовить еду, мачете, чтобы рубить сучья для костров. Я это имею в виду.
— Ну конечно.
— Такой большой группе не о чем беспокоиться.
Опасности подвергаются те, кто путешествует вдвоем или втроем.
Белариус почесал череп, улыбнулся еще шире и спросил с жадным интересом:
— Вы не видели ничего подозрительного?
— Нет, очень спокойное путешествие, если не считать болтовни этого мальчишки.
Йаму задела шутка префекта Корина, но он промолчал. Белариус все курил свою сигарету, издававшую удивительно сильный запах гвоздики. Потом он начал сбивчивый рассказ о том, что случилось с кораблем, на котором он надеялся доставить группу прямо до Иза, как ночью корабль окружили бандиты на десятке маленьких скифов. Нападение удалось отразить, потому что капитан приказал разлить по воде смолу и поджечь ее.
— На нашем корабле все, кто мог, сели на весла и выплыли из пламени, рассказывал Белариус, — но бандиты погибли.
Префект Корин слушал, но не вставил ни единого замечания.
Белариус продолжал:
— Бандиты выпустили очередь. Выстрелы повредили мачту, такелаж и корпус как раз на ватерлинии. Вода проникала в трюм через пробоины, и мы зашли в ближайший порт. Мои подопечные не захотели ждать конца ремонта и решили отправиться пешком. Корабль возьмет нас в Изе, когда мы закончим там свои дела. На прошлой неделе за нами тащился вампир, но других неприятностей не было. Ну и времена настали: на земле безопасней, чем на Великой Реке.
Когда Белариус ушел, наполнив бурдюк водой из источника, Йама заметил:
— Вам он не понравился.
Префект Корин подумал и сдержанно сказал:
— Мне не нравится завуалированное оскорбление в адрес Департамента и его компетентности. Если Великая Река перестала быть безопасной, то это из-за войны, и тем, кто по ней путешествует, следует принимать должные меры предосторожности и передвигаться с конвоем.
Но дело не только в этом. Наш замечательный проповедник не потрудился нанять телохранителей для путешествия по дороге, что было бы разумно, а еще более разумно было бы подождать, пока на корабле закончится ремонт, а не идти пешком. Полагаю, что он сообщил нам только часть истории. Либо у него нет средств, чтобы нанять эскорт или заплатить за ремонт корабля, либо он просто решил рискнуть жизнями своих подопечных и, сэкономив, побольше заработать. К тому же он выбрал безрассудного компаньона, что говорит не в пользу его благоразумия. Если корабль сумел уйти от пламени, значит, он мог уйти и от бандитов. Бегство нередко бывает предпочтительнее драки.
— Но менее почетно.
— Никакого почета в ненужной драке нет. Подобным трюком капитан мог сжечь не только бандитов, но и свой корабль.
