Сара Кроссан - Побег в Секвойю
И я не могу избавиться от мысли, что буду играть главную роль в нашей гибели.
ОСКАР
После второго дня, как правая рука Джада по подбору новобранцев, я полностью выжат. Вечером я хочу только поесть и затем сбегать к Беа, но когда я прихожу домой, Ниам бродит по кухне. У плиты на меня смотрит Венди взглядом, который я не успеваю идентифицировать, прежде чем Ниам бросается на меня.
— Все хорошо? — спрашиваю я.
— Нет, так не скажешь, — Ниам бросает мне мой Pad, который держала в руке.
— Ты пыталась дозвониться мне? Я, к сожалению, забыл его, — я бросил на него быстрый взгляд. Каким-то образом она смогла залезть в мои данные. Но что она могла найти? Я не посылал ни каверзных сообщений, ни с кем не контактировал, с кем не нужно. Я был крайне осторожен. — Как ты его вскрыла?
— У тебя уже очень долгое время один пароль, Оскар. Пикассо. Кроме того, это не вопрос. Вопрос в том, что делает фотография Беа Виткрафт в твоем Pad?
Я застываю. Дерьмо. На вокзале я сделал фото Беа, а она еще считала, что я должен ее удалить. Почему я просто не удалил его?
Венди дико мешает что-то в кастрюле.
— Хочет кто-нибудь кусочек? — спрашивает она.
— Итак? — спрашивает Ниам требовательно.
Я делаю шаг назад, открываю папку с фото на Pad и перелистываю картинки так беспечно, насколько возможно.
— Странно. Вероятно, еще со школы.
Ниам отнимает у меня Pad и увеличивает фото. Можно отчетливо узнать возбужденное лицо Беа, также как оранжево-красный закат солнца и пришедшее в упадок здание на заднем фото. — Я проверила дату и место. Ты сделал это в Пустоши. Прибереги свою ложь. Ты встретился с Беа? — я пристально смотрю на фото Беа и не говорю ни слова. Если я буду казаться тронутым, вероятно, она просто оставит это? — Итак, ты встретил ее? — спрашивает Ниам. — И вместо того, чтобы застрелить ее, ты фотографируешь ее. Что здесь вообще происходит?
— Да, я встретил ее. Но она больше не представляет угрозы. Она живет как Извергнутая и умрет там, снаружи. Я не смог просто так застрелить ее, Ниам. Я просто не смог. А ты смогла бы?
Конечно, я говорил риторически, так как я едва ли мог подумать, что Ниам могла бы убить кого-нибудь, она тыкает пальцем в лицо Беа на фото.
— Умереть должен каждый, кто участвовал в восстании и виновен в смерти папы. Если представится возможность, я застрелю ее, — ее лицо — стальная маска.
— Ужин? — спрашивает Венди. Она дрожит всем телом и у нее есть на то основания.
Я должен вывести Беа и других отсюда и лучше бы я сделал это вчера, чем сегодня. Если Ниам узнает, с кем она живет здесь под крышей, тогда мы подставим всех.
БЕА
Прошла уже неделя, с тех пор как мы теснимся в мастерской Оскара. Медленно, но верно ситуация ухудшается. Неделя без душа. Ведро с водой, тайно пронесенное Венди в мастерскую, тут же превращается в коричневую бурду. В воздухе стоит ужасный запах. Любой разговор превращается в дебаты, а Харриет и Гидеон постоянно вынуждены выступать посредниками в ссорах по поводу спальных мест.
Оскар сегодня запаздывает, но когда он, наконец, появляется, то выясняется, что ему снова нужно уходить.
— Все в порядке? — спрашиваю я.
— Ниам хочет ненадолго сходить выпить коктейль. Я не могу остаться, — говорит он, при этом не глядя мне в лицо. Скрывает ли он что-то?
— Одна из девушек больна. Она весь день никого не подпускает к ведру, — говорю я.
— Гидеон мне рассказал. Позже я попытаюсь принести медикамент.
— Спасибо. Я переживаю за нее. — Я удостоверилась, что никто не подслушивает. — Могу я быстренько принять душ? — спрашиваю я. Он смотрит на меня и чувствует неловкость
— Внизу?
— Мне надо ненадолго выйти, — признаюсь я.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Пожалуйста, — умоляю я. Я не могу больше подавлять отчаяние в моем голосе.
Он выглядывает на лестницу, затем похлопывает указательным пальцем по подбородку.
— У меня в спальне есть отдельная ванная комната, — говорит он.
— Отлично.
Его комната больше, чем квартира моих родителей. На одной из стен красуется огромный телевизор. Напротив стоят диваны с креслами, а в другом углу - громадная кровать. В ванной комнате есть большой душ, гидромассажная ванна и двойной умывальник. Эта экстравагантность возмущает меня, она совсем не подходит Оскару. Но так уж он живет.
— Полотенца в шкафу, — говорит он.
Я быстро принимаю горячий душ. Выйдя из ванной, я вижу Оскара, сидящего на кровати и роющегося в прикроватной тумбочке. Он подзывает меня.
— У меня есть кое-что для тебя, — говорит он. Я опускаюсь на кровать рядом с ним, и он протягивает мне отпечатанную фотографию меня и моих родителей. Я провожу пальцем по их лицам. Милая, изнуренная улыбка моей матери, щетинистый подбородок моего отца, их изношенная, плохо сидящая одежда. Я прижимаю фото к груди.
— Откуда это у тебя? — спрашиваю я. Украдкой я вытираю слезы.
— Я был в вашей старой квартире некоторое время, — говорит он.
— Ты постоянно меня удивляешь, — говорю я. Он не только как человек лучше, чем я могла себе представить, но еще и мой друг.
— Я искал также фотографию Квинна, но не нашел. А рыться и дальше в твоих вещах мне не хотелось.
Я закрываю глаза, чтобы представить Квинна, как вдруг кто-то нажимает на ручку двери. Оскар бросается на меня, кидает меня на кровать и закрывает меня своим телом. Он прижимается лицом к моему лицу. Инстинктивно я хочу его сбросить, но понимаю, что это для моей же защиты.
— Оскар, мы должны...
Это Ниам.
— Оскар? — Она смеется. — Этого я от тебя совсем не ожидала.
— Тебя не учили стучаться? Исчезни, — кричит он.
Я зарываюсь лицом в подушку, и вскоре дверь закрывается.
— Она ушла. — Когда он закрывает дверь на ключ, я сажусь и демонстративно вытираю рот рукавом. Неужели не было никакого другого способа спрятать меня от Ниам?
— Извини, — говорит он.
— Почему ты не закрылся?
Оскар садится рядом со мной на кровать и поворачивает меня к себе.
— Я же попросил прощения. И я не один из тех. Не в этом дело.
— Я знаю, — говорю я. Но все-таки меня это встревожило.
— Ты не можешь выйти отсюда, пока она не заснет, — говорит он. Я киваю, и он улыбается. Он протягивает мне пульт и встает.
— Пока можешь посмотреть какую-нибудь ерунду. Я принесу нам чего-нибудь выпить.— Он подходит к двери. — И закрой за мной.
Закрыв дверь, я беру фото с прикроватной тумбочки. Девушка на фотографии улыбается, думает, что все возможно. Девушка выглядит как я, но она мертва. Может быть, даже это и к лучшему, потому что в этом мире востребованы другие девушки. Девушки, которые не перекладывают ответственность за свою судьбу на других.
