Евгений Гуляковский - Красное смещение
Никто так и не сумел никогда разгадать тайны их бесследного исчезновения. Они словно растворились в пространстве. Что и было с достоверностью зафиксировано в отчете Сухого.
17
Васлав молча держал перед собой сразу два самых больших щита, образующих острие каре, но на его лице постепенно проявлялось выражение досады.
Вспыльчивый князь начинал терять терпение. Больше всего Васлав почему-то боялся показаться смешным - хотя редко у кого этот могучий великан способен был вызвать насмешливую улыбку.
- Так где же ваша гидра? Ты уверен, что она находится именно здесь?
- Не высовывайся, - попросил Глеб. - Ты не видел, на что она способна. Давайте попробуем продвинуться глубже, там должна быть, по крайней мере, еще одна, и ее не задел лазер.
Ничего не изменилось. Постепенно люди теряли осторожность, и это становилось опасным. Кто-то метнул копье, кто-то воспользовался пращей. Черные жерла отверстий, направленные им в лица, загадочно молчали.
Это казалось невероятным, даже если предположить, что гидры способны каким-то образом обмениваться информацией. Как они могли определить, что шум в туннеле поднимает знакомая и слишком опасная добыча, от нападения на которую стоит воздержаться? В постоянной темноте у них не могло быть даже глаз!
И тут Глеб понял, что их выдало, - свет! Слишком яркий свет. Даже слепое существо способно чувствовать свет такой интенсивности.
- Потушите факелы, - приказал он, - и приготовьтесь к нападению! Как только я выключу фонарь, она ударит!
Так и случилось. В полной темноте почти сразу же раздались зловещие хлопки, сопровождающиеся глухими ударами голов по каменным щитам. Через минуту Глеб включил фонарь и принялся за работу - пол буквально устилали извивающиеся жгуты белесых шей, заканчивающиеся коричневыми бутылко-образными наростами. Теперь он уже сомневался в том, что это головы - скорее щупальца, снабженные присосками с острыми, как иглы, зубами по краям.
Пока он отсекал мечом подпрыгивающие живые бутылки, по полу постепенно разливалась голубоватая лужа. Вначале Глеб подумал, что это долгожданная вода, но вскоре понял - кровь гидр окрашена в голубой цвет. А вода из отверстий перестала поступать сразу же, как только закончилась атака.
Несколько литров, которые пролились на пол, уже смешались с этой голубой кровью.
- Ты собираешься возвращаться?
Глеб отрицательно покачал головой.
- Мы пойдем вперед. Есть надежда, что боковые ответвления выведут нас к главному бассейну, в котором засели эти твари. Они не могут жить без воды. Глеб достал курсограф и проделал быстрые вычисления. - Почти сорок процентов вероятности - не такой уж плохой шанс.
На экране прибора постепенно проявлялась бледная пунктирная линия предполагаемого маршрута, она уходила в первое боковое ответвление, расположенное сразу за пещерой гидр, огибала его и растворялась в бесчисленных переходах.
По мере продвижения и поступления новой информации курсограф будет высвечивать следующие части маршрута. Прибор рассчитывал ближайший участок по аналогии с только что пройденным и довольно часто ошибался.
- Я пойду первым. Ориентируйтесь по моему фонарю. Через каждые сто метров я буду дожидаться вас и снова уходить вперед.
Глеб выбрал такой порядок движения потому, что был вооружен лучше всех остальных и не хотел, чтобы кто-то заплатил жизнью за его решение, однако заставить подчиниться этому Васлава оказалось не просто.
- Я пойду с тобой.
- Кто-то должен охранять остальных. Они полностью измотаны. Ты будешь замыкать движение.
- Я пойду с тобой. Я так решил.
Он так решил... По опыту Глеб знал, что спорить с этим бесполезно. Существовал лишь один-единственный аргумент.
- Ты видишь вот это? - Он сунул князю под нос слабо мерцающий экранчик курсографа. Васлав сразу же попятился. Единственная вещь, которой боялся этот неустрашимый человек, называлась волховством. И под эту категорию легко попадали почти все необъяснимые, с точки зрения князя, явления.
- Что... Что это такое?
- Волховство, конечно. С его помощью я собираюсь найти гидру, но оно не будет действовать, если ты не оставишь меня одного. - Теперь все было в порядке и, наконец, он мог сделать то, что собирался.
Первый поворот, второй. Выигрывая время, для того чтобы выдвинуться вперед в тех местах, где пол позволял такое движение, Глеб переходил с ходьбы на медленный спортивный бег и постепенно отдалялся от отряда.
В этих мрачных туннелях двигаться намного труднее, когда рядом не ощущается плечо надежного друга и не с кем переброситься даже парой слов... Тени на стенах казались порой живыми, а тишина звенела от не прекращавшегося ожидания опасности.
Глеб подумал, что, возможно, и не было такой уж необходимости избавляться от общества Васлава, но что-то заставляло его остаться в одиночестве... Ему необходимо было обдумать стремительную цепь событий, вырвавшую его из стен запыленной московской квартиры и бросившую в невероятный мир. И сразу же одно-единственное воспоминание, одно-единственное имя заслонило все остальное.
Бронислава... Что с ней, жива ли еще? Страшные рассказы о пленниках манфреймовского замка русичи передавали друг другу шепотом, боясь навлечь беду одним только упоминанием этого места.
Для того, чтобы освободить Брониславу, нужно пробиться в замок. А вместо этого он удалялся от него все дальше, все глубже погружался в земные недра, и конца этому не было видно.
Варлам предупреждал, что дорога будет очень трудной и долгой, но, кажется, он так и не сумел подготовиться к ней в должной мере.
Если в начале этого пути, в своем родном мире, он чувствовал поддержку книги, то с тех пор, как она превратилась в невидимую ладанку на его шее, всякая связь оборвалась, если не считать короткого разговора в пещере, но он не был до конца уверен в том, что тот голос принадлежал книге.
Зачем же тогда тащить невидимый груз обязанностей, навязанных чужой волей обстоятельств, опасностей, к чему он придет, в конце концов? Где они, эти таинственные существа, которые, по уверениям Варлама, поручили ему заботу о книге?
Почему они не подскажут хотя бы правильный путь, и как долго еще будет продолжаться эта дорога, конца которой не видно?
Словно черный комар пищал у него в голове, нашептывая чужие мысли.
Неожиданно Глеб обнаружил, что бежит не один. И ничуть этому не удивился. Странное равнодушие холодом обдало его мозг.
Невысокий человек, в сюртуке и при шляпе, появился из мелькающих теней и пошел рядом с бегущим Глебом. Он именно шел мелкими шажками, не прилагая ни малейших усилий, и тем не менее, словно скользя над полом, двигался все время рядом с бегущим Глебом.
