Дмитрий Медведев - Мезозой. Дилогия (СИ)
Он кивком указал на Адриана.
— Ты лишаешься четверти первого оклада. Дай мне свою карту.
— Она в раздевалке, — насупившись, отозвался парень.
— Так беги за ней.
Адриан нехотя пошел к дверям, и тут Расим громогласно рявкнул, не поворачивая при этом головы:
— Я сказал БЕГИ!
Обескураженный Адриан изо всех сил припустил бегом, на ходу сознавая, что находится в эпицентре прилюдного унижения — весь зал смотрел на его удаляющуюся спину, вскоре исчезнувшую за захлопнувшейся дверью раздевалки. Он не привык в такому обращению, совсем не привык.
— Ты иди отсюда, — это уже относилось к Милану, и было сказано безо всяких эмоций, небрежно.
Молча Милан выполнил приказ, бросив напоследок Кириллу ободряющий взгляд. Навстречу сербу из раздевалки вышел пунцовый Адриан. Не удостоив недавнего противника взглядом, он быстрым шагом приблизился к Расиму на расстояние вытянутой рукой и протянул карту. Тот взял ее, извлек из кармана спортивных штанов малюсенький сканер и снял номер, а затем вернул кусок пластика владельцу.
— Свободен, Урсаки.
Видя во второй раз удаляющегося Адриана, Кирилл с опасением подумал, что он будет мстить. Месть коснется Милана, Кирилла, да вообще кого угодно, кто подвернется под руку, но на начальника охраны этот крендель точно замахнуться не решится. Зато Кириллу с Миланом нагадит при любой возможности. Да и Сеня может легко угодить под раздачу, он это умеет.
— Ну, а теперь с вами поговорим. Я так полагаю, ты тоже Урсаки?
— Да, сэр, Ион Урсаки.
— А ты?
Кирилл молча расстегнул карман своих шорт и извлек карту.
— Я просил идентификатор? — рыжие брови Расима удивленно поползли вверх.
— Нет, сэр. Меня зовут Кирилл Елисеев, — Кирилл говорил это, спешно возвращая карту на место и застегивая липучку кармана.
— С вами я поступлю следующим образом. Оба освобождены завтра от работы, день потратите на подготовку, вечером в восемь тридцать жду вас в ринге. Устроим Гросвиллю небольшое шоу. Бой идет без правил, деретесь до тех пор, пока я не остановлю. Кто победит — пойдет в охрану, кто проиграет — минус половина первого оклада и возвращение в бригаду. Все ясно?
— Да, — угрюмо кивнул Ион и ненавидяще посмотрел на Кирилла.
— Но, сэр, а если я…
— Никаких «если», — оборвал Кирилла Расим, словно прочтя его мысли. — В охране ставка новичка — семнадцать тысяч. Я подчеркиваю — ставка новичка. Тебе что, деньги не нужны? Да здесь всем они позарез нужны. Так что попридержи язык, парень, сечешь?
— Так точно, — почему-то по-военному ответил Кирилл, обескураженный проницательностью рыжего.
— Вот и поладили, — Расим вдруг немного смягчился, и на его лице проступило даже некое подобие улыбки. — Бригады ваши я сам выясню и сообщу бригадирам о вашем завтрашнем отсутствии, об этом не волнуйтесь. Еще раз сцепитесь преждевременно — оба уволены. До завтра.
Не дожидаясь ответа, он круто развернулся и через несколько секунд уже деловито выбирал гантели возле стойки. Кирилл с Ионом переглянулись, но никто не нашелся, что сказать. Рассудив, что клятый супостат пришел в зал совсем недавно, Кирилл решил отступить. По дороге в раздевалку он внутренне готовился к тому, что нервы Иона могут не выдержать, и он нападет с тыла, подставив тем самым их обоих. Кирилл не боялся этого, он просто не хотел вылетать с работы вот так, не успев толком начать.
Тревожные мысли заставили Кирилла ускорить шаг, но все обошлось. Уже выходя из спортивного центра на свежий вечерний воздух, он понял, насколько беспочвенными были его страхи. На душе немного полегчало, захотелось спать.
50
Прямое столкновение с Ионом стало неизбежным с момента встречи в поезде. Кирилла уже тогда затрясло от злости при виде наглой и самодовольной рожи с огромным носом, выпяченными губищами и мелкими тупыми глазками. Существуют люди, в ком при всем желании не получается отыскать ни крупицы чего-то доброго, чего-то привлекательного, и для Кирилла таковым являлся Ион. Теперь-то стало ясно, что драке все-таки быть. Что ж, завтра вечером одной проблемой станет меньше.
Отправляясь на раннюю пробежку, Кирилл ощущал в себе стопроцентную уверенность в победе. Дюжина серьезных поединков в ринге вкупе с несколькими десятками выступлений на местечковых турнирах и пятнадцать с лишним лет занятий боксом, как ни крути, дают многое. Ион, конечно, парень крепкий, но Кирилл не видел в нем боевого потенциала. Такая гора мяса может шугать шпану по всей округе, но против техники не попрешь. Главное — сработать точно. Снова вспомнились слова тренера о холодном разуме и теплом теле.
— Я живой, — сказал себе Кирилл, под писк шагомера преодолевая то ли третий, то ли четвертый километр. — Поэтому мой рассудок холоднее Арктики.
Рассудок-то, возможно, и холодный, но вот мир планеты Тайи явно жарковат. Если вчера Кирилл, еще пребывающий в шоковом состоянии, не слишком обращал внимания на особенности погоды, то сегодня «наслаждался» ими сполна. Во время бега разница в уровне кислорода ощущалась особенно остро, одышка началась чуть не сразу после старта.
Влажный и горячий воздух совсем не приносил облегчения, сколько его не вдыхай, а пот практически сразу пропитал футболку. Форма хорошо держала прохладу при ходьбе, но вот для интенсивных занятий спортом не годилась. Кирилл привык к родному климату Крулевца, к его тяжелому приморскому ветру, пробирающему до костей в любой одежде, к капризности и переменчивости. Здесь же несусветная по меркам северного жителя жара держалась фактически весь год. Ну, что ж, придется привыкать.
Он добежал до северной границы, обогнул закрытую территорию научного поселка и, наконец, достиг места своей вчерашней работы. Оллис, завидев сотрудника, приветливо махнул ему — мол, давай сюда, побеседуем.
— Привет, парень, — Оллис крепко пожал потную руку Кирилла, даже не поморщившись, но затем в открытую вытер ладонь о собственные же штаны. Такая прямота импонировала. — Что, не успел устроиться, а уже нас покидаешь?
— Как знать, — Кирилл еще не совсем отдышался и старался говорить короткими фразами. — Видно будет. Придете?
— А как же, — крякнул Оллис. — Все там будут. Когда еще увидишь, как кто-то кого-то дубасит на совершенно законных основаниях? В последний раз Расим нам такое шоу полгода назад устраивал. Эх, а мне понравилось, как ты вчера пахал, даже жаль терять такого работягу. А вот приятель твой чего-то приуныл.
Оллис кивком вбок указал на Сеню, со страдальческим лицом несущего новую опору — сегодня работа кипела уже над восстановлением забора наукограда. При виде Кирилла Сеня слабо улыбнулся. На его лице читались раздражение и досада. Да-да, Сеня, а ты как думал? Всю жизнь будешь груши околачивать? Такой трудовой лагерь любого оболтуса исправит.
