Пол Андерсон - Мы выбираем звезды
Учитывая, сколько хлопот выпадало на долю персонала Камехамехи, единственной кандидатурой на место пилота была Кира. В приказе, который получит Паккер, будет указано ее имя. Кстати, это, возможно, умерит подозрительность агентов Сепо, и они не станут особенно доискиваться, зачем она звонила директору и назначила ему встречу.
– Но способ, каким вы собираетесь проникнуть в космопорт, – чистейшей воды безумие! – воскликнул Паккер.
– Вы можете предложить другой? – справился Валенсия. – Сеньор Гатри ведь не прикажет снять охрану у ворот, правильно? Это наверняка покажется подозрительным. Значит, повсюду будут стоять охранники с детекторами. А если мы появимся на поле и пойдем к кораблю, все решат, что охрана нас пропустила, и все в порядке.
– Со стороны моря? – Паккер покачал головой.
– Что вам не нравится, сэр? – спросила Кира. – Я хорошо знаю эту бухту. Мы частенько плескались в ней вместе с Кейки. Там протянут забор из колючей проволоки – мол, посторонним вход воспрещен, – но Сепо не позаботилось даже о том, чтобы пропустить через него ток.
– Верно, – признал Паккер. – Должно быть, им было не до того. Слишком быстро все произошло. – Он вздохнул. – А кажется, продолжается целую вечность.
– Мы рассчитываем на то, что Сепо – не Господь Бог, – проговорил Валенсия. – На месте командира отряда я бы распределил свои силы – а они ограниченны – так, чтобы прикрыть наиболее опасные участки. К морю я отправил бы двоих-троих, и то на всякий случай. Причем не своих парней, а милицию. Правильно?
– Вроде бы.
– С милицией мы справимся, не впервой. Я приобрел то, что может нам понадобиться. – Валенсия усмехнулся. – Как говорит шеф, везет тем, кто рискует.
– Не знаю, не знаю. Кейки…
– Кейки – мои друзья, – перебила Кира. – Для них это будет игра, очередная людская заумь.
– Может быть.
– Не дергайся, Вэш, – сказал Гатри. – Прорвемся.
– Тогда за дело, – тихо произнес Паккер и встал.
Он собрался уходить не потому, что говорить больше было не о чем, но чтобы его затянувшееся отсутствие не насторожило полицию. У двери директор обменялся рукопожатиями с Валенсией и Кирой, не сводя взгляда с Гатри.
– Смелые вы люди, – проговорил он.
– Ты рискуешь больше нашего, – возразил Гатри.
– Как знать? Ладно, удачи. – И Паккер ушел.
– Итак, – подытожил Гатри, – руки в ноги – и вперед. Сами понимаете, долго дурачить Сепо ему не удастся. Неро, по-моему, ты умеешь обращаться с компьютером. Садись за терминал и слушай.
Кире оставалось только наблюдать за происходящим и восхищаться. Разумеется, она обладала кое-какими познаниями в области компьютерных систем, однако ей никогда не приходилось влезать в программы. Ни в коем случае! Подобное вмешательство могло привести к гибели звездолета или планеты. Девушка вспомнила курс, который читался в Академии – о том, как защищать программы от излишне любопытных личностей, методы которых с годами становились все изощреннее. Сегодня проникнуть в чужую программу было не легче, чем взломать банковский сейф. Впрочем, опытный программист мог ввести в текст программы несколько кодов, которые позволяли ему впоследствии работать с ней так, словно он сам ее составлял.
Естественно, это требовало большого искусства. Даже простенькая на первый взгляд операция – отправка ложного сообщения и придание ему достоверности – оказалась на деле своего рода шедевром программирования.
Пальцы Валенсии буквально порхали над клавиатурой. Он напоминал в профиль юного Гермеса – нет, Пана или Люцифера[92] – и сосредоточенно творил то, из чего потом родится музыка.
Нельзя сказать, чтобы Гатри рядом с ним совершенно не производил впечатления. Когда шеф, как если бы находился в Кито, добавил к закодированному сообщению свой личный шифр, Киру потрясло, насколько изящно у него это получилось. Корабль должен взлететь сегодня. До старта – никому ни слова. Террористы не предполагают, что такое корыто годится на что-либо серьезное, вот и пускай пребывают в блаженном неведении.
Однако Гатри сам – компьютерная программа, а Неро – человек.
– Думаю, мы изрядно озадачим командира отряда, – заметил Гатри. – Будем надеяться, не настолько, чтобы он не стал выполнять приказ. Вряд ли сюда прислали гения. Так, теперь нужно предупредить Тамуру на Л-5 и Ринндалира на Луне.
Эти сообщения передали по обычному каналу связи, но перехватить их, благодаря «жучку» в системе, было невозможно. Из имени отправителя – А. А. Крейг[93] – следовало (для тех, кто знал, что к чему), что текст зашифрован. Себя Гатри препоручал мудрости и решительности Тамуры, а судьбу Киры отдавал в руки Ринндалира, полагаясь на его добрую волю. Последняя, впрочем, вызывала некоторые сомнения.
– Bastante! – заявил модуль. – Отдыхайте, пока есть возможность.
Валенсия встал и потянулся. Кира ощутила прилив желания. Справившись с неуверенностью, она тоже поднялась и подошла к Неро. Тот широко улыбнулся. Как бы вывернуться?
– Шеф, – начала девушка, – вы не против…
– Нам нужно поспать, – перебил Валенсия. – Ночка предстоит еще та. – Встретившись взглядом с Кирой, он усмехнулся.
– Дэвис, он прав, – сказал Гатри.
– Наверно, – пробормотала Кира.
Интересно, удастся ли ей заснуть в одной постели с Неро?
23
Узкая, извилистая дорога прорезала лес и сбегала к побережью. Валенсия остановил машину в том месте, где тень была наиболее густой, выключил фары и заглушил двигатель. На Киру обрушились мрак и тишина. Девушка выбралась наружу, взяла с сиденья Гатри… Валенсия встал рядом.
Глаза Киры привыкли к темноте, и она начала различать детали посеребренного мерцанием звезд пейзажа. Вдоль дороги росли вперемешку имбирь и гибискус, воздух был напоен их ароматами. Можно было рассмотреть и ближайшие к дороге деревья, а дальше стволы словно сливались друг с другом, превращались в безликую черную массу, покрывавшую склоны холмов. С противоположной стороны, за проволочным забором, виднелся крутой обрыв, от подножия которого доносился рокот прибоя. Берег оторачивала белая кайма пены.
– Кажется, мы тут одни, – заметил Гатри. – Я, честно говоря, не слишком на это надеялся. Да, порт охраняет полиция, поэтому людям стало не до прогулок, однако отсюда до порта далеко; к тому же, именно здесь предпочитают встречаться влюбленные.
Кира машинально кивнула и улыбнулась. Как хорошо она помнила!..
– Я их понимаю, – отозвался Валенсия.
– После краха Возрождения, – проговорил Гатри, отвечая на вопрос Неро, – мы решили, что «Файерболу» нужна база в Америке. Наиболее подходящим вариантом сочли Гавайи. Кстати, строить, что называется, «с нуля», было куда дешевле, чем перестраивать старое. В ту пору экономика находилась в глубоком кризисе, но по поводу экологии сходить с ума уже перестали, поэтому новое правительство охотно уступило нам часть территории Вулканического парка. Вдобавок, мы обещали восстановить всю территорию, которая, стараниями храма Богини, пришла в полный упадок: ведь религия, видите ли, запрещает бороться с болезнями растений и контролировать поголовье животных. Собственное строительство мы затеяли на берегу, вне досягаемости лавовых потоков, а все прочее восстанавливали на прежних местах. Дела шли неплохо, но лет тридцать назад китайцы вдруг объявили, что прекращают работы по изучению связей интеллекта с наследственностью. Тебе, должно быть, непонятно, какая это была ошибка. Они не узнали о роли ДНК в мыслительных процессах ничего такого, чего нельзя было бы узнать более простыми способами, зато насоздавали метаморфов. Сегодня, по закону Федерации, метаморфы наделены теми же правами, что и люди. Ну и что? Короче, я подумал, что «Файербол» может соорудить для них жилище. Преимущества очевидны; кроме того, тем самым мы избавляли бедняг от любопытствующих туристов, чокнутых идеологов и охотников за наживой. Чтобы получить лицензию, понадобились пропаганда, политическое давление, всяческие увертки, взятки и шантаж, но в конце концов мы ее получили. Теперь у метаморфов есть свой участок побережья, который охраняется с моря патрульными катерами. Они живут, как хотят, создают независимую культуру… Между прочим, никто из тех людей, с кем мне доводилось это обсуждать, ее не понимает.
– Bueno, – сказал Валенсия, – я безумно рад, что нам не пришлось пробираться через джунгли, но резать проволоку там, где дыру может заметить любой прохожий, очевидно, не стоит. – Он взял сумку с инструментами и словно растворился во мраке. Некоторое время спустя в отдалении сверкнул луч фонаря, послышалось гудение резака.
Киру захлестнуло радостное возбуждение. Наконец-то! Они почти у цели! Внезапно девушке почудилось, что она, удерживая равновесие на доске для серфинга, оседлала гребень волны, взметнувшийся к звездам. Мелькнула шальная мысль: «Поражение означает гибель», – но Кира отогнала ее, даже не пожелав прислушаться, – настолько сильно она верила в удачу.