Мюррей Лейнстер - Колониальная служба
— Извините, Старший Инспектор Надзора, что отрываю вас от важных дел, сэр, — донеслось с экрана.
Бордман молча шевельнул губами, а затем привычно-отрывисто произнес:
— Слушаю вас, Хегман!
Однако вместо того, чтобы изложить свое дело, Хегман почему-то молчал, и вдруг Дэниэл заметил, что вид у Кена сегодня, мягко говоря, не совсем обычный. Казалось, то, что он хочет сказать, прочно застряло у него в горле, и только ценой отчаянного усилия Хегман наконец все же справился со своим голосом.
— Бордман, зайдите ко мне как можно скорее… — быстро, почти умоляюще проговорил он. — Прямо сейчас… Сможете?
— В чем дело?
— Да… Нет! — после этих несообразных вскриков Хегман опять надолго замолк. Его следующие слова были сказаны почти шепотом: — Бордман, пожалуйста, поторопитесь!
Экран погас, прежде чем Дэниэл успел что-либо еще спросить. Сигнал окончания связи застал его уже в коридоре: он не знал, что за чрезвычайное происшествие вызвало столь странное состояние Хегмана, но собирался выяснить это как можно скорее.
Итак, Кен обратился не к своим коллегам, «людям дела», а к столь презираемому им чиновнику Колониального Надзора, который только и бубнит выдержки из официальных инструкций. Любое ЧП следовало тщательно скрывать именно от такого чиновника, способного из-за любой ерунды приостановить выдачу лицензии колонии на Лани. А тогда — всех без исключения колонистов ждал такой спектр разнообразнейших неприятностей, что Бордману даже не хотелось думать об этом.
Кстати, ему вообще ни о чем не хотелось думать, пока он быстрым шагом (но по возможности сохраняя чувство собственного достоинства) мерил коридор по направлению к скоростному лифту.
Лифт ждали двое рабочих-строителей — такие же молодые, деловитые и ужасно занятые, как и все колонисты Лани (на подобной планете старичкам, бездельникам и инвалидам просто нечего делать). Из оживленного спора на тему бурения скважин при температуре, близкой к «ситуации в аду за сотню лет до того, как там развели огонь под первой сковородкой», Бордман понял едва ли одно слово из десяти. Да и разговор прервался на полуслове, как только парни разглядели изображение пальмы на его рукаве. Один из них толкнул локтем другого — и через секунду перед Дэниэлом стояли школьники, обнаружившие, что в их компании вдруг появился ябеда и подлиза, любимчик директора.
Да, в придачу к пальме на рукаве неплохо было бы нарисовать на спине мишень, чтобы с удобством кидать не только шуточки, но и более ощутимые предметы… Одолеваемый подобными горькими мыслями, он вслед за строителями втиснулся в скоростной лифт.
И все же лифт оказался недостаточно скоростным, поэтому Дэниэл успел насладиться следующим диалогом между своими попутчиками:
— Джим, ты знаешь, почему стоящая работа обычно достается самым талантливым людям?
— Почему?
— Да потому что работать может далеко не каждый! Тот, кто может работать, тот работает, кто не может работать, тот учит, кто не может учить — руководит…
Бордман первым выскочил из остановившегося лифта, но успел услышать фразу, произнесенную ему вслед с особым смаком:
— А тот, кто и руководить не может, — тот кон-тро-ли-ру-ет!
Последнее слово эхом отдавалось в голове Бордмана, пока он быстро шагал по прозрачному туннелю, соединявшему жилой район с административным сектором. Сквозь голубоватые стены он повсюду видел людей, занятых стоящим делом.
Неподалеку от здания управления находились склады строительных материалов; в вершины холмов упиралась «ногами» разной длины гигантская стальная конструкция ловушки. Люди ползали по ней, словно деловитые муравьи, счищая наросший за ночь лед с помощью звуковых ледоочистителей. Сколотые глыбы сверкали на солнце. Ловушку приходилось очищать каждые десять дней, иначе она рухнула бы под тяжестью льда. Тогда прервалось бы сообщение с материнской планетой Терой, которую связывали с колонией постоянные рейсы космических кораблей.
На Лани, так же как и на других колонизируемых планетах, сначала была построена космическая ловушка для получения энергии из ионосферы. Потом была смонтирована и резервная установка на случай аварии гигантского устройства, доставлены на склад запасы пищи и всевозможные приспособления, приборы, построены жилые здания… Словом, сделано множество вещей, без которых немыслима жизнь в колонии. И вот теперь, когда «люди дела» провернули весь этот титанический труд при температуре, близкой к точке замерзания всего и вся, явился Старший Офицер Колониального Надзора, чтобы контролировать, все ли сделано должным образом…
Бордману пришлось какое-то время постоять перед дверью Кена Хегмана и поработать над выражением своего лица. На всякий случай он приготовился услышать от Хегмана нечто вроде: «Огромное спасибо, Бордман, что вы пришли! Понимаю, наверняка оторвал вас от важных дел, но мне хотелось бы, сэр, попросить, чтобы вы разъяснили ряд пунктов в новой инструкции, переданной по срочной связи вашим Колониальным Надзором. Вот в этой поправке «а» к пункту «бэ» подпункта «цэ» параграфа пятого правила номер шесть приема грузовых кораблей класса «титан» мне не разобраться без вашей помощи, Старший Офицер!»
Рики, возможно, окажется в кабинете своего брата, как бы забежав туда по срочному делу. Ее веснушчатая мордашка при этом будет сиять от ехидного веселья — в отличие от преувеличенно серьезного лица остроумного братца… Эта парочка не раз устраивала Бордману подобные розыгрыши, и он был единственным, кто не получал от этого ни малейшего удовольствия.
Сделав глубокий вдох, Дэниэл с трудом вытолкнул из груди воздух и решительно толкнул дверь кабинета.
— Чем могу быть полезен?
Ну, конечно же, Рики здесь… И вся столь тщательно отрепетированная официальность разом отправилась в тартарары.
— Что случилось?! — воскликнул он, не отдавая себе отчета, насколько явный испуг в голосе может повредить его репутации.
К черту репутацию! Тем более, что Рики явно не услышала возгласа Дэниэла. Казалось, девушка вот-вот упадет в обморок или только что очнулась от него, веснушки заметно выделялись на застывшем бледном лице.
— Что случилось? — Бордман перевел взгляд на хозяина кабинета.
Кен был почти таким же бледным, как и его сестра. Захлопнув за Дэниэлом дверь, он бесцеремонно подтащил его к столу и повернул к нему экран:
— Мы только что получили это сообщение по закрытой связи. Читайте!
И Бордман начал читать.
Буквы скакали у него перед глазами, с каждым словом все труднее верилось в реальность прочитанного.
