Роберт Говард - Шествующий из Валгаллы
А потом я уставился на девушку, которую впервые видел так близко перед собой. На ней была лишь короткая туника из голубого шелка, без рукавов, с глубоким вырезом спереди. Подол туники едва доходил до коленей. На ногах были мягкие сандалии из зеленой кожи. Глаза девушки оказались большими и ясными, а золото волос блестело на солнце. В ее стройной фигуре проглядывала такая женственность, какой я не видел ни в одной асинье. Наши женщины с кудрями льняного цвета обладали своего рода первобытной красотой, но эта девушка пленяла взор мужчины иными достоинствами. Она выросла не в диком краю, как наши соплеменницы; не там, где жизнь - постоянная борьба за существование, как для мужчин, так и для женщин. Но я сбился с мысли... Так вот, я стоял, ослепленный сиянием ее волос, пока она переводила слова короля и гортанное рыканье Асгрима.
- Мой господин говорит тебе: "Внемли, я - Акхеба, жрец Иштар, царь Хему. Да будет дружба между нами. Мы нуждаемся друг в друге, ибо вы, как сказало мне колдовство, - люди, слепо скитающиеся по голой земле, а городу Хему нужны острые мечи и могучие руки. С моря надвигается на нас враг, которому мы одни противостоять не сможем. Поживите в нашей стране, послужите нам своими мечами, возьмите наши подарки и отдохните в свое удовольствие. Женитесь на наших девушках. Наши рабы будут трудиться на вас. Каждый день вы будете садиться за столы, ломящиеся под тяжестью мяса, рыбы, белого хлеба, фруктов и вина. Носить вы будете прекрасные одеяния, жить в мраморных дворцах с шелковыми ложами и журчащими фонтанами".
Теперь-то Асгрим понимал, о чем идет речь, ибо мы встретили подобный прием в одном городе среди пальм. Глаза старого аса засверкали при мысли о врагах и предстоящих битвах.
- Мы останемся, - ответил он. И остальные асы взревели, выражая согласие. - Мы поживем тут и вырежем сердца ваших недругов. Но лагерь устроим за стенами города, и заложники будут находиться при нас днем и ночью.
- Хорошо. - Акхеба степенно склонил голову, а знать Хему преклонила колени перед Асгримом и осыпала поцелуями его сандалии.
Но он обругал подобострастных богачей и попятился в гневе и смущении, под жеребячье ржание своих воинов. Потом Акхеба вернулся в город, покачиваясь в носилках на плечах рабов, а мы приготовились к долгому отдыху. Но я не мог отвести глаз от златовласой переводчицы, пока за ней не затворились огромные ворота.
Так мы и зажили за стенами города. День за днем горожане приносили нам еду и вино, и присылали все новых и новых девушек. Выходили и рабы. Они трудились в садах, полях и виноградниках, не опасаясь нас. В море плавали рыбачьи лодки - узкие, с резными носами и полосатыми шелковыми парусами. В один прекрасный день мы приняли приглашение короля и через отворенные железные ворота вошли в город плотной толпой, ведя в центре строя заложников. К шее каждого из них был приставлен обнаженный меч.
Клянусь Имиром, Хему выглядел потрясающе! Наверняка хозяева города родились от чресел богов, ибо кто, если не полубоги, мог соорудить такие мощные базальтовые стены в восемьдесят футов высотой и сорок - в основании? Или воздвигнуть огромный золотой купол, что поднимался на пятьсот футов над вымощенными мрамором улицами?
С мечами в руках, миновав широкую улицу с колоннами пообочь, мы вышли на широкую рыночную площадь. Из дверей и окон на нас со страхом и любопытством глазело множество людей. Рыночный гомон стих, едва мы свернули на площадь, и народ подался прочь от прилавков, чтобы уступить нам место. Мы держались настороженно, как тигры. Хватило бы малейшего пустяка, чтобы мы утопили эту площадь в крови. Но жители Хему все понимали и не задирали нас.
Вышли жрецы. Они склонились перед нами, а потом отвели в королевский дворец - колоссальное здание из черного камня и мрамора. Рядом с дворцом располагалась широкая открытая площадь, вымощенная мраморными плитами. С нее лестница (достаточно широкая, чтобы по ней могли подниматься шеренгой человек десять) вела на возвышение, куда иной раз выходил король произнести речь перед огромной толпой горожан. За площадью стояло крыло дворца с широкой лестницей у портала. Эта часть здания выглядела старше остальных. Стены были украшены причудливой резьбой, а каменная крыша высоко и круто поднималась над всеми другими крышами города, кроме золотого купола.
Что находилось в этом крыле дворца, так и не узнал ни один из асов. Горожане поговаривали, что там Акхеба держит свой гарем.
По другую сторону площади стояли таинственные каменные портики, там на широкой мраморной улице жили младшие жрецы. За их домами высился золотой купол, венчавший собою храм Иштар. Сапфировые шпили и сверкающие башни поднимались со всех сторон, но купол был выше и сиял не слабее, чем нимб самой Иштар. В этом нас уверил Шаккару. Проведя среди нас несколько дней, молодые вельможи худо-бедно обучились грубому и простому языку асов, и теперь жрецы Хему разговаривали с нами при посредничестве заложников, а также с помощью жестов.
Служители Иштар отвели нас к высоким порталам храма. Заглянув сквозь ряды высоких мраморных колонн в таинственный сумрак внутренних помещений, мы не решились войти, опасаясь засады. Все это время я нетерпеливо искал златокудрую девушку, но ее нигде не было. Горожане больше не нуждались в ней как в переводчице, и она исчезла, растворилась в этом необыкновенном городе.
После первой экскурсии мы возвратились в свой лагерь, но вскоре снова побывали в городе, и еще раз, и еще... Сначала мы ходили группами, а потом, когда наши подозрения притупились, в одиночку. Но мы не ночевали в городе, хотя Акхеба и предлагал разбить палатки на большой рыночной площади, если уж нам не нравятся мраморные дворцы. Никто из нас никогда не жил в каменном доме или за высокими стенами. Наш народ обитал в шатрах из дубленых шкур или хижинах-мазанках, а за долгие годы пути мы привыкли спать на голой земле, как волки. Но днем мы бродили по городу, дивились его чудесам, брали с лотков, к отчаянью торговцев, все, что нам нравилось и осторожно заходили во дворцы. Там нас развлекали испуганные женщины, которых просто завораживал наш облик. Жители Хему оказались на диво способными к языкам. Вскоре они овладели наречием асов не хуже нас, а их язык с трудом давался нашим дикарским глоткам.
Но все это пришло со временем. На следующий же день после первого посещения города многие из нас снова вошли в ворота. Шаккару проводил нас к дворцу старших жрецов, примыкавшему к храму Иштар. Когда мы вошли, я увидел златокудрую девушку, она начищала лоскутом шелка толстого медного идола. Асгрим опустил тяжелую руку на плечо одного из молодых вельмож.
