Адам Вишневский-Снерг - Ангел насилия
- Постой,- задумалась она.- Скажи, в средневековых войнах многомиллионные армии агрессоров убивали добровольно? Ведь они же не состояли из преступников!
Он громко рассмеялся.
- Ну конечно! Глупышка - ты что, не знала? Солдаты убивали охотно и сами охотно погибали, если наталкивались на сопротивление, часто испытывая при этом эйфорию, но они не были преступниками, потому что плохих людей во всех странах изолировали в тюрьмах. Рассуди логично! Если бы так не было, то есть, если бы хорошие люди не убивали добровольно, тогда для объяснения механизма военных преступлений, нам пришлось бы поверить в нереальный вариант истории, образно представленной в "Ангеле насилия". Поскольку образ невидимых игроков, наклонившихся над шахматной доской мира, напоминает сказку, то пришлось бы принять совершенно невероятное допущение, что короли уже в те времена располагали фантастическими устройствами для дистанционного управления мышцами миллионов людей, и что с помощью этих аппаратов посылали на смерть людей мирного нрава.
- Однако это тоже звучит фантастически - злые люди сидели в тюрьмах, а добрые...
Она не закончила фразу. Когда она произнесла "в тюрьмах" пляж закрыли длинные полосы черных теней, отбрасываемых стоящими людьми. Как будто во мраке ночи вдруг засветило яркое солнце, небо за ее спиной разорвало зарево самого ужасного из всех рассветов.
В мгновение ока страшный свет залил жаром всю землю. В лилово-бледном сиянии, которое было ярче десяти солнц и которое разорвало зрачки и болезненно хлестнуло по всему, что жило вокруг, густые заросли - через плавные проникающие друг в друга образы - превратились в скелеты, а после залпа огня, охватывающего деревья, запылали и тела людей.
Мгновением раньше она повернулась лицом к источнику света. Над островом обезьян вырастала гигантская ножка атомного гриба. Его шляпка поднималась до стратосферы. Она знала, что через несколько секунд, вскоре после жуткого сияния, когда на остров обрушится фронт несущей гром ударной волны, погаснет здесь море радиоактивного ада, сметенное с поверхности земли ураганным вихрем.
Но этого она не дождалась.
Она обнаружила, что лежит внутри стеклянного параллелепипеда. Ее голое тело было залито прозрачной жидкостью. Во внезапной тишине, наступившей после серии шипящих звуков, над ее ухом зазвучал приятный женский голос:
- Прошу прощения, но мы должны были прервать просмотр твоей фильмосудьбы. Твой номер - девятьсот сорок миллиардов пять миллионов семьдесят один, не так ли?
На табличке в конце стеклянной ячейки вслед за буквами Т-Re серебрилось многозначное число: 940 005 000 071.
- Да,- ответила она.
- Сколько тебе лет?
На счетчике возраста светились золотые цифры.
- Девятнадцать.
- Все верно,- сообщил приятный голос.- После 120 лет ожидания в очереди ты получила право на одни сутки реальной жизни. Место освободится через час, поэтому мы тебя разбудили. Приготовься! Через четверть часа быстроходный лифт поднимет твою кабину на высоту четырех километров - на самую крышу Европы. Там ты увидишь настоящее солнце, найдешь воду и деревья. Еще раз просим прощения за прерванную фильмосудьбу. Поздравляем и желаем приятных впечатлений!
Во всех направлениях за стеклами тесных как гробы параллелепипедов лежали тела погруженных в сон людей. Только Люцина лежала с открытыми глазами.
Несколько минут она глядела вдаль на миллионы голых тел, симметрично размещенных в стеклянных коридорах, стены которых испускали свет и сходились в бесконечности.
Счетчики были упрятаны под стекло. Она разбила его сильным ударом локтя, вырвала сначала из гнезда все провода, а когда, открыв глаза, обнаружила вокруг себя мир в неизменном виде, то положила руку на остром осколке стекла в поисках безотказного выключателя.
