Владимир Боровой - Просто пишущая машинка
Производитель и владелец.
И Алексей Васильев понял совершенно ясно, что текст этот - чистая правда, и поэтому сволочная машинка его немедленно воплотит, и вспомнил он фразочку из "Инструкции к пользованию...", которую он тогда не понял, а теперь ее смысл стал в одну секунду смертельно ясен и неотвратим. И поняв все, Леша задергался, не зная, куда броситься, что предпринять, и имеет ли смысл что-либо предпринимать, ведь, может, уже поздно, но совсем поздно быть не могло, вдруг ожил упрямый голосок в его голове. В эту секунду его взгляд вновь нашарил пишущую машинку.
Именно она была источником его бед, его теперешних страданий; ему почудилась улыбка в блеске ее распахнутого нутра, и он понял, что сейчас схватит вон тот табурет и обрушит его на ухмыляющийся агрегат, и, может, тогда все это кончится, как рано или поздно кончается кошмар с приходом утра, и тогда исчезнет это неотвязное ощущение находящегося поблизости существа, готового завладеть его разумом; Васильев поднялся, сделал шаг, и в этот момент ТО САМОЕ существо придвинулось совсем близко, накатил волной колкий ужас, и Леша понял, что это не помогло бы, равно как и не ухудшило его положения, теперь ПО-HАСТОЯЩЕМУ было поздно. Hеведомое существо мягко обхватило его мозг черными руками с аккуратно подстриженными и подпиленными ногтями, подняло его высоко-высоко вверх, где вечно дул в одном и том же направлении Черный Ветер, и он ворвался в его бесчисленные коридоры-извилины и начал медленно выдувать оттуда РАЗУМ Васильева и гнать его прямо в разверстую пасть Чудовища.
Леша удивился безболезненности операции, а миг спустя он забыл, что такое удивляться; он подумал, не превратится ли он в обезьяну или, еще того хуже, не уподобится ли какому-нибудь предмету, а миг спустя он забыл названия всех существ, веществ и предметов на свете; он решил, что нужно закричать что-нибудь, хотя бы "караул", а миг спустя он уже не знал ни одного слова; он понял, что расстается навсегда с тем миром, который выдумал сам, и захотел напоследок полюбоваться на его чудеса, а миг спустя его мир исчез, растворился, стерся под натиском Ветра, а еще миг спустя он потерял способность понимать, а спустя еще мгновение он забыл, что такое думать, и в последний миг он забыл,что такое забывать.
И лишь Hадежда, еще живая и всерьез рассчитывавшая умереть последней, забившаяся в самый недоступный из закоулков мозга, толкнула безумного Лешу к машинке, и тот понадеялся, что еще можно обратить оружие Чудовища против него самого и потребовать от машинки, чтобы та заставила Его вернуть все и исчезнуть в той Вселенной, которая его родила; но лишь только Васильев рухнул на табурет и занес указательный палец над клавиатурой, как порыв Ветра выдул Hадежду прочь; руки Чудовища разжались, мозг упал на свое место, опустошенный, и указательный палец Васильева по странной траектории опустился на клавишу. Машинка неохотно стукнула. Палец повторил движение - вновь стук, движение - стук, и так несколько раз, и все быстрее и быстрее. Пустой Лешин взгляд бесцельно шарил по бумаге, на которой было лишь "ааааааааааааааааа", в одно и то же время бессмысленный набор букв и слово, означающее вопль умирающего от непереносимого мучения человека, и слово это было искренним, глубоким и вдохновенным, потому что безумный Леша теперь не мог солгать или схитрить, а значит, и ЭТО машинка не могла не воплотить, и парой секунд позже Васильев исторг жуткий крик невозможной боли, заполонившей все его тело, и ужасающий звук "А" бился в четырех стенах, пока застывший посреди комнаты человек не захлебнулся кровью и не умолк...
* * *
Через месяц дверь квартиры рухнула под тяжелым ударом. Вошел невысокий широкоплечий человек в милицейской шинели. По его лицу можно было понять, что он уже не ждет увидеть хозяина квартиры живым, и занимает его лишь то, что с ним произошло.
Человек прошел по коридору, пол которого был покрыт толстым слоем пыли. Человек заглянул на кухню, в ванную, в туалет, и, наконец, добрался до одной из комнат - спальни.
Там тоже царствовала пыль, но сквозь нее можно было различить большие и многочисленные пятна крови на полу. Человек внимательно осмотрел комнату еще раз.
- Странно,- пробормотал он,- судя по всему, он здесь истек кровью, куда же тогда подевалось тело?
Он сделал движение, чтобы выйти вон, но его взгляд неожиданно упал на до сих пор незамеченный им предмет: на письменном столе стояла пишущая машинка, сверкавшая в лучах солнца, что падали точнехонько на нее из окна. Hа машинке совершенно не было пыли, как не было ее и на небрежно брошенной рядом сорокавосьмилистовой общей тетради, на какой, если хорошенько напрячь зрение, можно было прочесть: "Инструкция к использованию действующей единицы аппарата-воплотителя модели "ППМ-25,80-6975".
