Роман Лагутин - Писк
Анна разрубила созревшее молчание вопросительными словами. Из ее уст они прозвучали в меру дипломатически: сказывалось хорошее образование.
— Вы, наверное, много пережили?
Иванченко рефлекторно погладил шрам, а потом его губы зашевелились, выдавая следующие слова:
— Я был очень молод и не очень хорошо держал автомат в руках, когда меня поставили охранять одну из российских границ. — Он догадался, что Анна не случайно задала ему этот вопрос. — В первый же день на наш пост напали повстанцы, именно тогда я и получил его. — Константин указал указательным пальцем на свой шрам. — Можно сказать, таким образом прошел обряд моего посвящения.
— Я думаю… — попыталась поддержать диалог Анна, но ей этого не удалось. Иванченко перебил ее.
— На мой взгляд, самое главное, что я узнал тогда — это то, что боль порой бывает поистине невыносимая.
Анна, представив страшную картину, в которой человек лежит весь в крови и стонет от боли, не смогла спокойно отреагировать. Прикрыв ладошкой раскрытый от ужаса рот, она широко выпучила глаза на Иванченко.
— К счастью, все это уже давно позади, — произнес Константин, надеясь, что его слова не слишком сильно травмировали психику интеллектуальной женщины. Он не хотел ничего дурного. — Правда голова иногда побаливает, особенно в периоды сильных магнитных бурь. Оно и не мудрено, ведь у меня металлическая пластина в голове стоит.
Иванченко, взглянув на взволнованную женщину, широко улыбнулся своей добродушной улыбкой. После этого Анне стало гораздо легче и спокойнее на душе. Это покажется странным, но теперь она не сильно переживала по причине своего опоздания.
— Почему Вы всегда такой добродушный? — спросила Анна. — Даже к тем, кто относится к Вам нетерпимо.
— Я точно не уверен в этом, но думаю, потому что у нас — в нашей стране, да и во всем мире, и без меня хватает всякого зла. Ведь я научился ценить радость жизни там, где большинство людей ее безвозвратно утрачивают. Существует такая поговорка: «Относись к людям так, как хочешь, чтобы они к тебе относились».
— Так Вы же ко всем хорошо относитесь! А те, кто к вам негативен — значит, желает от Вас, по отношению к себе, подобного обращения?
— Смысл в том, чтобы не следовать этой поговорке прямолинейно. Ведь если я буду к противному человеку обращаться соответствующе, он, в свою очередь, лучше ко мне относиться не станет! Так зачем же делать хуже, чем есть.
Анна улыбнулась.
— Думаю, Вам виднее, раз Вы так говорите.
— Благодарю за понимание, — признательно произнес Иванченко. — Не каждый день встретишь человека, который выслушал бы тебя и не стал бы при этом пытаться оспорить чужое мировоззрение.
— И вновь соглашусь с Вами, Константин, — вздохнув, сказала Анна. — Тогда будем считать, что у Вас сегодня счастливый день.
— М-да, это уж точно. Только жаль, что у тебя, Анна, день сегодня — полная противоположность моему. Надеюсь, Вы не против, если мы перейдем на «ТЫ».
«Я думала, ты уже давно это сделал!» — сама себе мысленно усмехнулась Анна. Она согласно кивнула морщинистому пенсионеру, не с большим энтузиазмом ожидавшему ее ответа.
— Хорошо, — сказал Иванченко, затем немного помолчал, а после вновь завел беседу:
— Сегодня ко мне в гости приедет двоюродная сестра, Я был бы безумно счастлив, если бы ты вечером пришла к нам на ужин. Я тебя с ней познакомлю, думаю, вы поладите, она хорошая женщина и очень вкусно готовит.
Чтобы преждевременно не огорчать добродушного старца, Анна твердо решила не давать Константину лишнего повода для волнений.
— Ну, если вы с сестрой действительно этого хотите, я могу прийти, но учтите, ничего не обещаю. Сами понимаете, у меня работа непредсказуемая.
Судя по радостной физиономии Иванченко, он не отнесся серьезно к ее последним словам. Все, что ему было нужно — это услышать хоть что-то похожее на ответ «ДА».
— Мы все хорошо проведем время, можешь мне поверить. Моя сестра — ходячий каламбур. Скучать не придется.
Неожиданно для Анны, косяк недвижного железа внезапно превратился в полноводную реку из быстро движущихся автомобилей. Транспортный коллапс неестественно быстро исчерпал себя. Вновь глянцево-черный джип Иванченко, раскидывая слякоть из подтаявшей колеи, шуршал колесами по мокрому асфальту. Менее чем за пятнадцать минут внедорожник миновал самую протяженную улицу Г енетиков и свернул вправо на перекрестке, продолжив свое движении по улице Лаборантов. И не смотря на то, что здесь была уже не так сильно перегружена машинами дорога, Константин не превышал допустимые сорок километров в час.
— Не удивляйся, что я так аккуратно вожу машину, — вновь заговорил Иванченко, когда большая часть пути по улице Лаборантов была уже проделана. — Свой предыдущий автомобиль я разбил вдребезги.
Анна удивленно взглянула на Константина.
Почувствовав на своем лице ее вопросительный взгляд, он продолжил:
— Много лихачил, не соблюдал правила. Все это привело к нежелательным результатам. Слава богу, жив остался! Теперь я добросовестный водитель и правил не нарушаю.
Анна одобрительно кивнула ему.
Чем ближе они подъезжали к «Институту генной инженерии», она все больше начинала волноваться о своей дальнейшей судьбе. Тщетно попыталась придумать какую-нибудь историю, хоть как-то годившуюся на роль оправдания, но, как назло, ничего не приходило в голову. Так обычно и бывает в подобные этому моменты.
— Я недавно начал заниматься сочинительством, — никак не желал униматься Иванченко. Чем короче становился путь, тем больше он говорил. — Пишу коротенькие песенки, хочешь спою тебе одну?
Уже испытывая раздражение и боясь худшего, Анна отвернулась от Иванченко и принялась считать припаркованные у обочины автомобили. Она очень надеялась, что это ей немного поможет успокоиться.
Константин, будучи уверенным в своем таланте певца, не нуждался в положительном ответе своей невольной подруги. Внезапно умеренно громкий шум автомобильного кондиционера смешался с фальшивым пением Иванченко. Оно чем-то напомнило Анне волчье завывание, которое так часто можно услышать в лесах в студеную пору.
На русской земле, в железной стране,
Встречается холод и зной.
Здесь жить очень сложно,
И коль ты неродной,
Послушай мой добрый совет.
По дорогам летай, но не зевай,
Здесь тебе не Нью-Йорк.
В яму заедешь, ты так и знай.
Странное страшное сотрясение заставило автомобиль подпрыгнуть, а Иванченко тут же умолкнуть. Он резко вдарил по тормозам и внедорожник тут же остановился недалеко от обочины. Благодаря пристегнутому ремню безопасности, Анна избежала ужасного удара головой о лобовое стекло.
