Олег Никитин - Шарик в кубике
Для появления у поселка, да и вообще у всей окружающей местности звучного названия Рай, пожалуй, имелись основания. Попутно выяснилось, что времен года здесь не бывает, а дождь идет строго один раз в неделю. Ничего похожего на солнце также не оказалось, хотя ночь исправно следовала за днем, и наоборот. В незапамятные времена дождливый день назвали воскресеньем и объявили нерабочим. Игнорируя традиции, Сластена заимела обыкновение чуть ли не ежедневно являться к Пайку в гости, и тому пришлось изучать язык жестов, чтобы хоть как-то понимать девушку. Вдова комментировала непонятные пассы и позволяла себе матримониальные намеки, смущая Сластену. Другие жители, а было их что-то около трех десятков, занимались своими делами и не проявляли интереса к похождениям их нового соплеменника, за исключением Боба, туповатого, но крепкого парнишки, вертевшегося подле Сластены.
2
Размышляя о выборе жизненного пути, Пайк надумал стать охотником — по той причине, что с юных лет не любил ковыряться в почве и ухаживать за скотиной. В этом он убедился во время каникул у дяди-фермера, много лет назад. С постройкой собственной хижины он тоже решил не торопиться, благо хозяйка не настаивала на отселении.
Как-то утром, когда сбор кукурузы уже закончился, Пайк пришел к Серафиму и сказал:
— Я буду добывать мясо. Выдайте мне оружие.
— ?..
— Здесь что, не водится дичи? Откуда же в таком случае взялись куры и козы?
— О чем ты говоришь, сынок? Не о тех ли странных птичках, что плавают на дальнем озере? Я уже и не помню, когда там был кто-нибудь из наших. И что за оружие ты имеешь в виду? Козы и куры были всегда, их еще дед изловил в лесу. А кого не поймал, сами пришли.
Серафим добродушно посмеялся и ушел в поля, а жена его предложила Пайку сырое яичко. Сластена пошла проводить Пайка и не заметила, как оказалась у вдовы.
— Да, Сластена, придется мне самому посмотреть на этих птичек, — молвил Пайк задумчиво, примеряясь к острому обломку камня, служившему в доме ножом. Сдернув со стены котомку, он стал набивать ее предметами, вроде бы нужными в дальнем походе: тем же “ножом”, початками кукурузы, маисовыми лепешками, вяленой курятиной. Чтобы спастись ночью от прохлады, он решил захватить с собой кусок ткани. Поразмыслив, взял и вечнозеленые трусы.
Сластена с тревогой наблюдала за его приготовлениями. Стоило Пайку на секунду задуматься о том, достаточно ли он нагрузился в дорогу вещами, как она подошла и обхватила его сильными, мозолистыми руками за шею. Пайк понял, что ему не удастся уйти так просто, и что этот решительный жест девушки является не только предостережением, но чем-то большим. Почему-то вспомнилась Ирина, его первая, незабвенная подруга по скитаниям в плоской ограниченной вселенной, совсем не похожая на рабочую лошадку Сластену, гибкая и ловкая, не связанная условностями своего покинутого мира, а потому такая же свободная и непосредственная, любознательная, в чем-то ленивая, как и Пайк.
Откладывать поход не стоило. Пайк кое-как высвободился и взвалил котомку на плечо.
— Я же вернусь, — буркнул он и в сопровождении Сластены вышел из жилища.
День едва начался, и при быстрой ходьбе Пайк засветло намеревался достичь нужного водоема. Помахав скорбной девушке рукой, он бодро зашагал по стерне вдоль ряда хижин, к реке, и далее по течению, под сенью прибрежных кустов. Мелкие птахи и насекомые вились вокруг в замысловатом танце, трава колыхалась от слабого ветерка. Почти сразу началась необжитая территория, куда жители деревни обычно не наведывались, разве лишь дети порой забредали в поисках никогда не случавшихся приключений. И еще Боб, с довольно мрачным видом показавшийся из ивовых зарослей.
— Кукурузы хочешь? — спросил его Пайк, делая вид, что снимает с плеча котомку. Боб подумал и кивнул.
— Извини, что не предлагаю больше — в дальний поход, понимаешь, собрался, к границе мира. Неизвестно, есть ли там пища, — продолжал жизнерадостно Пайк. — А ты что так далеко от дома забрался?
Боб прожевал зерна, собираясь ответить, но не успел.
— Неизведанные земли! Никто не знает, что подстерегает нас за ближайшим кустом — то ли другой куст, то ли саблезубый монстр, затаившийся для прыжка. А что это, как не верная смерть, ибо не имея средств защиты, остается только погибнуть в кровавых когтях хищника и на его острых клыках. В воде же таятся…
— Нет тут таких, — наконец вставил Боб, недоверчиво внимавший Пайку.
— А кто это проверял? — вкрадчиво поинтересовался охотник.
Парень вновь глубоко задумался.
— У меня почти нет надежды вернуться, — воодушевившись, вещал Пайк. — И я ценой своей жизни призову народ Рая к бдительности, и общими усилиями, но уже без меня, оградите вы свои жилища от смертельной опасности. Не забывайте меня, друг!
Пайк обогнул Боба, сжимавшего забытый початок, и зашагал навстречу судьбе.
В воздухе появились первые признаки приближающейся ночи, когда путник увидел прямо перед собой плоскую гладь озера, в которое впадала речка. Несколько крупных, темной окраски пернатых плавали невдалеке от берега.
— Посмотрим, что за пташки, — пробормотал Пайк и под прикрытием зарослей стал пробираться вперед, стараясь не трещать ветвями.
Впрочем, эта предосторожность оказалась излишней. Птицы и не думали пугаться и бросили лишь по равнодушному взгляду на безоружного охотника, продолжая внимательно изучать жизнь подводного мира. А там, судя по всему, обитали некие съедобные твари, потому что время от времени какое-нибудь из водоплавающих ныряло почти целиком в прозрачную воду и извлекало на свет божий нечто мелкое и хвостатое. Пайк ощутил спазм в желудке и присоединился к пиру. Птицы приветствовали его действия одобрительным кряканьем.
Тем временем ощутимо стемнело, пернатые прекратили рыбную ловлю и принялись устраиваться на ночлег, для чего им нужно было всего лишь засунуть голову под крыло. Пайку требовалось большее. О костре он и не мечтал, — поскольку так и не научился разжигать огонь с помощью кремня, — поэтому вынул из мешка свой “плед”, отошел к зарослям и отыскал там что-то вроде лежбища. Комары, к счастью, в Раю не водились — так же как и звонкоголосые лягушки — поэтому Пайк смог спокойно поразмышлять перед сном. Помечтав немного о Ирине, он неожиданно припомнил, что по прибытии сюда не обратил внимания ни на что, кроме птиц, и решил восполнить этот малозначительный пробел утром. Также следовало заняться вырезанием чего-нибудь вроде лука и стрел. О том, под каким соусом приготовить добытых пернатых, Пайк подумать не успел.
Проснулся он оттого, что кто-то настойчиво щебетал ему прямо в ухо. Стоило же страннику открыть глаза и повернуть голову, как проклятый певец тотчас затаился среди листвы. Мягкий свет уже разлился в небесах. Пайк вылез из кустов и пожевал кое-что из припасов, с тревогой отметив, что если его охотничьи замыслы провалятся, сегодня же придется отправиться в обратный путь.
