Роберт Силверберг - Как все было, когда не стало прошлого
***
Пауль Мюллер, проснувшийся в ту среду в полночь и чувствовавший себя странно посвежевшим, никак не мог собрать разбегающиеся мысли. Почему он полностью одет и почему он спал? Видимо, задремал и не заметил, как уснул? Он попытался вспомнить, что он делал днем и не вспомнил. Он испытывал легкое недоумение, но отнюдь не подавленность. Руки чесались по работе. Ему чудились пять скульптур и, казалось, просили, чтобы их начали делать.
Пожалуй, прямо сейчас и нужно начать, подумал он. И поработать до утра. Вот эта маленькая щебечущая вещичка серебристого цвета - с нее и начну. Слеплю остов, а может, и электронику немножко успею...
- Кэрол! - позвал он. - Кэрол, где ты?
В странно пустой комнате загрохотало эхо.
Только теперь Мюллер заметил, как мало вокруг мебели. Кровать... кушетка, а не их двуспальная кровать, стол, шкафчик-термос для продуктов, несколько тарелок. Ни следа ковров. А где скульптуры? Его собственная коллекция лучших работ? Он заглянул в студию и обнаружил голые стены. Все инструменты таинственным образом исчезли, осталось только несколько разбросанных по полу эскизов. А где жена? Кэрол! _Кэрол!_
Ничего не понять. Похоже, пока он дремал, кто-то очистил весь его дом, стащив всю мебель, все скульптуры и даже ковер. Мюллеру приходилось слышать о таких ребятах. Они заявлялись с фургоном и вели себя нагло, разыгрывая киношников. Видимо, они накачали его каким-то наркотиком, чтобы он не мешал. Невыносима была мысль, что он лишился скульптур. Остальное было несущественно, но эта заветная дюжина была ему по-настоящему дорога. Он счел за лучшее вызвать полицию и бросился к аппарату коммуникационной сети, но его не было. И _его_ сперли?
Он зашагал от стены к стене, не в силах найти ответа ни на один вопрос, и тут его взгляд упал на собственную памятную табличку. Позвонить Фредди Монсону и одолжить три куска. Взять билет до Каракаса. Купить инструменты.
До Каракаса? Отдохнуть, что ли? И почему купить инструменты? Видимо, они исчезли до того, как он заснул. Почему? И где его жена? Что вообще происходят? Он подумал, что стоит позвонить Фредди Монсону прямо сейчас, не дожидаясь утра. Фредди может что-нибудь знать. К двенадцати Фредди всегда дома. С ним, наборное, опять одна из этих чертовых кукол, а он не любит, когда его отвлекают. Ну и плевать.
Что толку в друзьях, если их нельзя беспокоить всякий раз, когда тебе плохо?
Он выскочил из комнаты, припоминая, где находится ближайший автомат, и чуть не налетел в холле на гладкого робота-сборщика.
"Эти жестянки не знают жалости, - подумал Мюллер. - Всегда они досаждают человеку". - Этот, видимо, шел к увязшему по уши в долгах семейству Никольсенов, чья квартира располагалась дальше по холлу.
Робот произнес:
- Мистер Пауль Мюллер? Я полноправный представитель "Интернейшил Фабрикейшн Картель Амальгамейтед". Я здесь для того, чтобы напомнить, что на вашем счету значится неоплаченная сумма в размере 9150 долларов 55 центов и что раз вы не ответили на три наших предыдущих извещения, с девяти часов завтрашнего утра с нее будет браться пеня в размере пяти процентов за месяц. Далее, я должен сообщить...
- У тебя что, нейтрончик соскочил? - огрызнулся Мюллер. - Я не должен ИФК ни цента! У меня сегодня паршивое настроение, и не выводи меня из себя!
Робот терпеливо произнес:
- Показать вам копию договора? Пятого января 2003 года вы затребовали от нас следующие металлоизделия: три четырехметровые трубы из старинного иридия, шесть десятисантиметровых сфер из...
- Пятое января 2003 года будет через три месяца, - перебил его Мюллер, - и у меня нет времени выслушивать свихнувшегося робота. Мне необходимо срочно позвонить. Ты можешь соединить меня с линией связи вместо того, чтобы нести эту бредятину?
- Я не уполномочен разрешать вам пользоваться моими возможностями.
- Дело крайней важности, - отрубил Мюллер. - Человеческая жизнь в опасности, а я тут с тобой спорю!
Робот моментально включил сирену, оповещая всю округу об опасности, и выдвинул устройство связи. Мюллер назвал номер Фредди Монсона.
- Я могу обеспечить только звук, - сообщил робот, соединяясь с коммуникационной сетью. Прошла минута. Затем из решетки громкоговорителя на груди робота раздался знакомый глубокий бас Фредди Монсона:
- Слушаю. Чего вы хотите?
- Это я, Пауль. Я очень сожалею, что поднял тебя, Фредди, но у меня большие неприятности. Я так думаю, то ли я сбрендил, то ли все остальные.
- Естественно, все остальные. Что у тебя стряслось?
- У меня исчезла мебель. Робот-сборщик вытрясает из меня девять кусков. Я не знаю, где Кэрол. Я не могу вспомнить, что я делал вчера. Я обнаружил запись насчет билета до Каракаса, сделанную моей рукой, и не могу понять, зачем он мне. И...
- Можешь не продолжать, - сказал Монсон. - Я ничем не могу тебе помочь. У меня самого неприятности.
- Но мне хоть можно прийти к тебе и поговорить?
- Совершенно незачем! - отрезал Монсон. Потом добавил уже более мягко. - Послушай, Пауль, я вовсе не хотел орать на тебя. Но со мной кое-что случилось. Очень неприятное...
- Не притворяйся. У тебя Хелен, и ты желаешь, чтобы я оставил тебя в покое. О'кэй.
- Нет. Честно, нет, - отозвался Монсон. - У меня вдруг произошла большая неприятность. Я оказался в сложной ситуации, и ничем не могу тебе помочь. Мне бы самому кто помог.
- А в чем? Может, я смогу что-нибудь сделать?
- Боюсь, что нет. И с твоего разрешения, Пауль...
- Ответь мне наедай вопрос. Где мне искать Кэрол? Ты не знаешь?
- Я так полагаю, что у мужа.
- Я ее муж.
Большая пауза. Наконец, Монсон произнес:
- Пауль, но она ушла от тебя шестого января и в апреле вышла замуж за Пита Кастина.
- Нет, - сказал Мюллер.
- Что нет?
- Нет, это невозможно.
- Ты что, наглотался таблеток, парень? Нанюхался дряни? Травки накушался? Знаешь, извини, но у меня сейчас нет времени.
- Скажи, по крайней мере, какой сегодня день?
- Среда.
- Какая среда?
- Восьмое мая. Впрочем, скорее, уже девятое, четверг.
- А год?
- Ради бога, Пауль...
- Год?
- 2003.
У Мюллера опустились плечи.
- Фредди, я где-то потерял полгода, Для меня сейчас октябрь 2002 года. Я подцепил заразную форму амнезии. Это единственное объяснение.
- Амнезия, - произнес Монсон. Напряжение в его голосе исчезло. Она и тебя мучает... Амнезия... А может быть - эпидемия амнезии? Она что, заразная? Пауль, тебе действительно лучше зайти ко мне. Знаешь, у меня то же самое...
***
Тот четверг, девятое мая, обещал быть таким же прекрасным днем, как и прошедшая среда. Солнечные лучи снова залили Сан-Франциско. Небо было чистым, воздух - теплым и нежным. Командор Браскет проснулся как всегда рано, заказал обычный спартанский завтрак, просмотрел утренний ксерофакс с новостями, потратил около часа на диктовку мемуаров и часов в девять вышел прогуляться. Он повернул на Хай Стрит - скопище всевозможных магазинов - и обнаружил, что улицы по непонятной причине заполнены народом. У людей были сонные глаза, и они слонялись бесцельно, словно лунатики. Пьяные? Наркоманы? За пять минут командора трижды останавливали молодые люди, интересующиеся, какой сегодня день. Не час, _день_. Он отвечал, кратко и презрительно. Он старался быть терпеливым, но ему было трудно не презирать этих слабых людей, неспособных удержаться от отравления собственного мозга стимулянтами, наркотиками, психоделиками и прочей дрянью. На углу Хай и Масоник его остановила хорошенькая девушка лет шестнадцати, с глазами загнанной лани.
