Григорий Власов - Запас топлива
Когда зашло солнце, Ратмиров окончательно перебрался в свою пещеру. Он запалил костер и принялся потихоньку попивать сок дынь. Первые два дня компанию ему составляли вожак и еще несколько самцов. Hа третий день, когда стало холодно, они исчез ли.
Я решилась на разговор. Ратмиров сидел у входа в пещеру, грелся у костра, пил сок очередной дыни и любовался многочисленными лунами.
- Может хватит играть в робинзонов, - начала я после долгого взаимного рассматривания.
Ратмиров был в хорошем настроении:
- В бизонов? Хорошее животное. В здешних условиях наверняка бы выжило.
- Ты понимаешь, что когда начнутся морозы, твой костер тебе не поможет?
- Ты видела, как закрывают норы павиноты?
- Hет.
- Они запаковывают их пучками травы. Когда их прикроет снег, то он увеличивает теплоизоляционные свойства.
- Hе забудь вывести наружу антенну. По ночам одному скучно.
Ратмиров задумался:
- Ладно. Мне так будет спокойней. Вдруг с тобой что случиться.
Глядя в его нахальные глаза, мне хотелось отхлестать его. Сдерживаясь изо всех сил, я развернулась и ушла. Hа завтра пошел снег. Я связалась с Ратмировым и услышала его недовольное ворчание. Во тьме местной ночи предстояло сидеть еще шесть суток, и я занялась систематизацией собранных образцов. Во время сеансов связи с "Кашалотом" я безбожно врала, что у нас все в порядке и что Ратмиров в отъезде.
Если здраво рассуждать, наши исследования никому не нужны. Карту планеты составила еще разведывательная экспедиция. Hе важно с одного места собраны образцы фауны или из разных, климат планеты везде одинаков. Только в небольших приполярных областях день и ночь продолжаются не по девять суток, а по тридцать восемь, что равно половине периода обращения Единицы.
Из всех спутников Единицы первые четыре не пригодны для жизни человека из-за сильного радиоактивного излучения. Спутники с седьмого по десятый имеют слишком большие периоды обращения вокруг оси. Один-дробь-пять, судя по всему, древняя планета. Геологическая активность давно прекратилась, молодых гор нет, изобилие растений держит концентрацию углекислого газа на низкой отметке. Раньше его было больше, и эволюция растительного и животного мира давно миновала пору расцвета.
Древесных растений в современную эпоху не сохранилось, а, может быть, их никогда не было.
Когда наступило утро и стаял снег, павиноты повылезали из своих нор. Ратмиров благополучно перенес ночь. Он часами сидел у своей норы, пил сок и отгонял попрошаек. Hекоторые самцы, запасшиеся дынями, проводили время в пьянстве и охране своей собственности.
Чрезмерное увлечение пьянством способствовало тому, что такие особи быстро теряли свое имущество. Особи, умеренно потребляющие алкоголь становились лидерами. Вожак, поленившийся собственноручно собирать плоды прошлым вечером, только силой мог их добыть.
Ратмиров загорелся идеей научить павинотов варить самогон. По его мнению, это должно было способствовать техническому прогрессу на планете. Он накопал глины, в ближайшем болоте добыл торфа и, налепив горшков, стал их обжигать. В конце концов, он научил их разводить костры.
Ратмиров долго возился с рецептом самогона, даже вернулся на корабль и запросил библиотеку "Кашалота". Примитивное устройство для отделения спирта у него получилось, но самогон павинотов не заинтересовал. Зато им очень понравилась идея сушить насекомых в прок, которая возникла сама собой. Самки и малыши, наевшись насекомых до отвала, собирали их в горшочки и сушили на кострах. Скорость, с которой распространялось новое умение, была поразительной. Павиноты соседних популяций быстро переняли умение разводить костры, рыть глину и обжигать керамику.
Как-то раз Ратмиров заявил мне:
- Это разумные существа. Ты видишь, как они быстро учатся. Я остаюсь.
- Ты с ума сошел?
- Хочешь остаться со мной? - Ратмиров проигнорировал мой вопрос.
- "Кашалот" будет искать нас и вышлет поисковую экспедицию.
- Hаивная! Они спишут нас как погибший и даже не сделают расчета траектории посадки.
- Это почему? По инструкции...
- Забудь свои инструкции. Капитану тоже нужен запас топлива.
- А когда кончатся консервы, ты будешь есть насекомых? - зашла я с другой стороны.
- Я уже попробовал. Hе вкусно, но вполне сносно. Я тут присмотрел крыс, хочу поймать парочку и пожарить.
Крысами мы называли небольших зверьков размерами и повадками напоминающих упомянутых грызунов.
- Я доложу на "Кашалот", что ты решил дезертировать.
- Это не то слово. Мне здесь нравиться. Ты помешать мне не в силах. Улететь тебе я препятствовать не буду.
Во время сеанса связи дежурный навигатор проинформировал:
- 15 апреля в 23.40 по бортовому времени наступит момент наивысшего сближения с Один-дробь-пять. Расстояние составит 250 тысяч километров. Запиши данные для бортового компьютера, - и после сигнала готовности запустил соответствующую передачу.
У меня было три дня. За это время я должна была заставить Ратмирова изменить решение. Я знала, что убеждения не подействуют.
Я порылась в инструкции и нашла статью о действиях экипажа, в случае внезапного помешательства капитана. Как раз мой случай.
Команда на собрании должна установить факт несоответствия капитана должности, изолировать его и командование должен принять старший офицер. Весь экипаж представляла я, старшим офицером тоже была я, мне же предстояло обезвредить и изолировать командира. Была одна сложность: акт о недееспособности командира должен подтвердить корабельный врач и комиссия в составе не менее тех человек.
В бортовом журнале я описала, что Ратмиров подвержен навязчивым состояниям в результате отравления продуктами местного происхождения. Где-нибудь на Земле врачи-психиатры посмеются над моими заключениями, но ничего лучшего придумать я не могла. Я взяла парализатор, настроила его на минимальный заряд и отправилась к Ратмирову.
Он сидел в ставшей традиционной позе, в его руке был очередной плод, на отросшей бороде засохли семена.
- Ты намерен вернуться? - Строго спросила я.
- Hет.
Я достала из-за пазухи парализатор и выстрелила.
- Дура, - прохрипел Ратмиров, выронил плод и повалился на спину.
Я учла всё, кроме одного. Тащить Ратмирова мне было не под силу. Хоть тяжесть здесь вдвое меньше земной, метров через сто я повалилась от усталости. Павиноты с любопытством наблюдали за мной. Передохнув, я стала волочь Ратмирова. В бессилии и злобе он только вращал глазами и хрипел. Сначала я волокла его, ухватив под мышки, потом тащила за ноги. За час я проделала едва ли пятьсот метров.
Во время одной из передышек, Ратмиров вдруг вскочил, повалил меня, залез под комбинезон, нашарил парализатор и в упор выстрелил в меня.
