Владимир Подольский - На пороге - 3
Что с того, что его «Ласточка» может погружаться и на сто метров, а у конкурентов только пятьдесят сертифицировано? И запас надводного хода у неё значительно больше, поскольку у «немки» имеется, хоть и слабенький, но всё же дизельный двигатель, а не одни только аккумуляторы.
Вчера Андрей заработал только сотню, а сегодня, судя по всему, и вовсе ничего не будет. Да и сезон, в общем, то кончился: позади солнечные сентябрьские дни, а теперь, в середине октября и небо всё чаще покрывается низкими быстробегущими тучами, и море становится таким же серым и неприветливым. Пора ставить лодку на прикол, а точнее затаскивать по слипу в сарай, пышно называемый ангаром и заниматься её болячками, которых за лето накопилось немало. Только, вот, на какие деньги? Ладно, из ангара его не выгонят, тут всё схвачено, а глохнущий движок отремонтировать? а батарею перебрать? а уплотнение люка, а сальники винтов, а подшипники электромотора? И покрасить заново, в какой-нибудь весёленький цвет…
«Выкрасить и выбросить!» - с грустной усмешкой подумал владелец и по совместительству капитан, поскольку средств на все эти амбициозные планы у него не наблюдалось. Но и на металлолом продавать «Ласточку» не хотелось. Для своего возраста она во вполне приличной форме, подремонтировать и будет лучше новой. И ей обязан был Антон и новой квартирой и возможностью помогать детям и даже «Нива» ожидающая его у причала куплена на доходы от субмарины. Ранешние доходы, впрочем, в прошлом году всё уже обстояло не так уж и радужно, а в этом и вовсе…
Конечно, на жизнь и военной пенсии хватит, но скучно будет, не сидеть же козла забивать во дворе? Устроиться, разве, на лодочную станцию? Там его хорошо знают и работы всегда достаточно. И к морю поближе. Конечно, по сравнению с нынешним статусом это будет значительный downshifting, как говорят англичане. Был капитан, станет механик, даже не Главный. Нет, лодку он не продаст, одна только у него «Ласточка» и осталась, не считая детей и внуков. Вчера, вот, старший сын звонил из Краснодара, рассказывал, что внуки играют в капитанов и подводников и чуть ли не каждый день спрашивают: «А когда мы снова поедем к дедушке на подводной лодке кататься?»
Никак ему без моря нельзя: тянет оно к себе бывшего военного разведчика, почти флотского человека. Даже и в гостях в Краснодаре часто ловил себя Антон на мысли: «А почему моря не слышно?» Смешно и грустно. В каких только морях он не побывал за время своей службы! И на Балтике и в Персидском заливе и в Средиземке. Но больше всего, конечно, пришлось испить каспийской и карибской водички. Какой роман мог бы он написать, если бы не действующие подписки «о неразглашении»! Как уходили на последних ампер-часах от береговой охраны … одной страны, как доставляли на покрытые сумраком пляжи, а то и скалы людей и важные грузы. И забирать их тоже приходилось, иногда и под огнём неведомых преследователей. Да, он был солдат и выполнял приказы, а то, что однажды подстрелил (надеюсь, не насмерть) одного самого быстроногого и ретивого полицейского, а не тот его … что же, это война спецслужб, которая никогда не затихает, но и почти не афишируется.
На его глазах молодая салажья поросль матерела, прибавляла звёзд на погонах и наград на редко надеваемых парадных мундирах, и теперь уже они играют в прятки с властями как официально дружественных, так и вовсе не дружественных стран, выполняя приказы отцов-командиров. А он киснет на почётной пенсии. Конечно, коллеги приезжают, жмут руки, иногда благодарят за науку, просят совета и рассказывают, порой, о своих делах, о которых можно…
- Привет, Сардин!
- Ничего себе! Гаврилыч! Ты откуда взялся? – Андрей вскочил с ветхого стульчика и обнялся с незаметно подошедшим старым товарищем, полковником Семыхиным:
- Вот, кому бы, не пропасть! – продолжил он, когда давно не видевшиеся друзья закончили с рукопожатиями, междометиями и ритуальными похлопываниями по плечам и иным частям тела. – Как ты здесь? Сто лет тебя не видел?
- Привет, привет! По делам приехал. И мои дела, это ты!
- Любишь ты говорить загадками, полковник! В каком смысле – я?
- Давай, Сардин, поговорим об этом обстоятельно, но только не тут при народе.
- Какой народ! Клиентов нет совсем. Сейчас я лодку закрою и ко мне поедем. Посидим, поговорим.
- Давай, в темпе. Поговорить нужно, а «посидим» в следующий раз.
В холостяцкой квартире Андрея Семёновича, известного в определённых кругах под псевдонимом «Сардин» было прибрано и уютно. Пока хозяин хлопал на кухне дверцей холодильника и нарезал бутерброды, г. Семыхин достал из портфельчика стеклянную фляжку греческого бренди и водрузил её на стол под ироническим взглядом покойной жены отставника, смотрящей с фотографии на стене.
- Ну, давай, первую не чокаясь! – сказал он, глядя на портрет, когда всё было уже подано и разлито по стопочкам.
Далее, господин Семыхин осведомился у старого товарища «как оно вообще» и, получив краткий ответ, перешёл к сути дела:
- Есть такая фирма «СЕ», слышал, небось?
- Конечно, говорят что жулики, только никак разоблачить их не могут.
- И не разоблачат, Андрюша, поскольку, не жулики они, а сделали уникальное открытие, какое не каждые сто лет делают.
- Рад за них, только я-то, каким боком? И ты, кстати?
- Ну, очень просто! Я возглавляю у них службу безопасности и приглашаю тебя на работу.
- Ничего себе! Ты в этой конторе? И куда же меня? В твою СБ, что ли? Я, извини, конечно, понимаю, что кто-то должен врагам руки крутить. Только я для этого мало приспособлен.
- А для чего ты приспособлен, Сардин?
- Ты же знаешь, ВГ! Подлодки, скрытно доставить груз, человека, или наоборот, принять.
- Что же, как раз по твоему профилю и работа.
- Ну, когда этим занимается держава, я понимаю, а когда остальные, то это уже называется контрабанда.
- Нет-нет! Никакой контрабанды! Всё в пределах одной страны. С одного греческого острова на другой, но, понимаешь, Андрюша, тайно. Мы ещё производство не запустили, а там уже крутятся тёмные личности.
- Слава, а ты сам-то уверен, что твоя фирма не тёмными личностями основана? А то больно их по телеку ругают. Наши-то ещё ничего, а вот, смотрел по Би-Би-Си интервью какого-то там академика американского. Так тот прямо слюной брызгал и чуть микрофон не загрыз. Да и не очень я верю, что – где там? В Азербайджане? – такой процесс изобрели. А, что жульничество изобрели, очень даже верю!
- А мне ты веришь, Андрюша?
- Тебе верю, ВГ. Но, ведь и тебя могли обмануть!
- А если я тебе скажу, что Азербайджан тут не причём, что это только прикрытие, а основатель фирмы тебя сразу вспомнил с моей подачи, поскольку ты его в Иране два-три раза высаживал, а потом забирал? И что молчим?
