Николай Бондаренко - Бремя «Ч»
— Ничего ты не понял, Чек, обозлился Карл. — Мне подражать не следует. Ни в чем! У тебя должна быть своя скорость. Впрочем, я не хочу, чтобы ты толковал о моих требованиях превратно. На древнем Востоке, заметь, подчиненные ползли к повелителю на коленях. Подчеркиваю — на коленях. Я этого не признаю. Каждый должен поступать в соответствии с убеждениями, по доброй воле. Лишь одно я требую: дисциплину! Которая сочетается с безусловным уважением к своему шефу.
Карл степенно направился к выходу. Он лениво потянул на себя дверную ручку и поморщился:
— Опять ты сплоховал. Я, как последний швейцар, открываю перед тобой двери. Учти, я помню все это и ничего не прощаю.
В прихожей навстречу Карлу выпорхнула та самая миловидная девушка, которая несколько минут назад мне так понравилась. Она, как я понял, была секретарем у Карла. Девушка вся лучилась, глаза ее говорили об одном — она счастлива созерцать своего шефа.
— Что нового, Ри? — важно спросил у нее Карл. Вероятно, девушку звали Рита, но, в соответствии с требованиями Карла, часть имени сокращена.
— О, нового много, — с радостью отозвалась Ри.
— Подготовься, я вызову, — распорядился Карл и проследовал дальше. — Умнейший экземпляр, советую наладить деловые контакты, сказал он мне, когда Ри вернулась на свое место, а мы вышли в коридор.
На ковровой дорожке Карл совсем сбавил шаг, Он откровенно прислушивался к доносившимся обрывкам разговоров.
У двери с номером пять Карл заметил:
— Это твой доминион. Я скажу Ри — она познакомит с девушками моего домашнего офиса. К ним ты успеешь. Важнее заглянуть сюда.
У двери с номером двенадцать Карл остановился, заложил руки за спину и удивленно прикрикнул:
— Ну?
Я открыл дверь, удивился самому себе, и вслед за Карлом вошел в длинный тесный кабинет. Разом с двух сторон из-за своих компьютеров вскочили все — в черных костюмах и черных галстуках, с черными гладко зачесанными волосами. Мне показалось — все они на одно лицо, с одинаковым предупредительно-угодливым взглядом. Даже роста одного! Наверняка Карл их путает и зовет одним обрубленным именем…
Карл придирчиво обозрел клерков и объявил, кивнув на меня:
— Прошу любить и жаловать. Наш новый служащий. Зовут его Чек. Офис номер четыре.
«Не забыть бы, — номер четыре…»
Я слегка поклонился и услышал со всех сторон одобрительный гул.
— А это, — Карл изящно повел рукой, — мои первые помощники. Персонально: Бо, Э, Ни, Ви, А, О, Ва, Ал, И, Се, Мо, Па.
Вот так память у Карла! Не забыт ни один из двенадцати клерков!
На стенах я заметил яркие лозунги. Да еще какие! «Оградим Ноосферу от варварских вторжений!», «Создадим свою, самую надежную Иносферу — на все грядущие времена!» Были и другие призывы, но Карл, поворачиваясь, нарочито задел меня, и мое внимание переключилось на властелина.
— Интересуешься Ноосферой? — хмыкнул он. — Этим кладбищем иллюзий почему-то интересуются все. Не понимаю — что интересного?
— Как — что? — искренне удивился я. — За тысячи лет жизни на Земле человечество столько накопило!.. Все доброе, умное должно работать на будущее.
— И ты туда же, — рассмеялся Карл. — Мертвая, гробовая романтика. Реальная жизнь сказок не приемлет.
— Тогда зачем ограждать Ноосферу от варварских вторжений? — кивнул я на лозунг.
— Зачем ограждать? — усмехнулся Карл. — От любопытствующих. Слишком много их развелось. Ну, ну, не будем мешать труженикам громкими разговорами.
Под угодливыми взорами клерков он вальяжно вышел из кабинета, скромно опустив глаза.
— Сейчас, — объявил он, — немного развлечемся, посмотрим фильм, а потом… Потом и вникнем. Не будем забегать вперед.
В соседнем кабинете, с десятком кресел и телеэкраном на полстены, он включил телеустановку и устало опустился на мягкое сиденье.
— Заранее похвастаюсь, — осклабился Карл. — У меня свой кинематограф, свои принципы драматургии. Люблю кино обстоятельное, подробное. Зритель не должен метаться от кадра к кадру. Образ обязан входить в него, как нож в масло. Ну, ну, посмотрим.
Я осторожно присел на кресло позади Карла. Замечаний не последовало, значит, веду себя как положено.
Вспыхнули титры — броские, поистине ошеломляющие: продюсер — Карл, главный режиссер — Карл, главный герой — опять же Карл… Остальные создатели фильма, обозначенные мелким шрифтом, были мгновенно зачернены наплывом.
Крупно, во весь экран, развернулось название фильма: НЕПОВТОРИМАЯ ЛЮБОВЬ.
Некто, с лицом Карла, в черном с мелкими завитками парике, прогуливается в парке. Ему скучно, он томится от невеселых мыслей. Не радуют ни цветы, благоухающие в клумбах, ни трели соловья, ни ясное небо с ярким солнцем… Открывшийся с горки живописный пейзаж с рощами и сверкающей рекой опечаленные глаза не замечают.
Киногерой о чем-то мучительно раздумывает, то и дело вздыхает и, наконец, принимает трудное решение. Он торопится к особняку, похожему на крепость, почти весь — из зала в зал — его обходит. На высотной веранде вдруг обнаруживает старика в домашнем просторном халате. Старик пьет чай и любуется просторами.
Из диалога выясняется: это отец и сын. Наследник требует денег и свободы. Как бы не так! Старик жаден и хитер. Дулю тебе, молокосос! Сын бросает в лицо скупердяю последние оскорбления, спешит в конюшню, седлает коня. Обиженный наследник полон решимости добыть свое счастье сам. Пока он не знает, где остановит своего коня. Главное — не оглядываться, не отступать!..
На закате он добрался до незнакомого городка, спросил у прохожего — как найти гостиницу, и вдруг заметил — его окружают могучие бородачи с обнаженными шпагами. Не менее двух десятков наглецов стремительно сужают смертельный круг…
«Понятно, — говорю я себе, — будет кровопролитное сражение. Не очень-то интересно, но обижать господина Карла невниманием нельзя…»
Начинается битва героя-одиночки с шайкой головорезов. Конь топчет копытами, шпага яростно колет то слева, то справа, но не так-то просто одолеть сильных безумцев. Кажется, они вот-вот сбросят героя, но тому везет — он одерживает одну победу за другой и в конце концов побеждает окончательно. Последний оставшийся в живых бородач шмякается на колени и просит пощады.
Победитель великодушен. Он дарует бандиту жизнь и небрежно повторяет вопрос: «Как проехать в гостиницу?»
Бородач очень уж неохотно ведет героя к двухэтажной деревянной постройке и пытается бежать. Всадник настигает беглеца, заставляет следовать за собой…
