Любомир Николов - Червь на осеннем ветру
И тут он заметил огоньки, похожие на пушистые семена земного чертополоха.
Они сверкали ослепительной зеркальной белизной, и во все стороны от них тянулись тонкие светящиеся нити. Центральное ядро каждого огонька было не больше ореха, но длинные сверкающие колючки занимали пространство размером с футбольный мяч.
Сотни таких светляков плавали в воздухе вокруг корабля. Казалось, прохладный ветерок крутит их в загадочном танце.
— Ох, не нравится мне все это, — в который уже раз произнесла Дебора. — Надо убираться отсюда, пока не поздно.
— Уберемся, — коротко отозвался Грэм. — Только на корабле.
Грэм шагнул вперед. Он успел сделать всего несколько шагов, как огоньки метнулись ему навстречу. Касаясь друг друга кончиками лучей, они образовали плотную преграду. Грэм в замешательстве остановился: не благоразумнее ли отступить? Все это слишком смахивает на осознанное противодействие. В то же время он понимал, что отступление ничего не изменит, интуиция подсказывала; огоньки не уберутся восвояси. В конце концов, у него не было ни малейшего желания ждать сложа руки, пока эти чертовы светляки позволят войти в его собственный корабль.
До лифтового столба было всего несколько метров, и Грэм решительно двинулся вперед, размахивая руками, словно отгоняя настырных комаров. Пальцы рук задели одного из светляков. Пронзительная боль мгновенно расползлась па нервам до самого плеча, и парализованная рука безжизненной плетью повисла вдоль тела. Он хрипло вскрикнул и отскочил назад. Что-то надо было делать, но в голове царила гулкая пустота, и он машинально продолжал пятиться назад. Краем глаза он заметил Дебору, которая, прижимаясь к земле, тоже отступала от звездолета. Она устрашающе скалилась и яростно рычала. Потом пантера резко развернулась и, трусливо поджав хвост, метнулась за дом.
Сверкающие блестки продолжали парить в воздухе, окружив звездолет плотным кольцом. Прислонившись к стене дома, Грэм массировал беспомощную руку. Он чувствовал, что начинает паниковать — что-то тут не так. И дело не в появлении этих странных огоньков. Точнее, не только в них. Что-то другое беспокоило его гораздо сильнее. Смутная тревога. Необъяснимая. Мысли путались, сплетаясь в тугие узлы, растекались вязкой жижей. Что же его так тревожит? Да, конечно, он напуган непонятным явлением. Так, так, именно это и было странно: он боялся огоньков, но что-то, не зависевшее от его воли, этот страх нагнетало. И пока он мучительно искал причину такого раздвоения, некая чужая воля заставила его наклониться и подобрать облепленный грязью камень размером с апельсин. Выпрямившись, Грэм взглянул на камень в своей ладони и понял, что надо делать. Нелепый, глупейший поступок для опытного космонавта, все его существо противилось, но тело почему-то не повиновалось ему. Неловкий взмах рукой — и булыжник полетел в ближайшего светляка. Сразу несколько его собратьев мгновенно устремились к летящему предмету и, остановив его в воздухе, облепили его. На секунду их свечение стало таким нестерпимым, что Грэму пришлось прикрыть глаза, а когда вновь открыл их, камень исчез.
Из-за угла выскочила Дебора, припадая на левую лапу. Сначала Грэм подумал, что она ранена, но, приглядевшись, успокоился: правой передней лапой пантера прижимала к груди какую-то блестящую трубу. Грэм растерянно вглядывался в незнакомый металлический предмет. Никогда не видел ничего подобного. «Нет, видел, — ответил ему кто-то чужой в его мозгу. — Это же атомный карабин!» Да какого черта он ему здесь нужен, где даже хищники не водятся?! Откуда взялась эта штуковина в их доме?! Он мог поклясться, что атомного карабина у него никогда не было, он даже не знал, как эта чудовищная техника работает.
Ответы слегка запаздывали. Вероятно, он сам ответил на свои вопросы, ведь рядом не было никого, кто растолковал бы ему суть происходящего, и все-таки всплывшие в голове мысли-подсказки были явно чужие. Ага, стало быть, атомный карабин. Работает он… Хотя это не имеет значения. В сознании вспыхивали какие-то обрывки воспоминаний, как из прошлой экспедиции он привез карабин и оставил его в темном углу гостиной. А ведь всего минуту назад он готов был поклясться, что в том углу никогда никакого карабина не стояло!
Это сражение с непокорной памятью оказалось столь мучительным, что он напрочь позабыл о Деборе. Спохватившись, он поискал ее глазами. Пантера зря времени не теряла — она уже пристроила карабин на большом валуне у границы стартовой площадки и целилась в безмятежно парящие огоньки. Грэм понимал, что палить по этим светлякам — еще одна глупость и пантеру следовало бы остановить, но вместо этого взмахнул рукой и дико заорал:
— Давай, Дебора! Покажи этим засранцам, чего мы стоим!
Труба выплюнула тонкий, ослепительно белый луч, и светляки бросились врассыпную. Водя лучом, Дебора пыталась сразить хоть одну из сонма мельтешащих мишеней. Увлекшись, она не заметила что светляки сменили тактику; описав высокуюдугу, они устремились на пантеру сверху. Невидимая сила отбросила животное назад, а огоньки тут же облепили карабин. Когда они снова взмыли в небо, от оружия не осталось и следа.
Все это время Грэм стоял, машинально продолжая массировать руку, хотя паралич давно уже отпустил. Наконец он словно пришел в себя и приблизился к пантере, которая с трудом, пошатываясь, поднималась на лапы.
Что, черт возьми, что происходит?! Всего за одни сутки так много произошло в его некогда спокойной жизни. Взрыв памяти накануне вечером… Нарушенная связь с Землей… Вторжение светляков… Невесть откуда взявшийся атомный карабин… Чужая воля, контролирующая его мысли и поступки…
Кто вторгся в его жизнь, кто так бесстыдно управляет им? Светляки? Нет, это, пожалуй, слишком просто, Он чувствовал, что тайна скрывается в нем самом. Атомный карабин — всего лишь финальное звено в некой цепи. Атомный карабин… Он напряг память. Значит, где он видел это оружие? Мутным, ускользающим клубком зашевелились в мозгу воспоминания и вдруг прорвались, как гнойный прыщик, понеслись лавиной. Его первая экспедиция… Облаченный в скафандр, он спускается по трапу звездолета. Вокруг колышется прозрачный, зеленоватый туман, в зеленое небо вздымаются высокие острые скалы, изъеденные эрозией. В руках он сжимает атомный карабин. А как он ощущает себя в тяжелом, неповоротливом скафандре? Этот вопрос, обращенный к памяти, он задает молниеносно, поскольку испытывает недоверие к ставшим вдруг послушными воспоминаниям. В скафандре уютно и тепло. Кислород поступает в шлем с тихим шипением. А что еще? В тумане двигались смутные тени. А еще? Быстро! Как действует атомный карабин? Ядерный заряд… Квантовая фокусировка… Глупости! Что еще за квантовая фокусировка?! Силовое поле… Чушь, чушь, чушь! Источник атомной энергии? Да не может он этого знать! Как не может просто так, НИОТКУДА возникнуть атомный карабин!
