Олесь Бердник - Вне времени и пространства
…Впервые в жизни Барвицкий пригласил женщину к себе в квартиру. Мэри согласилась. Она с интересом рассматривала его кабинет. У профессора, на удивление, оказалась очень небольшая библиотека — всего около трехсот томов.
— Не удивляйтесь, даже среди этих, еще есть лишние, — усмехнулся профессор, перехватив ее недоуменный взгляд. — Основную и необходимую человеческую мудрость можно вместить в десяток томов… Все остальное — мусор!..
На портативной плитке Барвицкий согрел чай и, усадив гостью за стол, стал излагать свои идеи. Она так внимательно слушала и делала такие умные замечания, что Святослав с благодарностью склонился к ее руке и поцеловал ее.
В этот момент он почувствовал поцелуй на своих волосах, и когда поднял лицо, то в его глаза смотрели другие — женские, наполненные великой любовью…
Губы Мэри шевельнулись, и Святослав услышал страстный шепот:
— Я давно знаю вас!.. Но вы не замечали меня… Я ходила на лекции, которые вы читали про звездные миры… Я уже несколько лет люблю вас!
— Мэри! — хотел остановить ее Барвицкий, но девушка увлеченно продолжала говорить, глядя сияющими глазами в лицо профессора:
— Не останавливайте меня!.. Я все расскажу! Не осуждайте меня!.. Я специально изучала астрономию, которая мне ни на что не пригодится. На это уходили последние центы моих родителей… Они — простые рабочие!.. Не прогоняйте меня, позвольте мне иногда видеть вас!..
Слушая сбивчивые слова девушки, Барвицкий чувствовал, что ее глаза проникают глубоко к нему в душу, и нельзя уже отвести взгляда от этих прекрасных девичьих глаз.
Он как-то неожиданно потянулся навстречу непобедимому зову ее сердца. Их губы встретились…
— Святослав, — шептала Мэри, — неужели и теперь ты будешь рваться в Космос?..
— Теперь еще больше, — промолвил Святослав. — Я хочу бесконечного счастья, а не мгновенного… А впрочем, что теперь говорить! Теперь мне остается только одно — мечты, безумные мечты…
— И я… — покраснев, тихо сказала Мэри.
— И ты, — ласково ответил Святослав…
В эту минуту позвонили. Барвицкий вышел. В комнату вошел высокий джентльмен в темном одеянии.
— Мистер Барвицкий? — спросил он.
— Да.
— Вам письмо.
— От кого?
Но джентльмен молча вышел. Барвицкий удивленно разорвал конверт и на небольшой синей бумажке прочитал:
"Господин Барвицкий!
Прошу Вас прибыть ко мне 20 августа в 12 часов дня. Дело будет идти о реализации Ваших замыслов.
Роген".
У Барвицкого перехватило дыхание. Роген — это же один из крупнейших магнатов Нового Света, миллиардер. О нем ходит дурная слава, ну и черт с ней! Главное то, что для Барвицкого опять возрождается перспектива…
Святослав радостно вернулся к Мэри. Бросился к ней, поцеловал:
— Ты мой добрый ангел!
— Что случилось?
— Расскажу завтра! А теперь — ты остаешься со мной…
— Как? — удивленно подняла брови Мэри.
— Да! — перебил Святослав. — Я тебя никуда не отпущу. Будь со мной, милая девушка, давай поделим и мою новую надежду, и радость и горе, которые достались мне… — и он снова горячо обнял Мэри…
Свет погас.
А в небе, как и миллионы лет назад, спокойно мерцали Далекие звезды и звали беспокойные сердца в глубины Космоса…
Наступило 20 августа 19… года…
ПРЕДЛОЖЕНИЕ РОГЕНА
На следующий день такси-вертолет приземлился на посадочной площадке, находящейся на крыше роскошного особняка Рогена. Барвицкий вышел из такси и сразу же встретился с самим хозяином этого дома — знаменитым миллиардером. Тот, сдержанно поздоровавшись с профессором, пригласил гостя вниз.
По крутой спиральной лестнице, сделанной из какого-то розового материала, сошли они в большой зал, а оттуда — в кабинет Рогена.
Барвицкий сел, осмотрелся.
Письменный стол, несколько стульев. Телефоны, телевизоры. В потолке — отверстие, из него падает приятный мягкий свет.
Роген сел напротив. Это был сорокалетний мужчина, небольшого роста, полный, с хищным ястребиным носом, с неприятным пронзительным взглядом.
— Мистер Барвицкий, — начал он. — Будем говорить начистоту…
— Я слушаю вас…
— Я внимательно следил за всем, что случилось с вами. Я знаю, что вы на распутье. Вы не можете осуществить своих замыслов? Или не так?
— Да, — твердо ответил Барвицкий.
— Я помогу вам их осуществить, — просто сказал Роген.
— Каким образом? — взволнованно спросил Святослав.
— Я полностью финансирую все расходы на постройку космического корабля. Конструировать и управлять всем будете вы!
Профессор взволнованно встал с кресла.
— Подождите, — жестом усадил его Роген. — Я не все сказал. Никакой гуманной цели перед собой я не ставлю. Я не думаю о прогрессе. Я думаю о себе. Я эгоист. Корабль делаю для себя…
— Кто же полетит на нем?
— Я! И вы!
— Для чего это вам? — с удивлением воскликнул Барвицкий.
— Вот теперь мы как раз подходим к делу. Я буду до конца откровенным. Слушайте меня. Сейчас вам надо решить, да или нет! В случае несогласия, вы забудете, что я говорил! Ясно?
— Ладно! — не задумываясь, кивнул головой Барвицкий.
— Так вот… Меня не удовлетворяют те 20–30 лет жизни, которые мне дает природа. Я деловой человек, я люблю деньги, я хотел бы видеть, как увеличится мой капитал через сто лет… Пока я не умру, мои потомки не получат наследства. Итак я решил пережить их. Я слушал ваши лекции, выступление на Ассамблее. Я верю вам! Я лечу с вами. Мы вернемся через века по земному времени. Я оформлю юридически дела так, чтобы меня не считали мертвым, и тогда капитал будет расти непрерывно вплоть до моего возвращения. Я хочу стать финансовым властелином мира с помощью вашей машины времени. Вы поняли меня?
— Вполне! — ответил Барвицкий и внутренне содрогнулся от отвращения, поняв мерзость и жадность этой нечеловеческой души.
— Итак, я жду вашего ответа. Вы должны решить сейчас…
Святослав задумался.
А что же собственно ему думать? Хоть замысел этого "сверхчеловека" и мерзкий, но это единственный выход вырваться в Космос и практически осуществить свои мечты.
— Я согласен! — твердо сказал он.
Серые глаза Рогена радостно заблестели.
— Итак немедленно разрабатывайте конструкцию. В ваше распоряжение я отдаю весь штат моих научно-исследовательских Институтов, технические возможности авиационных и атомных заводов и неограниченный кредит. Вам достаточно этого? — добавил он с самодовольной улыбкой.
