Юрий Медведев - Деяния небожителей
6. Миф о Хар-Баатаре
Вернувшись в свой хото-мандал, Алтай Галав Сандал-хан тотчас принялся созывать мужей-богатырей, дабы выступить против мангасов. Долго думал, где раздобыть коней для будущего войска. Наконец решил взять их у Дуулга-баяна, владельца тринадцатью десяти тысяч коней. Все-таки почти тесть - авось не откажет! Но Хастараа, услышав об этом намерении, только головой покачал:- Дуулга-баян даже если дохлого козла кому-то подарит, горюет, как о большом убытке. Его надо вокруг пальца обвести... А вы заметили в его аил-хотоне молодца чернолицего? Сразу видно - силач могучий! Оказалось, что Алтан-Галав-хан никого и ничего не видел, так был поглощен своим сватовством. Но сейчас он радостно встрепенулся: минуло уже три месяца, как он бросил клич, а еще ни один муж-богатырь не прибыл под его знамена. - Не коней, так богатыря надо заполучить! - решил он, и хитрый Хастараа предложил: - Давайте сперва потребуем у Дуулга-баяна пятнадцать тысяч коней. А уж потом посмотрим... И Алтай Галав Сандал-хан послал к будущему тестю гонца с приказанием пригнать в хото-мандал табун в пятнадцать тысяч голов. Услышав такое, Дуулга-баян схватился за голову и рухнул наземь. День и ночь лежал он, невозможно было понять, жив он еще или уже умер. В конце концов гонцу надоело ждать, и он повернул коня. В крепости гонец все рассказал хану, и Хастараа закивал: - Этого следовало ожидать! Сейчас пошлем за Хар Сандалом и скажем: если Дуулга-баян отдаст его, то коней требовать не будем. Увидите, все уладится! Итак, гонец прибыл вновь, а Дуулга-баян все лежит на земле и жена причитает над ним. Тогда гонец громогласно объявил новое повеление хана, и Дуулга-баян, не открывая глаз, простонал: - Этот чернолицый очень упрям и не больно-то меня слушается. Но если вам удастся его уговорить, я, так и быть, согласен... И Дуулга-баян, к великой радости домочадцев, поднялся с земли. Тогда спросили Хар Сандала и тот воскликнул: - Вот это служба по мне! Да и конь мой, наверное, уже отдохнул и готов к дальнему пути. И тут оказалось, что худой карий конек, который не тучнел, когда пасся в табуне на вольных травах, теперь, за пятнадцать дней, что его поили одной водой, раздался, набрался сил и волшебно преобразился! На дорогу Хар Сандал решил хорошенько поесть. И попросил мать зарезать десяток баранов. - Хорошо, что твой отец так богат! -сказала она.- И тебе никогда не придется голодать! Конечно, Дуулга-баян был не очень доволен аппетитом сына, но вспомнил про пятнадцать тысяч коней... и смолчал. Тем временем слуги сварили десять баранов, и Хар Сандал съел все -и мясо и отвар. А потом наказал брату своему Цагаан Сандалу помогать отцу, беречь скот и имущество, но не быть скупцом, делиться с бедными. И спросил сестру-вещунью: что ожидает его на службе у хана? Какой день для отъезда благоприятен? Тувдэн Нима Осорма погадала и ответила, что ему суждено стать богатырем - победителем мангасов, а ехать лучше завтра - таково расположение светил. И вот Хар Сандал подскакал к ханской крепости и крикнул: - Отворяйте ворота! Стража, увидав чернолицее существо, страшно перепугалась и принялась гадать, человек это или мангас. - Хээ, эцэг, чинь! - выругался Хар Сандал.- Знать, не видали вы мангасов! Придется изловить несколько штук, чтобы вы не путали их с людьми. А теперь пойдите-ка к своему повелителю и доложите: прибыл Хар Сандал, сын Алтай Дуулга-баяна! Хан очень обрадовался и приказал отдать гостю всяческие почести. Хар Сандал, который и перед родным-то отцом не клонил головы, небрежно изобразил что-то вроде поклона хану. Владыка Среднего Тива пригласил его во дворец, предложил сесть. Раздался треск и грохот - словно земля сотряслась! Оказалось, Хар Сандал раздавил сиденье. И еще три сиденья не выдержали могучего богатыря. В конце концов со двора приволокли огромный камень, и только тогда Хар Сандал смог сидеть спокойно. Алтай Галав-хан был в восторге, что к нему прибыл такой силач. Пожаловал ему титул богатыря государства, назвав Хар-баатаром, а потом провел его по своей небесной крепости, вокруг которой пылал красный огонь, достигавший облаков. - Да! - восхитился Хар-баатар.- Здесь чудовищам не пройти. Только ворота надо укрепить. Ну а теперь я отправлюсь в путь - искать мангасов. Однако подкрепиться надо перед дальней дорогой. - Чего бы вам хотелось? - засуетился Хастараа.- Такому богатырю, наверное, целую корову надо или барана?- Это он решил польстить Хар-баатару, но каково же было его изумление, когда услышал в ответ: - Съем-ка я, пожалуй, пятьдесят баранов и двадцать волов! И начался богатырский обед! Мясо едва успевали окунать в кипящие котлы и сразу подавали Хар-баатару. И тот не прерывал трапезы трое суток. Наконец измученный Хастараа осторожно осведомился: - Вы, наверное, очень давно не ели? - Да, ведь отец мой, Дуулга-баян, скуповат. Всего какими-то десятью баранами накормил меня перед отъездом! - А когда же вы снова изволите пообедать? - с ужасом спросил Хастараа, прикидывая, на сколько таких обедов достанет ханских табунов, но слегка успокоился, услыхав: - Теперь три месяца в рот ничего не возьму. Только мне надо хорошо выспаться. Недолго - всего двадцать суток. И не будите меня ни в коем случае! Он улегся и тут же заснул. Нетерпеливый хан чуть ли не каждый день подсылал слуг посмотреть, что делает его баатар, но ответ был всегда один: - Спит! И спал Хар-баатар, и спал, и спал, и не нашлось человека, который осмелился бы прервать его сон, потому что, говорили, разбудивший не выдержал бы его гнева... И наконец-то минули двадцать дней, пробудился богатырь! - Ну, надо поторапливаться в дорогу! - воскликнул он.- Вот только чаю выпью. Никто не запомнил, сколько котлов он осушил, но длилось чаепитие целый день. Потом Хар-баатар обратился к Хастараа: - Ты, мудрый и хитрый, подскажи, какой день благоприятен для поездки? Оказалось, наступит такой день лишь послезавтра, и Хар-баатар опять предался отдыху... Но вот настал благоприятный срок, привели коня, и все с изумлением увидели, что это не карий конек, а хомхон златокрылый, с туловищем длиной в семьдесят аршин, с шеей в семь аршин,- конь, достойный своего баатара! И тронулся Хар-баатар к северо-востоку, прямиком к мангасовым владениям, и конь его - хомхон в один мах перескакивал семь гор! И ехал так богатырь три дня и три ночи.
7. Миф о том, как Хар-баатар прибыл во владения мангасов
Ну, теперь настала пора познакомиться и с мангасами. Их владыку звали Лан-аа Ринжуу Намжил. Были у него сын по имени Гаарий Унчог и дочь, Галвин Сеерий. Однажды утром проснулась Галвин Сеерий и чувствует: правое веко у нее подергивается, в правом ухе звенит, в правой ноздре щекотно, да так, что чихать хочется. "К чему бы это?" - призадумалась она. Погадала, как это принято у мангасов: пальцами посучила, по ногтю щелкнула,- и ахнула: - Да ведь к нам едет Хар-баатар, богатырь Алтай Галав Сандал-хана! Вот удача! Я, правда, замуж за хана мечтала выйти, но коль уж богатырь совсем рядом, так какая мне разница? Пойду встречать жениха! И принялась Галвин Сеерий прихорашиваться. Свое рябое, косоглазое лицо она желтой глиной намазала, а сверху белой глиной покрыла. Посмотрелась в воду, увидала, что лицо ее стало белым, как яшма, - и осталась очень довольна. Вот только волосы у нее были раскосмачены - ведь Галвин Сеерий с самого рождения их никогда не причесывала,- поэтому она выбрала дерево ветвистое, вырвала его с корнями и намотала на него волосы, чтобы не торчали. Опять погляделась в воду - и решила, что краше ее нет на свете, не стоит и искать! И пошла она навстречу тому, кого выбрала в мужья. А тот, не ведая, какая участь ему уготована, увидал ее - и глазам своим не поверил: - Что это за чудище?! Человек, зверь или мангас? Захихикала Галвин Сеерий, заиграла косыми глазками: - Я не просто мангас, а дочь владыки мангасов! Хочется мне тебя в мужья взять, Хар-баатар! Услышав такое, Хар-баатар без раздумий махнул своей черной булавой, но Галвин Сеерий успела увернуться, и булава только скалу раздробила. - Ну и шуточки у тебя, удалец!-захохотала дочь владыки мангасов. А ведь Хар-баатар и не думал шутить. Рассвирепев, он поднял коня на дыбы и, взметнув булаву, на сей раз не промахнулся - угодил прямо в грудь насмешницы. Та закричала, запричитала, но смекнула, что Хар-баатар сейчас в третий раз ударит - и конец ей придет. Простилась она с надеждой выйти за него замуж и решила погубить его. Но только начала она собирать злые заклятия, как сгустились над нею тучи небесные - и средь них показался Шагжамуни, владыка Калпы. В левой руке он держал чудодейственную чашу-бавар, а в правой сжимал очир, магический жезл, символ власти, символ Будды. - А ну-ка, успокойся, Галвин Сеерий!-сурово сказал он, и дочь мангаса покорно склонила голову, на которой торчало дерево: - О владыка Калпы, я и не шевельнусь! Что изволите приказать? И Шагжамуни изрек: - Если только ты тронешь этого великого богатыря, тебя поразят все громы небесные разом! Шагжамуни хотел было уничтожить Галвин Сеерий на месте, накрыв ее чашей-бавар, но счел этот поступок недостойным владыки Калпы. Да и надобности в том уже не было: Галвин Сеерий исчезла, будто ее никогда и не существовало. Тогда Шагжамуни повернулся к Хар-баатару: - А ты будь в другой раз поумнее. Даже Галвин Сеерий сильнее тебя, а уж о владыке мангасов и говорить нечего. А ведь тебе предстоит их победить. Надейся не только на силу, но и на хитрость, не будь таким вспыльчивым это говорю тебе я, твой Учитель. Мой взор следит за тобою везде, где б ты ни был. Если настигнет тебя беда, скажи: "Шагжамуни, Учитель мой! Ом мани падме хум!"12 - и я тотчас приду на помощь. Смирил Хар-баатар свою гордыню и склонился перед Учителем. Тот пожелал ему удачи и благополучия и вновь вознесся на небеса, а богатырь отправился своим путем и ехал еще три дня и три ночи. И до странных же мест он добрался! Горы там вершинами вниз стоят, а вокруг богатыря вьется птица-сорока и твердит на человечьем языке: - Да это Хар Сандал, сын Алтай Дуулга-баяна, приехал! Отведаю плоти его, кровушки его отведаю! Хар-баатар подумал, что, пожалуй, это мангасовы владения, да и сорока, конечно же, не сорока, а мангас, обратившийся птицей: хоть и бурчит недовольно, но ничего не может поделать с пришельцем - сил не хватает. Тем временем за поворотом обнаружились преогромные дыры в скале - то ли пещеры две, то ли одна сквозная. А блестела скала так, будто была сделана из чистого серебра. Призадумался Хан-баатар и сказал свому коню: - Хоть внутри у тебя трава пережеванная, хоть снаружи ты шерстью покрыт, знаю: конь - существо разумное. Говорить не умеешь, но мои слова понимаешь. Вот и настало время показать, на что мы с тобою горазды. Наверняка не скала это из серебра, а мангас! Давай-ка разведаем его нутро! -Он пришпорил скакуна, и тот влетел в пещеру, которая... оказалась пустой. Проскочил конь пещеру насквозь, выскочил сквозь другое отверстие, и с досады Хар-баатар ударил по стене палицей. Послышался не то звон, не то стон. "Вот диковина!-удивился Хар-баатар.- Возьму-ка скалу с собой, подарю хану в знак того, что и вправду побывал во владениях мангасов. Поставим ее против дворца, и пусть всякий для потехи бьет ее, стонать и звенеть заставляет". Поднатужившись, он оторвал скалу от земли и взвалил на коня. Но тут же передумал: "Нечего такую тяжесть таскать, заберу на обратном пути". Приметил он местечко, где росли три тополя, и пристроил блестящую скалу на развилках деревьев, а потом двинулся дальше. Совсем недолгое время прошло, как увидел Хар-баатар еще одну диковинную скалу с пещерою. Соскочил он с коня и говорит: - Не покидай меня, верный конь! Без тебя пропаду, мангасам в добычу Достанусь! Вошел юноша в пещеру крадучись и видит: сидит там рогатое чудовище, громко всхлипывает. Это был мангас, Хар-баатар сразу догадался, хотя тот и сидел спиной к нему. Не раздумывая, набросился на него богатырь, свалил одним ударом, оседлал и пребольно отшлепал, да так, что мангас заголосил. Заголосить-то заголосил, однако, посучив пальцами и щелкнув по ногтю, быстро узнал, кто был его обидчиком и какого он рода. И решил провести богатыря. - Ой, ой, кто это меня бьет, кто лупит?-завопил жалобно. - Хар-баатар, сын Алтай Дуулга-баяна!-был горделивый ответ. - Ой, ой, да где ж это видано, чтобы племянник родного дядю обижал? Ведь я старший брат Алтай Дуулга-баяна, что владеет тринадцатью десятью тысячами коней на южном склоне горы Сумбэр! - Все правильно, таковы табуны моего отца и живет он именно там...растерялся Хар-баатар. - Было время, и я водил на водопой ваши табуны... А потом не поладил с братом и сюда подался! До чего же я рад тебе, племянник! Но богатырь все еще посматривал недоверчиво, и мангас, украдкой погадав, сообщил, что знал и матушку Хар-баатара, а зовут ее, мол, Нанагэрал Цогт-хатан. Этими словами он расположил к себе юношу, не ведавшего о хитрости мангасов. - Прости, дядя, что ненароком побил тебя. Экая незадача! - Ничего, племянник, всякое бывает в жизни. А теперь расскажи, что привело тебя в эти земли, не могу ли я чем-то помочь тебе? - Мне-то самому ничего не нужно, а вот хану я должен привезти двух рогатых мангасов. - Ну, это проще простого. Только для начала отдохни в моем жилище, наберись сил. Мангас завел богатыря в свое обиталище, и тот с отвращением увидел, что всюду валяются человечьи кости, полуоглоданные трупы, кругом лужи крови... - Что это значит?!-вскричал он в ужасе. - Да ты понимаешь,- начал плести мангас,- живу ведь я среди чудовищ... А сказано: чью воду пьешь, того и обычай исполняй. Вот я и... - Нет, моему дяде не следует питаться мертвечиной! Вы поедете со мною и начнете жить как все люди! - велел Хар-баатар и, выскочив из смрадной пещеры, прилег отдохнуть перед новыми подвигами. А его мнимый дядя, очень довольный, твердил: - Отдохни, племянничек! Шутка сказать - целый месяц путешествуешь! Спи, а я тебя постерегу от чудовищ. Только Хар-баатар уснул, как мангас - а имя его было Марву Осор - бросился к его коню, надеясь ускакать подальше от могучего богатыря. Но не тут-то было! Конь забился и не подпустил к себе лютого всадника. Обескураженный мангас бродил туда-сюда, обдумывая, как бы скрыться, да вдруг одолела его нестерпимая жажда. Он крадучись подошел к Хар-баатару и сперва осторожно лизнул его горло, но понял, что богатырь крепко спит, и присосался к его крови! Именно в это время у Шагжамуни, восседавшего на-небесах, задергалось веко, а в ушах послышался стон. Он погадал - и увидел спящего богатыря, а рядом мангаса, впившегося в его горло. И сказал Шагжамуни своему ученику Бадмагаатагу: - В Нижнем мире, на земле, снова беда! Мне придется опять туда снизойти, а ты побудь здесь, подожди меня. Да затвори пещеру, не то и сюда мангасы доберутся, съедят тебя. Бадмаагаатаг взмолился, чтобы Учитель взял его с собой, но Шагжамуни уже исчез. Опечалился Бадмаагаатаг: "Сколько себя помню, ни разу Нижнего мира не видел. Держит Учитель меня взаперти!" И, распалив себя злобой, начал он толочь камень для сор залах,13 чтобы сгубить Учителя и освободиться от его власти. А между тем Шагжамуни опустился на землю и провозгласил, да так, что почудилось, будто средь бела дня грянул гром: - Марву Осор! Убери свой поганый язык! Марву Осор, увидев владыку Калпы, едва не сдох от ужаса. Ведь в руках у Шагжамуни была чаша-бавар. а если ее перевернуть, то мангас расплавится, как жир в пламени костра. И он залепетал: - Да я нечаянно... Проголодался, не утерпел - ну и разочек лизнул горло Хар-баатара... - Больше не смей!-сурово велел Шагжамуни.- Сойди с дурной тропы и следуй отныне дорогой добра! Мангас торопливо поклялся, что так и сделает, и поскорее убежал с глаз долой. Но он нашел удобное укрытие и принялся наблюдать, надеясь, что уйдет же когда-нибудь Шагжамуни... Тем временем владыка Калпы разбудил Хар-баатара и поведал, как рогатый мангас обвел его вокруг пальца и едва не погубил. А потом сказал: - От одной опасности я тебя избавил, но надвигается другая, куда более грозная! Скоро повстречается тебе сын Марву Осора - мангас Суунаг Цагаан. Телом он тебя втрое больше, а уж про силу и говорить нечего. Однако умом не вышел, обхитрить его проще простого. Ты ему скажи: "Мы с тобою - оба могучие богатыри. Настал час узнать, кто кого одолеет. Но если мы будем просто так биться, то зря проведем семь дней и семь ночей. Давай поступим так: ты ударь меня трижды - что есть силы!- и если я испущу стон, можешь тотчас сожрать меня. Но если я ударю тебя трижды и услышу твой стон, ты дашь клятву стать недоуздком моего смирного мерина, седлом для неоседланного коня, будешь исчезать, где я замахнусь, и появляться, где я помашу!" И мангас с тобою согласится. Вслед за тем Учитель дал Хар-баатару три обруча и велел надевать их на голову перед -каждым ударом. Хар-баатар поблагодарил владыку Калпы, и Шагжамуни удалился. Он вознесся на небеса и первое, что увидел, был его ученик, совершавший обряд сор залах. - Ну и что же ты делаешь? - полюбопытствовал Учитель. - Ничего особенного!-смешался Бадмаагаатаг, застигнутый врасплох, - Нет, вот это что такое? - указал на пирамидки Шагжамуни. - Да так, игра и больше ничего. - Игра?.. Так вот в какие игры ты начал играть! Говори правду! - Это я... колдовал, чтобы мангас вам не повредил. Но Шагжамуни не поверил, и Бадмаагаатаг признался, что был так обижен на Учителя, и вот... Учитель был велик и мудр, а потому не бранил ученика и не наказывал его. Каждый может предаться обиде, даже бессмертные боги гневаются и сердятся порою! И он утешил Бадмаагаатага: - Не тревожься, настанет время и твоего выхода на землю, когда сгинут мангасы. И будет это совсем скоро! А Шагжамуни знал, что говорил.
