Борис Лапин - Химеры Диша
Руки его моментально вспотели. Машинально глянул он на ладони. В сереватом свете, пробившемся сквозь щели, ладони его выглядели так же, как мертвые тела "химер". 7
Наконец, настал час генерального испытания. Первая "химера" возвышалась на постаменте посреди комнаты, в одном углу громоздился "радар", в другом поставили стул для Глома. Радиоинженер настраивал систему, ковыряясь в ощетинившемся цветными проволочками, сопротивлениями и триодами пульте. Нейрофизиолог подремывал тут же, дыша тяжело, как загнанный паровоз.
- Ну, так зовите же шефа, - напомнил один из кибернетиков.
- Сходи да позови, -устало огрызнулся другой.
- Сейчас я схожу, - предложил Диш. - Но по стойте, дама-то... нагая.
- Бог с ней, - махнул рукой психолог. - Шеф не заметит. Шеф ничего не замечает, кроме денег.
- Нет, нет, надо все-таки соблюдать приличия, - не согласился Диш. Неужели здесь не найдется никакой яркой тряпки?
Но ярких тряпок в подземелье не было. Пришлось использовать полотенце. Диш стянул его концы на шее "химеры", опоясал проволокой - получилось нечто вроде передничка. Этим и ограничились.
Глом вошел торжественный, праздничный, благоухающий дорогим одеколоном.
- Вы неотразимы, шеф, - сказал, подмигивая остальным, психолог. - Вот сюда, пожалуйста, на стульчик.
Но Глом и не думал садиться. Он обошел "химеру" кругом и, разумеется, не удержался, чтобы не похлопать по незадрапированному мягкому месту. Однако едва он занес руку, как "химера" предостерегающе выставила ладонь и укоризненно покачала головой. Глом испуганно отпрянул.
- Ну, здравствуй, здравствуй, красотка!
Она благосклонно кивнула хорошенькой головкой. Глом отер лоб платком и плюхнулся на стул.
Голубоглазая блондинка в заляпанном передничке умела немного. Она могла улыбаться, подмигивать, строить глазки, смотреть на часы, грозить или подманивать пальчиком, поправлять прическу, вызывающе подбочениваться и выставлять ножку. Но различные сочетания из двух десятков простейших движений способны были выразить уже довольно сложную гамму чувств. Во всяком случае, учитывая интеллектуальный уровень обывателя, большего и не требовалось.
Добрый час демонстрировала блондинка свои таланты, и ни разу сочетание жестов не повторилось. А под конец в ответ на какую-то особенно смелую мысль испытателя элегантно приподнесла кукиш, сдобренный безукоризненной улыбкой...
Глома едва кондрашка не хватила. Даже он, посвященный в тайну замысла, не ожидал ничего подобного. Шеф торжествовал бурно... и щедро. Немедленно принесли дюжину шампанского, пустили пробки в потолок. Когда иссякло шампанское, появился ром, а потом еще что-то, такое крепкое, что никто уже не мог прочесть надпись на этикетке. Глом обнимал одного за другим своих работников и бормотал:
- Доводите, ребятки, доводите. Ей богу, озолочу. Доводите!
А всеми забытая блондинка до вечера стояла на постаменте среди пьяной компании и, улавливая знакомые ей обрывки мыслей, многозначительно поглядывала на часы и покачивала головой.
Назавтра окончательно утвердили эскиз новой витрины по всему фасаду. Пока в подвалах "доводили" технику, мастерские работали в три смены Очень скоро "наши маленькие химеры", как любовно называл их Глом, должны были заманить в магазин первых спешащих мимо прохожих.
Глом потирал руки. Ему уже мерещилось: ревущая толпа штурмует двери, продавцы не успевают упаковывать покупки, кассиры сбились с ног, разменивая крупные билеты, взмыленные рабочие бегом подносят товары, склады быстро пустеют, сейфы ломятся от денег. На радостях Глом даже пообещал Дишу изрядный куш в виде процента от прибыли, если дело выгорит.
Иную картину видел в своем воображении Диш. Тяжелыми небрежными складками падает декоративная ткань, отделяя один сюжет от другого...
Опершись ногой о камень, далеко-далеко устремила взгляд юная мечтательница. Свежий ветер развевает ее блестящие черные волосы. Чайка мелькнула, как парус, бегущий над волнами.
"Кого ждешь, дочь рыбака?"
И она, очнувшись от раздумья, глянет на часики и небрежно поправит упавшую на лоб прядь.
"Вспомнил! Купить часы".
"Уж не продует ли тебя ветром, сердешная?"
И она зябко запахнется в плащ.
"Ах, да, плащ! Скоро ведь осень, дожди. Зайду-ка в магазин прямо сейчас".
Блондинка в легком утреннем одеянии колдует за туалетным столиком. Едва заметно поворачивается в ее руках круглое зеркальце, чуть наклоняется изящная головка. На полной шейке, на запястьях тускло переливаются жемчужины.
"Недешево же обходится содержать такую".
И она рассеянно глянет за стекло и вздохнет, вспомнив своего обожателя.
"Черт возьми, совсем забыл - надо купить подарок Мари!"
"Недурственно было бы заполучить на неделю этакую пышечку".
И она, закинув ногу за ногу, вдруг высунет язык.
"А впрочем, в ее халатике и моя старушенция покажется аппетитной!"
Так будет, будет очень скоро. Диш знал, все будет именно так. И толпа у витрины, и полон магазин покупателей... И даже влюбленные. Немудрено влюбиться в "химеру", предупреждающую каждое твое желание. Тем более, что живым женщинам меньше всего дела до мелькнувшей в твоей голове мысли. Наконец-то тебя заметили в сутолоке города, обратили на тебя внимание, угадали твою мысль. А то уже ты начал было сомневаться: да не манекены ли окружают тебя, не манекен ли ты сам!? 8
В закрытых снаружи витринах шли последние приготовления. Рабочие прятали хитрые механизмы, проверяли ветродуи, еще и еще раз испытывали "радары". Портнихи срочно обшивали пока неодетых "химер". Дел было по горло. И совершенно измотанный Диш впервые за последние десять дней позволил себе вылазку в город.
Он бесцельно бродил знакомыми улицами, с грустью вспоминая Фанни, которую теперь каждый вечер поджидал у магазина молоденький морячок, думал о впечатлении, которое произведут на город его "химеры", и лишь по привычке рассеянно поглядывал на витрины: какое ему дело до других! Он устал, устал. Может, съездить на месяц в горы, благо, Глом обещал премию...
Диш остановился перед витриной маленького, в одно окно, магазинчика. Его взгляд упал на ноги неуклюжего мужчины в пропыленных брюках, весьма модных, вероятно, в конце прошлого века. Это было так убого, что невольно он начал зевать.
И вдруг за штанинами мелькнули стройные женские ножки. Диш заметил, что икры их напряглись, и ловкая мышца шевельнулась под тонким чулком, как если бы женщина, привстав на носки, потянулась вверх. Он быстро кинул взгляд вверх шляпа на неуклюжем мужском манекене чуть сдвинулась. Рядом стояла плохо сделанная женская фигура, и Диш мог бы поклясться, что конечно же не ее ножки мелькнули перед ним. Но никого больше в витрине не было.
