Роберт Говард - Обитающие под гробницами
Сегодня ночью я покажусь ему в окне. Покажусь и исчезну. Я не хочу убить его страхом, потому что это уничтожит мой замысел. Знаю, что оправившись от первого испуга, он придет к моей гробнице, чтобы уничтожить меня своим колом. Здесь, в гробнице, я и убью его. Я поменяюсь с ним одеждой, уложу его в гроб, в открытый гроб - и тайком вернусь в его чудесный дом. Мы достаточно похожи друг на друга, так что, зная его манеры и привычки, я смогу подражать ему в совершенстве. Да и кто меня заподозрит? Дело слишком странное и немыслимое. Я приму от него жизнь, и продолжу ее. Люди могут удивиться перемене в Иове Кайлзе, но этим и ограничатся. Я проживу и умру в облике моего брата, а когда ко мне придет настоящая смерть - пусть она подольше плутает в пути. Я займу достойное место в склепе старых предков, с именем Иова Кайлза в изголовье, а тем временем настоящий Иов будет покоиться всеми забытый в старой гробнице на Пиратском холме!
Интересно, как удалось Джейкобсу Кайлзу обнаружить эти подземные ходы? Он не создал туннели - они были вырублены в темных пещерах и сплошной скале руками забытых предков - не смею даже предполагать насколько давно это произошло. Прячась здесь до поры до времени, я занялся их исследованием и нашел длину туннелей поражающей воображение. Они прячутся в холме, как соты в улье, погружаясь в землю на невероятную глубину, ярус за ярусом, как этажи здания - и каждый ярус соединяет с нижним единственная лестница. Старый Джейкобс Кайлз, по-видимому, пользовался туннелями для хранения награбленного и контрабанды. Он выстроил гробницу, чтобы замаскировать свое истинное ремесло и, конечно, прорубил себе потайной вход и навесил на стержень дверь-плиту. Наверное, он открыл эти ходы с помощью скрытного входа у Мыса контрабандиста. Сколоченная Джейкобсом старая дверь представляла собой лишь гниющие щепки и ржавое железо, когда я нашел ее. Поскольку никто не обнаружил этот вход после него, вряд ли кто-либо отыщет новую дверь, сделанную моими руками взамен старой. И все же, я воспользуюсь в надлежащее время необходимыми предосторожностями.
Я нередко задумывался о принадлежности расы, населявшей некогда эти лабиринты. Мне не попались ни кости, ни черепа, хотя на верхнем ярусе я обнаружил необычным способом обработанные медные инструменты. На нескольких следующих этажах я находил каменные предметы - вплоть до десятого, где они исчезли. Вдобавок, на верхнем ярусе я нашел части стен с заметно полинявшими, но говорящими о несомненном мастерстве, рисунками. Подобную „живопись“ я обнаружил на всех ярусах, включая пятый, хотя с каждым ярусом вниз рисунки грубели по сравнению с верхними, а последние были не более чем бессмысленной мазней, под стать малюющей кистью обезьяне. Каменные предметы также казались более примитивными на нижних уровнях, как и отделка потолков, лестниц, дверей и прочего. Можно вообразить себе фантастическую картину: томящаяся в темнице раса „зарывается“ глубже и глубже в чернозем, столетиями погружаясь на новые уровни и утрачивая с каждым из них свои человеческие черты.
Пятнадцатый ярус не имеет ни логики, ни цели: туннели разбегаются как попало, без очевидного замысла, являя собой резкий контраст верхнему уровню, триумфу примитивной архитектуры. Трудно представить себе, что эти ярусы созданы одной расой - очевидно, между постройкой этих крайних ярусов прошло много веков и строители значительно деградировали. Но пятнадцатый ярус - не последний из серии этих таинственных ходов.
Дверной проем у лестницы на дне последнего яруса завален упавшими с потолка камнями - вероятно, сотни лет назад, прежде, чем капитан Джейкобс обнаружил туннели. Подстегиваемый любопытством, я расчистил обломки, несмотря на ущерб моему здоровью, и как раз сегодня проделал в них проход. Но у меня не было времени спуститься вниз и я вообще сомневаюсь, что смог бы сделать это, поскольку свет лампы открыл мне не обычные ступени лестницы, а крутой гладкий желоб, ведущий во мрак. Возможно, обезьяна или змея способны скользить по нему вверх-вниз, но человеку это не по силам. Мне даже не хочется размышлять над тем, в какие бездны ведет эта нора. Почему-то, при мысли о том, что постройка не завершена пятнадцатым ярусом, меня охватил озноб, и в мозгу мелькнула фантастическая гипотеза относительно судьбы, постигшей некогда жившую в этих холмах расу. Я предположил, что опускающиеся ниже и ниже по шкале цивилизации „землекопы“ исчезли на нижних ярусах, хотя я не нашел никаких останков в подтверждение своей теории. Нижние ярусы не вырыты в почти сплошной скале, в отличие от тех, что находятся ближе к поверхности. Они были прорыты в черноземе и мягкой каменистой породе, очевидно, с помощью примитивнейших орудий: местами мне даже казалось, что они рыли их пальцами и ногтями. Ходы могли принадлежать и животным, не будь в них заметных попыток упорядочить туннели по примеру верхних. Но под пятнадцатым ярусом, насколько мне удалось разглядеть сверху, все попытки подражания закончились; норы под ним - грубые и нелепые колодцы, и у меня нет желания узнать, в какие нечестивые бездны они ведут.
Меня преследуют фантастические предположения о том, как называли расу, буквально погрузившуюся в землю и давным-давно исчезнувшую в ее черном чреве. Среди индейцев в округе бытует легенда о том, что за много лет до прихода белых людей, их предки прогнали расу странных чужаков в пещеры Дагот-Хиллс и замуровали их там, обрекая на гибель. Теперь очевидно, что раса не сгинула, а каким-то образом просуществовала по меньшей мере несколько веков. Кто были эти люди, откуда они пришли, и каков был их окончательный удел - останется тайной. Антропологи могут кое-что прояснить из рисунков на верхнем ярусе, но я не собираюсь рассказывать кому-либо об этих туннелях. Некоторые из поблекших рисунков изображают индейцев, воюющих, по-видимому, с воинами расы, которой принадлежат художники. Смею догадаться, что эта раса, скорее, относится к белым, нежели к индейцам.
Однако близится час посещения моего любимого братца. Я выйду через дверь в Мысе контрабандиста, и вернусь тем же путем. Я достигну гробницы раньше брата, как бы он ни спешил - я уверен, что он придет сюда. Затем, когда дело будет сделано, я уйду из гробницы и отныне в эти коридоры более не ступит нога человека. Я позабочусь о том, чтобы гробницу никогда не открыли: внушительное количество динамита обрушит с верхних скал достаточно камней, чтобы запечатать дверь в Мысе контрабандиста навеки...»
Конрад сунул записную книжку в карман.
- Безумец он или нет, - угрюмо промолвил Конрад, - только Иона Кайлз истинный дьявол. Я не слишком удивлен, но слегка потрясен. Что за адский замысел! Но он ошибся в одном: очевидно, он не сомневался, что Иов придет к гробнице один. Тот факт, что брат поступил по-другому, обескуражил все его расчеты.
