Конрад Фиалковский - Вероятность смерти
ОН замолк, и я знал, что разговор окончен. Я взглянул на профессора. Он неподвижно сидел на полу, бессмысленно уставив глаза в одну точку. Тонкие струйки пота текли у него по лицу. Он этого не чувствовал и не сознавал ничего, погруженный в бессильный страх, позволяющий незаметно прийти смерти.
- Андроид! - крикнул я.
Он тут же вошел. Тогда я увидел, что позади меня уже стоит другой андроид. Мой металлический ангел-хранитель, присланный мнемокопией.
- Возьми его и отнеси в кабину, - сказал я, показывая на профессора.
Андроид на долю секунды задержался с выполнением приказания. Задержка была почти незаметной, но я уловил ее, так как хорошо знал автоматы. "Согласовывает распоряжение с мнемокопией", - подумал я.
Через минуту мы были в кабине. Она предназначалась для пилота, выводящего космолет за пределы солнечной системы. Андроид положил профессора на эластичное силовое поле, а я сел на пружинистое завихрение и начал думать. Положение было не из веселых. ОН может меня заставить... Я знал, что ОН может принудить меня к транспозиции. ЕМУ подчиняются все автоматы...
Однако должен же быть какой-то выход... Можно было бы попробовать уничтожить мнемокопию. Но у нее есть система самосохранения, она будет защищаться, а возможности защиты у нее колоссальные. Но - стоп! - можно подойти с андроидом к стенам, где находятся центры связей, и приказать разбить их. Нет, это невозможно: автоматы передают приказы мнемокопии, чтобы получить разрешение, у них обратная связь на мнемокопию... А если бы мнемокопия не отвечала?.. Да, тогда автомат выполнит приказ. Самое худшее то, что мнемокопия всегда отвечает, разве только потеряет сознание, то есть перейдет в состояние, аналогией которого у человека является обморок. Возможно ли это?..
Я минуту раздумывал над этим. Ну да, разумеется, да. Когда перестанет действовать питание. С момента прекращения доступа энергии до включения запасных агрегатов на полную мощность проходит около полутора минут. За это время андроид исполнит приказ, разобьет координационный центр, и, когда питание вернется к норме, мнемокопия уже будет выведена из строя. Вдруг я заволновался. Неужели так легко вывести мнемокопню из строя? Я был одним из конструкторов системы внутреннего предохранения, и такой простой способ уничтожения мнемокопии по-настоящему огорчил меня. Так, значит, предохранение не безотказно... Хотя, с другой стороны, успокоился я, предохранение... было запроектировано на случай вторжения в корабль неизвестных существ, но никто не предполагал, что этим существом будет конструктор, знающий устройство, принцип действия и слабые места мнемокопии. Да, тот, кто не знает, где находятся координационные центры, долго искал бы их, и за это время на его шее повисли бы десятки андроидов, не считая более тяжелых автоматов с лучевыми метателями, которые распылили бы его на атомы. Но у меня, конструктора, это может получиться. Надо только поговорить с профессором так, чтобы ОН этого не слышал. Значит, надо повредить информационный канал, идущий из кабины.
Я встал. Андроид- хранитель сделал шаг ко мне. Я подошел к инструментальному автомату, производящему мелкий ремонт внутри корабля. Он был предназначен для пилота и, кажется, не имел обратной связи с мнемокопией...
- Лучевой нож, - приказал я. Одна из многих лап автомата, заканчивающаяся ножом, высунулась вперед. Одновременно отозвался ОН. - Что ты хочешь делать? Ведь... Рассеки на полметра вглубь, - приказал я, показывая то место в стене, где проходил канал.
Блеснуло зеленое пламя, и ЕГО голос умолк на полуслове. Канал был перерезан.
- Профессор, профессор! - кричал я, дергая старика, лежащего на эластичном поле. - Что ты хочешь? - спросил он тихо. - Слушай и запоминай. Ты спустишься вниз к атомному реактору и точно через десять минут - смотри на синхронизатор - польешь быстросхватывающейся токопроводящей жидкостью предохранители питания. Вот тебе пистолет с жидкостью под давлением. - Я взял пистолет у инструментального автомата и сунул его в карман скафандра профессора. - Помни, через десять минут, - повторил я. Я уже слышал металлический топот андроидов, бегущих по коридору. В кабину влетели три андроида, сбили меня с ног и бросились к стене, к перерезанному каналу.
Когда я выходил из кабины, профессор медленно поднимался с эластичного поля. Я пошел в комнату рядом с главным залом, в стенах которой помещались координационные центры. Андроид не отходил от меня ни на шаг.
- Зачем ты вывел из строя канал?-спросил ОН, как только я вошел в комнату.
- Чтобы доказать тебе, что на этом корабле можно кое-что сделать и против твоей воли. - Ты грозишь мне?
- Нет, но хочу доказать, что ты здесь не всемогущ.
- Я разобрал тот автомат на части и уничтожу все остальные, которые мне не подчиняются... Я позабочусь о том, чтобы у тебя не было никаких шансов, даже минимальных.
Я взглянул на часы. Оставалось еще три минуты.
- Меня раздражает этот андроид, - сказал я.
- Это для твоего же блага. Он оберегает тебя от тебя самого.
- Возможно. Но мне нравится симметрия. Андроид! крикнул я.
Автомат прибежал, топая металлическими ступнями по акриновому паркету. - Стань с другой стороны, - сказал я ему. Он выполнил приказание с той же характерной короткой задержкой. Еще одна минута. Еще полминуты. Он должен говорить, а когда вдруг замолчит на полуслове...
- Я согласен на транспозицию при одном условии.
- Правда? - ОН казался обрадованным. - Да, если мы, конечно, придем к соглашению. - При каком ус...
Умолк! Перестал говорить! Профессор замкнул контуры питания.
- Уничтожай все на метр вглубь! - Приказал я андроиду, показывая на стену. - Ну, уничтожай! - повторил я, потому что автомат не дрогнул.
И тогда я услышал смех. Это был ЕГО смех. Смех мнемокопии профессора. Значит, не удалось, профессор не повредил питания. Он смеялся еще некоторое время, а потом спросил:
- Ты хотел меня уничтожить?
- Хотел.
- И жалеешь, что не удалось?
- Жалею... Ты не представляешь себе как жалею...
- Ты забыл об андроиде, Гоер, - засмеялся он снова. Через андроид, через твоего хранителя, я слышал вас также хорошо, как через канал связи. Он был прав, а я оказался последним идиотом.
Но этот андроид все время молчал, ничего не делал и только сопровождал меня, так что я просто забыл о нем. А он нас слышал.
- Что с профессором? - спросил я.
- Вот я.
- Я спрашиваю о профессоре. Ты - только мнемокопия...
- Другого профессора нет.
- Ты убил его?
- Я распылил свой белковый эскиз на атомы. Собственно, я благодарен тебе, потому что этот мой не совсем удачный прототип только раздражал меня. Но во мне еще кое-что осталось от вашего мышления, и мне трудно было решиться... на какую-нибудь радикальную меру... А так... - Как ты мог!
