Грег Бир - Мандала
— Он тебе не пускал, разве Мандала другая?
Джошуа вылез из реки и нахмурился.
— Как тебя звать? — спросил он.
— Мой, мой говорить не настоящий имен, или дьявол ташшит. Для тебя мой имен будет Худой.
— Худой, откуда ты взялся?
— Как и дефк. Мы идить, следовать за полис.
— Преследователи городов? — По мнению жителей Ибриима, все Преследователи были безжалостными дикарями. — Худой, ты не хочешь вернуться обратно в Мандалу, не так ли? Ты боишься.
— Это как, боишься? Это значить страшим?
— Вот-вот, как, например, когда видишь какое-нибудь чудище.
— Не бывает для Худого, я бутто кожистый весь, как со змеиной шкуры, тыкни пальцой, и подпрыгать я, не протыкнешь сквозь.
— Худой, ты прикидываешься. — Джошуа протянул руку и вытащил своего собеседника из воды. — Кончай всю эту чушь и говори на нормальном английском. Ты ведь его знаешь!
— Не! — запротестовал юноша.
— Тогда почему ты почти все слова, за исключением своего имени, говоришь неверно, а еще меняешь порядок слов в каждом предложении? Я не дурак. Ты фальшивка.
— Эсли Худой вракать, пускай ноги сворачиваться, а сам лопнуть! Как рождался, так и говорить етот языка! То я, никакой не фальшив! Пусти! — Худой лягнул Джошуа в щиколотку, но только ушиб большой палец.
Он завопил, и Джошуа швырнул его обратно в ручей. Потом Худой подхватил свою одежду и собрался уходить.
— Никто, никода так не обращацца с Худой! — заявил он.
— Ты мне лжешь, — упрямо повторил Джошуа.
— Нет! Хватит. — Худой встал и поднял руки. — Ты прав.
— Вот именно.
— Но не совсем. Я из Винстона, и говорю, как Преследователь. Кстати, говорю правильно.
Джошуа нахмурился. Худой вдруг перестал походить на юношу.
— Зачем ты пытался меня обмануть? — спросил Джошуа.
— Я свободный следопыт. Пытаюсь фиксировать перемещения Преследователей. Они совершают набеги на поля вокруг Винстона. Несколько раз меня чуть не поймали, и я попытался убедить негодяев, что принадлежу к их клану. Когда их завалило, я подумал, что ты из их шайки. Я сразу начинаю так говорить, когда мне грозит опасность.
— У жителей Винстона нет такой татуировки, как у тебя.
— Я действительно пробрался в город, но он выбросил меня вон.
— Ты по-прежнему отказываешься отвести меня туда?
Худой вздохнул и вылез из ручья.
— Мне это не по дороге, я возвращаюсь в Винстон.
Джошуа внимательно посмотрел на Худого.
— А тебя не удивляет, что ты вообще сумел проникнуть в город?
— Нет. Я придумал один трюк.
— Люди не глупее нас с тобой в течение многих веков пытались это сделать, но их всех постигла неудача. Почему же тебе повезло?
Худой натянул свою рваную одежду.
— А зачем тебе нужно в город? — ответил он вопросом.
— У меня есть на то причины.
— Ты совершил преступление в Ибрииме?
Джошуа покачал головой.
— Я болен, — ответил он. — Ничего заразного. Но мне сказали, что город может вылечить меня, если я сумею туда пробраться.
— Я встречал таких, как ты, — заявил Худой. — Только у них ничего не вышло. Несколько лет назад Винстон послал в город целую процессию раненых и больных. Полис ощетинился, словно бойцовый кот. Города не знают снисхождения, уж можешь мне поверить.
— Но ты ведь знаешь, как туда попасть.
— Ладно, — кивнул Худой. — Попытаемся. Это на другой стороне Арата. Ты мне понравился: с виду глуп, как насекомое, а на самом деле отлично соображаешь. И быстро. К тому же у тебя есть дубинка. Ты готов убивать?
Джошуа немного подумал, а потом покачал головой.
— Уже почти стемнело, — сказал Худой. — Давай устроимся на ночлег, а утром отправимся в дорогу.
В далекой долине, между хребтами Арата, расположился город Меса Ханаан — теперь он, наверное, называется Арат. Здесь тепло и красиво, восходящее солнце расцвело в небе, словно диадема. Джошуа устроил постель из сухих водорослей и наблюдал за Худым, который выкапывал в земле удобную нору.
Джошуа спал чутко и проснулся вместе с рассветом. Он открыл глаза и увидел на своей груди насекомое, которое осторожно пробиралось вверх, ощупывая дорогу длинными усиками. Джошуа сбросил его и откашлялся.
Худой моментально подскочил на месте, протер глаза и встал на ноги.
— Я поражен, — заявил он. — Ты не перерезал мне горло.
— А какой мне в этом прок? — спросил Джошуа и направился к реке. Свежая вода приятно холодила лицо и спину, когда он пригоршнями плескал ее на себя. Давление в промежности этим утром было не таким сильным, как обычно, но Джошуа все равно заскрипел зубами. Ему хотелось кататься среди водорослей и стонать, но он знал, что это не поможет. Однако желание не проходило.
Они выбрали тропу для перехода через Арат и пустились в дорогу. Большую часть своей жизни Джошуа провел поблизости от деревень эксполиса Ибриим; оказалось — чем дальше они уходили от него, тем сильнее становилось тревожное чувство.
На перевале Джошуа обернулся назад и увидел за спиной зеленое море равнины и кущи джунглей. Приложив ладонь к глазам и прищурившись, он смог разглядеть скопления домов, то были две деревни — Храм Исайи и Гора Мириам. Все остальное исчезло.
За два дня они перебрались через Арат и теперь шли по полям, заросшим диким овсом.
— Раньше эти места назывались Агриполис, — рассказывал Худой. — Если немного покопать, найдешь следы ирригационной системы, автоматического обогащения почвы и даже комбайны и бункера для хранения урожая — короче, то, что необходимо для ведения сельского хозяйства. Сейчас все пришло в негодность. Девять столетий они не пускали сюда людей. Наконец оборудование сломалось, а почти все живые механизмы умерли.
Джошуа кое-что знал об истории городов, расположенных вокруг Аратского хребта, и поведал Худому о Триполисе. Три города группировались на одной стороне Арата, примерно в двадцати милях от того места, где они сейчас стояли. После Изгнания один из городов почти сразу же разделился на части и умер. Другой начал движение и успешно покинул пределы Аратского хребта. Третий попытался перебраться через перевал, но его постигла неудача. Неуклюжая груда развалин до сих пор возвышалась где-то неподалеку.
Путники нашли останки города на равнине Агриполис. Они шли мимо перемычек и контрфорсов, мимо остовов огромных домов, все еще стоящих на своих высохших ногах. Иные из них достигали пятидесяти или шестидесяти ярдов в длину и двадцати в ширину и покоились на органических колесных повозках. Металлические детали истребила коррозия. Органические части истлели, лишь изредка попадались куски силикатных стен или внутренние коллоидные скелеты.
— И все-таки они не мертвы, — заявил Худой. — Я бывал здесь раньше. Некоторые даже способны чинить препятствия.
