Дмитрий Биленкин - Ночь контрабандой (сборник)
— Итак, приключение обеспечено! — сказал я, рассеянно кивая проходившему мимо академику Т. (Мы уже стояли у входа в зал конгресса.) — Нет, но какова наглость этих шарлатанов! Ну, уж я выведу их на чистую воду! Юра, ты, конечно, тоже пойдешь?
— Пойти? Да, да… Отчего бы и нет? Правда, я не уверен…
— Ты никогда ни в чем не уверен, знаю. Может быть, ты не уверен и в отсутствии потусторонних сил?
— Да как тебе сказать… В них я, конечно, не верю. Точней, я знаю, что их нет. Но страх перед демонами — это реальность, которой не следует пренебрегать.
— Уж не боишься ли ты?
— С одной стороны…
— Нет, нет, без всяких сторон, пожалуйста. Идешь ты или нет?
— Я только хотел объяснить, что для такого эксперимента надо хорошо себя знать, а мы…
— Я-то, положим, хорошо себя знаю.
— Сам себя человек не всегда знает достаточно, даже, когда он уверен в противоположном.
— Тьфу! Да или нет?
— Да, потому что вдвоем безопасней. Мало ли что…
Я задумался. Еще в детстве, тренируя волю, я ходил ночью на кладбище. Здесь, конечно, придется быть начеку, кто спорит? И неприятные минуты возможны. Но опасность? То, чего нет, не может быть опасным. Мизгин зря так кисло настроен. Какая-нибудь ловушка? Чепуха, сюжет для грошового детектива. Я обязан, просто-напросто обязан дать бой, потому что если невежеству, шарлатанству, глупости не дают бой, то побежденным оказывается разум. Бой на чужой территории? Что ж, тем внушительней победа. Мизгину не хватает твердости, это, конечно, минус. Может быть, лучше одному? Поздно, обидится. Ничего, подстрахую в случае чего.
Звонок настойчиво потребовал меня на заседание секции, и мы расстались. Встречу я назначил на девять часов у кафедрального собора.
Признаться, доклады я слушал вполуха. Подумать только, какой эффект вызвало бы среди моих коллег известие, что я собрался на встречу с дьяволом. Какой был бы переполох! Как выпучил бы глаза профессор М.! При этой мысли мне становилось весело, но я сдержался и никому ничего не сказал. Сначала сделано, а потом сказано — я так считаю.
Часы на ратуше били девять, когда я, плотно поужинав, подходил к собору. Мйзгин уже был на месте.
— Я узнал историю Тевтобургского замка, — сказал он, приближаясь. — Она, разумеется, зловеща. Не тем, что там появлялись привидения, а тем, что после полуночного бдения многие выходили оттуда сумасшедшими. Или совсем не выходили.
Я усмехнулся.
— Они исчезали?
— Нет, их выносили ногами вперед. Инфаркт, как правило.
— Выдумки, конечно?
— Ничуть. Я поднял архивы и перелистал подшивки местных газет. У меня есть, правда, одно соображение…
Я вспылил.
— Какие еще соображения! Какая глупость, какая чудовищная глупость все эти байки! Почти в любом старом доме жили люди, которые шарахались от собственной тени, сходили с ума, умирали от сердечного приступа. Немного лжи, немного страха, немного воображения плюс эти факты — вот и готова легенда!
— Диагноз верен, пожалуй, на девять десятых.
— Боюсь, что нам привидения не покажутся и мы проведем скучную ночь.
— Для тебя я тоже захватил книгу, — сказал Мизгин.
— Спасибо.
Мы долго поднимались по тихой, мощенной брусчаткой улице. Городок уходил вниз, вниз, и по мере сгущения сумерек его черепичные крыши, узкие лабиринты, зеленые от времени шпили, крошечные скверики серели все более и более, словно подергиваясь пеплом, тогда как окружающие горы росли и надвигались, мрачно нависая над котловиной.
Дома стали появляться реже, их разделяли сады, наполненные тишиной и темнотой. Из-за гребня гор всплыла луна, брусчатка замерцала, тени густо почернели.
Наконец справа забелел широкий фасад дома с колоннами, на нас глянули его неосвещенные окна. Внизу, однако, теплился огонек.
— Здесь, — сказал Мйзгин.
Я заметил, что иначе представлял себе замок.
— Так это же не десятый век, а восемнадцатый, — пояснил Мизгин.
Ворота решетчатой ограды были распахнуты. Пока мы шли по мощеной дорожке парка, парадная дверь медленно приотворилась, и хлынувший лунный свет осветил высокую фигуру демонолога.
— Вы пришли, — глухо сказал он. — Что ж…
Он жестом приказал нам следовать за собой.
Я уже хотел было отпустить ехидное замечание насчет экономии электроэнергии, но демонолог, пропуская нас, щелкнул выключателем, и в передней вспыхнули три пыльные лампочки, криво сидящие в кольце люстры. Унылое молчание охватило нас. Наверх вела широкая мраморная лестница, зеркала слева и справа мутно отражали каменный паркет и позеленевшую улыбку бронзовых грифонов у входа. Нас в зеркалах не было, хотя мы и стояли напротив.
Демонолог толкнул неприметную дверцу сбоку, и мы вошли в какое-то помещение. Быстрым и бесшумным пламенем горел камин, бросая на ковер и темную мебель причудливые отсветы. Пространство посредине занимал продолговатый массивный стол цвета запекшейся крови.
— Предупреждаю, — проговорил демонолог. — В комнатах, где вы разместитесь, есть кнопка. Как только станет опасно, нажмите ее. Я немедленно приду на помощь и постараюсь усмирить потусторонние силы заклинаниями. Иногда я успеваю сделать это.
В помещении, несмотря на камин, было зябко, отчего по телу пробегала невольная дрожь.
— Не будем зря терять время, — сказал я, глядя на часы.
Они стояли.
Демонолог почему-то медлил. Он был в том же костюме, что и днем, но его лицо имело здесь неприятный серо-синий оттенок.
— Вы написали записки? — тихо спросил он.
— Какие еще записки? — воскликнул я.
— Что вы по доброй воле пришли на свидание с демоном.
— Я написал, — тихо сказал Мизгин.
Он вынул из кармана сложенный вчетверо листок бумаги и протянул его мне.
— Подпиши.
Хмыкнув, я проглядел записку. Она была составлена так искусно, что в случае злого умысла никто бы не смог представить ее в качестве оправдательного документа. Мысль о том, что кто-то мог нас заманить сюда, не приходила мне в голову ввиду ее явной нелепости. Но теперь мне стало как-то не по себе. Я вопросительно посмотрел на Мизгина. Тот кивнул. Я поставил свою подпись рядом с его и передал листок демонологу.
Документ, кажется, удовлетворил его.
— Идемте, — сказал он.
Мы снова прошли в переднюю, пересекли пространство перед зеркалами, которые наконец отразили нас, поднялись на площадку второго этажа и свернули по коридору.
— У тебя тоже стали часы? — шепнул я Мизгину.
— Нет, — ответил он, скашивая взгляд на запястье. — А что? История с зеркалами, по-моему, любопытней.
— Ты заметил?
