Мюррей Лейнстер - Чужаки
Когда Бэрд с гостем выходили в общий коридор, его задержал Тэйн:
— Даете ему возможность увидеть общую картину? Позволяете шпионить?
Бэрд включил коммуникатор и холодно сказал:
— Я выполняю приказ. Займитесь лучше собственными делами. Этот плуми находится здесь под флагом перемирия.
— Флаг перемирия! — язвительно хохотнул Тэйн. — Это же не человек, это гадина! Я...
— Если вы подойдете к нему хоть на один дюйм, — с вежливой яростью начал было Бэрд, но тут из динамика общего вызова прогремел голос шкипера:
— Мистер Тэйн, немедленно отправляйтесь в свою каюту под арест!
Скрипнув зубами, Тэйн невнятно выругался и удалился.
— Он не совсем нормален, — мягко стал объяснять Бэрд, — и болезненно ненавидит все чужое.
Плуми смотрел на него своими круглыми глазами, и Бэрд подметил в его взгляде выражение, которое бывает у людей, когда они хотят в чем-то разобраться. И вдруг он вспомнил, что плуми его не понимает.
Они вернулись к шлюзу. Плуми вынул свою табличку, что-то начертил и протянул шкиперу.
— Вы оказались правы, Бэрд. Он предлагает кому-нибудь из нас посетить его корабль. Видите, здесь нарисованы две фигурки в скафандрах — одна крупнее другой — в их входном шлюзе. Хотите пойти?
— Конечно! — вскричал Бэрд. — Я захвачу с собой переносный телепередатчик.
Это было в 8 часов 40 минут бортового времени. Два огромных космических корабля — один серебристо-голубой, другой ослепительно-золотистый — продолжали вращаться вокруг общей оси, а космос был таким же безбрежным, как всегда. Ярко сияли звезды. Гигантская газовая планета из расплывчатого пятна снова превратилась в ослепительный диск.
Тяжело ступая магнитными башмаками по поверхности «Никкола», Бэрд в скафандре, с телепередатчиком за плечами медленно приближался к чужому кораблю.
Диана видела, как он скрылся в бортовом шлюзе корабля плуми. Экипаж «Никкола» приник к экранам. Бэрд пробыл в гостях довольно долго. Когда его спутник, очутившись на родном корабле, снял шлем, стала понятной его странная форма. На голове плуми оказался высокий гребень из перьев, и не искусственный. Вот почему изображение гребня неизменно присутствовало на таинственных пластинках!
Другие плуми оказались такими же грациозными, как и первый, говорили такими же высокими голосами. У каждого на голове был такой же странный гребень.
То, что увидел человек Земли на чужом корабле, было удивительным. Особенно...
— ...Мистер Бэрд, — спросил шкипер Джона, когда тот вернулся на борт «Никкола», — что вы можете добавить к тому, что передали раньше?
— Три пункта, сэр, — твердо сказал Бэрд. — Во-первых, — и это главное — корабль плуми не вооружен. Они используют отталкивающие и притягивающие лучи только для сбора материалов. Возможно, что с помощью лучистой энергии они строят свои курганы. Но это не оружие. Корабль чисто исследовательский, я видел — и вы также — его снаряжение. Когда мы принудили их вступить в бой, они пытались уничтожить нас нашими же ракетами именно потому, что не имеют собственных.
Шкипер раскрыл рот от удивления.
— Во-вторых, — продолжал Бэрд, — они не применяют ни железа, ни стали. Только бронза и легкие металлы.
— Но они не могут передвигаться в немагнитном корпусе! — вскричал шкипер. — Корпус обязательно должен быть магнитным!
— Это, конечно, так, сэр, но они не используют магнетронного движения. Однажды в стереокартине по истории космических путешествий я видел двигатель, который стоит у плуми. Принцип его очень стар, и мы о нем давно забыли. У нас он применялся сразу вслед за ракетами — толкатели Дирака. Это реакция статических зарядов. Она не может протекать в магнитном поле свыше семидесяти гауссов.
Наконец-то шкипер стал кое-что понимать.
— Так это значит, — неуверенно сказал он, — что двигатель плуми заработает, лишь только их корабль отцепится от «Никкола»?
— Да, сэр, — подтвердил Бэрд. — Я видел, как их инженеры возились с двигателями, тщетно пытаясь обнаружить неисправность. Они попросту не знают, что во всем виновато магнитное поле «Никкола».
— Вы объяснили им все?
— Не так-то просто рассказать об этом жестами!
Громкоговоритель на стене щелкнул. Послышался торжествующий голос Тэйна:
— Сэр! Я предлагаю перебраться на корабль плуми, коль наш не в порядке, заменить на нем атмосферу, запустить его двигатель и вернуться к себе на базу. Надо только перебить этих гадин.
Бэрд вспыхнул, но сдержался.
— До нашего дома слишком далеко, Тэйн. Если мы попробуем уйти к себе на корабле плуми с толкателями Дирака, то умрем от старости где-нибудь на полпути.
— И все же это лучше, чем сгореть через четырнадцать суток!
Донесение Дианы прервало спор:
— Плуми в скафандре покинул свой входной шлюз. Он несет какой-то пакет к нашему входному шлюзу.
— Он хочет устроить взрыв на «Никкола», чтобы освободиться! — вскричал начальник вооружения.
Шкипер от досады сплюнул.
— Слушайте,. Тэйн! Пораскиньте лучше вашими куриными мозгами! Для того чтобы освободиться от нас, требуется взорвать по меньшей мере атомную бомбу!
Бэрд быстро заговорил: — Сомневаюсь, чтобы они считали возможным разделить корабли.
...На экране радара были видно, как плуми положил пакет около входного шлюза и вернулся обратно на свой корабль.
Дежурный инженер, перенесший пакет внутрь «Никкола», взволнованно доложил по коммуникатору:
— Сэр! Они прислали нам силовой генератор! И он дьявольски замечательно придуман! Попробую разобраться, как он действует.
Бэрд вернулся в радарную.
— Что-то будет, — задумчиво сказал он Диане. — И никого вокруг. И некого позвать на помощь. Что ж, будем вести себя как... как люди!
Девушка только слабо улыбнулась в ответ. Лампы на потолке, который был теперь стеной, вдруг вспыхнули и залили комнату ярким ровным светом.
— Что скажете, Бэрд? — раздался голос шкипера. — Как видите, генератор плуми действует отлично!
Через несколько минут была восстановлена нормальная сила тяжести — с помощью все того же подарка.
...В 11 часов 05 минут по бортовому времени спокойный и сильный голос шкипера разнесся по всем помещениям. Командир говорил сжато, тщательно взвешивая каждое слово:
— Люди! Слушайте меня! Мы потеряли нашу скорость и сбились с курса. Восстановить наше движение, чтобы выйти на орбиту какой-нибудь планеты с атмосферой, пригодной для дыхания, невозможно. Через тринадцать суток «Никкола» подойдет к солнцу на такое близкое расстояние, что его корпус сгорит. Мы не в силах предпринять ничего, чтобы спасти наши жизни.
