Виталий Романов - Не в этой жизни
- Понятно. А Эдик?
- Эдик неженат, - уверенно заявила Оксана.
- Тьфу! Я спрашиваю, он с вами курил?
- Не, вроде вниз побежал. Он там что-то по электрике соображает, сказал: "слетаю, посмотрю, как там алкаши возятся, чтоб не напутали".
- Ну и как?
- Да почем я знаю! - Ксюша совершенно потеряла терпение. - Фаза есть, Эдик за столом, все путем. Только ты стоишь тут, как коза. Короче, Маха, пошли за стол, - Оксана чуть ли не насильно вытащила подругу из ванной комнаты.
Когда они вернулись в комнату, все сидели на местах.
- А вот и наши девочки, - радостно улыбаясь, Даниил встал навстречу Оксане, предупредительно отодвигая стул, чтобы его дама могла сесть на место. Маша тоже вернулась "на исходную позицию", между Эдиком и Михаилом.
"Кто же? - напряженно думала девушка, для вида ковыряясь вилкой в салате. - "Женатики"? Михаил? Эдуард? Как проверить? Миша вроде бы капитально набрался. Но начать надо с него..."
- Пойдем, потанцуем, - едва дождавшись, пока все выпьют, Машка толкнула в бок соседа, потихоньку засыпавшего над очередной стопкой. Михаил поднялся из-за стола на удивление легко, то ли его сонное состояние было наигранным, то ли он просто мог выпить лошадиную дозу и не чувствовать этого.
Они снова кружились по темной комнате, и Машка прижималась к партнеру всем телом, стараясь понять: он ли был с ней? "Куревом не пахнет. Но, нет, не он, - сказала себе Мария, когда дыхание Михаила коснулось ее лица. Слишком чувствуется запах спиртного, я бы запомнила это, там. Незнакомец разговаривал со мной. Если бы там был Михаил, я бы обязательно запомнила запах..."
Ловко вывернувшись из объятий полупьяного кавалера, она вернулась на место. Вскоре на соседний стул уселся и Михаил, тут же наливший себе очередной "полтинник" в рюмку. Похоже, все происходящее он воспринимал как нечто естественное - много водки и закуски, красивая баба рядом, за которой не надо ухаживать. Она сама прыгнет в постель, когда Миша этого захочет...
"Ага, щаз", - подумала Машка и поставила на спортсмене крест. На следующий танец она позвала Эдуарда. От второго ее соседа тоже не пахло куревом. "Забавно, - усмехнулась девушка, прижимаясь к Эдику. - Все пошли курить, но оба моих "кавалера" не дымили..." Воспользовавшись тем, что в зале было темно, и народ не особенно следил за соседними парами, она, ловко изогнувшись в руках Эдика, повернулась к нему спиной, прижалась всем телом, продолжая танцевать. Взяла ладони кавалера в свои, положила их на живот.
"Руки мокрые", - с досадой подумала Мария. У Эдуарда вспотели ладони, когда он почувствовал близость девушки. Маша сознательно предоставила ему свободу, позволив делать все, что захочет. И Эдик вспотел. А Машку всегда раздражало, когда лапают мокрыми, скользкими руками. Было в этом что-то омерзительное, гадкое. "Не он, - поняла Мария. - Точно не он. Я бы запомнила. Те руки были сухие. И нежные..."
Она вернулась после танца за стол в полном недоумении. "Не Эдик. Не Миша. Вот это номер! Марк, молодой муж Анастасии, Никита, пришедший на вечер с Алисой-фотомоделью, но явно мечтавший поиметь всех баб за столом, или... или Даниил, любовник Ксюхи". Маша налила себе полную стопку и выпила.
Праздник получился удачным. Они славно погуляли, весело развлеклись, но... но она вдруг поняла, что теперь очень важно узнать, кто именно ласкал ее в темноте, кому готова была отдаться прямо там, лишившись рассудка от страсти. Раньше Машка про такое слышала, но никогда не верила. А теперь знала, что потерять голову можно, и это случилось с ней самой.
"Ну что ж, - решила она. - Присмотримся к тем, кто остался". Никиту она отмела сразу. Во-первых, Ксюха явно слышала, как у бизнесмена звонил мобильник, значит хозяин аппарата был на лестнице. Кроме того, глянув на небритый подбородок "эротомана", на короткие толстые пальцы, украшенные перстнями, Маша поняла, что обнимать ее мог кто угодно, только не Никита.
Марк? Марк подходил на роль страстного любовника меньше всего. Он, единственный из всех мужчин не скинувший пиджак, по-прежнему не отрывался от молодой жены, его внимание было занята только "азиаткой" Настей. "Сколько там они женаты? - попыталась вспомнить Маша. - Кажется, недели две. Конечно, бывают отморозки, которые и на следующий день после первой брачной ночи уже "гуляют налево". Но... Не будем думать о парне плохо. Начать придется с Даниила".
Мария присмотрелась к партнеру Оксаны повнимательнее. Тот по-прежнему был внимателен и заботлив, временами отодвигая стопку мартини от вошедшей в азарт Ксюхи, подкладывал своей даме салаты и прочие закуски, но шутил уже не так часто, и временами впадал в задумчивость.
Веселье постепенно сходило на нет.
- Ох, поздно, уже! - потягиваясь так, что грудь чуть не выпала из широкого выреза, заметила Ксюха. - Данил, зайка, помоги собрать посуду. Попьем чайку, да, видимо, расходиться будем. Народ спатеньки хочет.
- Конечно, дорогая! - Даниил с готовностью поднялся с места, начиная собирать тарелки со стола..
- Я помогу вам, ребята, - тут же откликнулась Маша, начиная ловко сгребать грязную посуду со своей стороны.
- Тогда и я! - Эдик приподнялся со стула.
- Сиди, - томно улыбнувшись парню, остановила девушка. Ее рука скользнула по плечу рыжеволосого соседа. - Сиди, Эдик. Мы справимся.
Она вошла на кухню следом за Оксаной и Даниилом.
- Ох, блин! Кажись, я набралась! - сообщила Ксюха, падая на стул.
- Выйди на балкон, - посоветовал Даниил, - но ненадолго, чтоб не простудиться. Немного подышишь - враз полегчает.
- Котеночек, - покачиваясь из стороны в сторону, Оксана приблизилась к своему мужчине и поцеловала его в щеку.
Она исчезла за дверью кухни, и Маша с Даниилом остались одни. Любовник Оксаны, притащивший на одной руке целую гору посуды, аккуратно сгружал тарелки в мойку, одну за другой. Его свободная рука мелькала взад-вперед.
Маша, стоявшая за спиной Даниила, чуть сбоку, вдруг увидела шрам на запястье, с внутренней стороны правой руки. Пол качнулся под ногами. Она вспомнила... Нежные горячие ладони скользили по ее телу, заставляя терять голову и погружаться в огонь. Она схватила руки мужчины, направив их чуть ниже, как ей было особенно приятно. И тогда, именно тогда, под ее пальцами оказалась бугристая, неровная кожа. Шрам.
Потом она забыла об этом, все ушло, остались только блаженство и нега, желание раствориться в огне и отдать всю себя мужчине, который так тонко понимал язык ее тела...
- Это был ты! - повинуясь внезапному порыву, сказала Мария. - Я знаю, это точно был ты.
Даниил даже не вздрогнул. Закончив сгружать тарелки в мойку, он вытер руки полотенцем, медленно обернулся. Глаза Марии были прикованы к шраму на руке. Любовник Оксаны неторопливо поправил рукав белой рубашки, так, что старой раны почти не стало видно.
