Сергей Фрумкин - Рожденный Светом
– Армия Ростера? – Охранник окинул их недоверчивым взглядом. – Рядовые? У вас деньги-то есть?
– Еры, – ответил 947-й.
Вооруженный шокером двухметровый богатырь как-то нехотя отступил:
– Пойдет, проходите.
Дальше гостями занялась женщина – молодая, в обтягивающем платье, подчеркивающем изящные линии ее фигуры. Парализованные блеском ее глаз, десантники с трудом уловили смысл заданного вопроса:
– Вас разместить вместе?
– Конечно, – буркнул, очнувшись, 888-й.
– Есть маленькая проблема. – Официантка вежливо улыбнулась. – Сегодня в порт вошло сразу пять космических кораблей, ресторан переполнен. Есть два столика на четверых на втором и четвертом ярусе, столик на двоих на первом и ложа на десять персон на девятом.
Ну вот! Почему нам не расположиться в ложе? – спросил 888-й.
Девушка снисходительно исследовала глазами форму сержанта:
– Это будет дорого. Семьсот ливринов за сам стол плюс стоимость заказа, увеличенная на двадцать процентов...
– А в ерах? – перебил 947-й.
– Тридцать ер.
Ребята посмотрели на сержанта. «Один раз живем, – подумал 947-й. – Может, это первый и последний раз в моей жизни, так почему бы и не попробовать?»
– Нас устраивает.
Официантка присела в реверансе, сразу став как-то приветливее и потеплев взглядом:
– Пройдите в лифт.
Кабина-комната лифта со стеклянными стенами, уставленная огромными кожаными диванами, устремилась вверх, позволяя в движении осмотреть все ярусы ресторана. Резные столики, диваны и кресла, барные стойки, цветы и зелень, красные от еды и напитков лица, музыка и шум разговоров – ничего такого, что могло бы поразить воображение. Единственная необычная деталь – стеклянные трубы, пронизывающие ярусы ресторана подобно лифтовой шахте, в которой поднимались наверх десантники, – в этих трубах вверх-вниз медленно перемещались площадки, а на площадках танцевали под музыку полуобнаженные молодые девчонки...
Верхний, девятый ярус был самым зеленым, уставлен самой лучшей мебелью, украшен несколькими фонтанами и вмещал всего три больших стола, полукругом опоясанных огромными мягкими диванами. В двух из трех лож уже возлежали на диванах какие-то богато одетые люди, а в третьей официантки как раз поправляли шитые золотом подушки из зеленого бархата.
Десантников, проходивших мимо уже занятых лож, провожали удивленными и насмешливыми взглядами.
– Что прикажете? – спросила официантка, когда семеро солдат кое-как разместились на непривычно мягких для них лежаках.
– Пока только меню, – за всех ответил 947-й. Над столом возникло голографическое панно с изображением блюд и напитков, а женщина исчезла.
– Ну, что скажете? – 888-й оглядел притихших товарищей.
– Мне здесь не нравится! – честно признался 947-й. – Как-то не по себе...
– Хочешь уйти? – усмехнулся 888-й. – Наш бесстрашный сержант струсил на поле битвы с едой?
– Вы видели этих людей? – вступил в разговор совсем молодой рядовой 116-й. – Как минимум именитые.
– Что значит: «как минимум»? – спросил 888-й.
– Мне показалось, – 116-й неуверенно понизил голос и огляделся, словно хотел сообщить нечто крамольное или сногсшибательное, – я видел нимб!
– У страха глаза велики! – ухмыльнулся 888-й.
– Нет, – с мрачным видом подтвердил 947-й. – Я тоже видел. За соседним столиком. Компания из двенадцати человек. Четыре женщины, восемь мужчин. Из мужчин шестеро – здоровенные лбы, телохранители или что-то в этом роде. Не уверен, но под пиджаками у них что-то топорщилось.
– Оружие? Невозможно, – возразил 888-й. – Здесь это запрещено.
– Для нас – запрещено, – пробормотал 947-й. – А для них – кто его знает? Так вот: шесть бугаев и два именитых. Один – толстый, все время подобострастно улыбается. Другой – молодой, худой и бледный, но над головой – нимб.
– Ну откуда здесь взяться эльтару? – рассмеялся 888-й. – Тебе тоже привиделось.
– Не привиделось. Перед ним заискивали, как перед императором...
– А я заметил другое, – вмешался 104-й. – Здесь все пьют горячительные напитки!
Ребята переглянулись. Устав категорически запрещал, но в увольнении, да и на гражданке...
– Уверен? – прежде чем обрадоваться, 888-й хотел знать наверняка.
– Абсолютно. – 104-й заговорщицки наклонился над столом. – Я слышал, как один...
– Да вот же меню! – удивляясь их недогадливости, перебил 947-й. – Зачем гадать – просто смотрите!
Интересующий список обнаружился сразу же. Водка, джин, вино – из старинных рецептов; глюнор, лербет – из современных...
– Я за, а ты как? – сразу повеселев, подмигнул 888-й.
947-й поморщился. Неприятное предчувствие подсказывало, что не стоит терять контроль над ситуацией. Он был против.
– За товарищей! – серьезно предложил 437-й.
– Согласен, – сразу посуровев, поддержал его 888-й.
– Принимаю, – вздохнул 947-й.
Остальные уважительно закивали – редкий случай в солдатской жизни, когда появлялась возможность по-настоящему помянуть своих менее удачливых товарищей.
Водка, фужеры и соки появились так быстро, что ребята даже не успели понять, когда и как голограмма из меню успела материализоваться в виде вполне реальных хрустальных графинов.
Они едва успели налить по первой, когда у стола появилась официантка.
– Господа солдаты, – почему-то шепотом обратилась она к ним. – За соседним столиком – господин Род Лан Меттори, эльтар. Он желает пригласить одного из вас в свою компанию.
– Кого? – поперхнулся соком 104-й.
– Зачем? – хмуро спросил 888-й, который до этого момента не принимал всерьез слова друзей.
– У господина есть к вам вопросы, – все так же шепотом объяснила официантка.
– Скажите господину, – резко сказал за всех почему-то рассердившийся 947-й. – Мы ценим оказанную нам честь, но не можем принять его приглашения.
Официантка удалилась с такой гримасой на лице, словно увидела невероятных идиотов.
– Где ты научился таким манерам? – уважительно поинтересовался 104-й.
– Забыли! – приказал 947-й. Он встал, поднял бокал и медленно заговорил: – Пусть горечь этого напитка сольется с горечью утраты, заполняющей сейчас наши души, и пусть веселье и опьянение последуют за этой горечью, как вечная райская жизнь последует за гибелью наших товарищей!
– Отлично! – прошептал 888-й..
Выпили стоя, залпом и с минуту стояли, склонив головы и заставляя себя почувствовать как можно больше горького привкуса на рецепторах обжигаемого алкоголем языка.
– Опять. – 609-й показал глазами. Теперь к ним приближались трое – официантка со странной формы кувшином, здоровенный детина в строгом костюме и полуголая танцовщица.
