Сергей Мусаниф - Осина и серебро
Я прошел на кухню, включил электрочайник, заварил себе травяного чая и уселся почитать вчерашние газеты. Ничего выдающегося.
Минут через пятнадцать вошла Ольга с предательски красными глазами, налила себе кофе (Мне тоже требуются стимуляторы, чтобы поддерживать себя днем в работоспособном состоянии.) и села напротив меня. Газеты я сразу же отложил.
- Итак, - сказала она. - Ты это сделал.
Это был не вопрос. Это было утверждение.
- Да, - сказал я.
- Я знала, что это когда-нибудь произойдет.
- Я тоже.
- Но все равно оказалась неготовой. Я не знаю, что мне делать теперь.
- Вряд ли я что-то могу посоветовать, - сказал я. - Это твой выбор.
- Знаешь, - сказала она. - Когда я не застала тебя дома, я сразу поняла, где ты и чем занимаешься, и первым моим порывом было уйти отсюда и никогда не возвращаться. Но я для этого слишком устала. Да, кстати, на тот случай, если я все-таки решу уйти: я отменяю свое приглашение приходить ко мне в дом в любое время.
- Хорошо, - кивнул я.
- Тебя это остановит?
- Я дал тебе слово...
- Я не о том, - перебила она. - Может ли это остановить тебя чисто технически?
Я покачал головой.
- Я так и знала. Все эти суеверия и бабушкины сказки... Половина в них вранье.
- Зато другая половина - чистая правда.
- Чушь, - сказала она. - Правда в том, что ты - вампир.
Я промолчал. Не в моих правилах отрицать собственную сущность.
- Вурдалак, - продолжила она. - Нежить, монстр, ночной кошмар, убийца...
- Повелитель Ночи, - подсказал я. - Этот список можно продолжать бесконечно.
- И самая большая проблема в том, что несмотря на все это, и все, что я о тебе знаю, ты мне нравишься.
- С этим я ничего поделать не могу.
- Я тоже, к сожалению.
И мы замолчали. Это был тупик.
Наверное, здесь я должен сделать признание, которое прольет свет на некоторые события, часть из которых уже произошла, и часть которых только должна произойти по ходу нашего повествования.
Да, я - вампир, монстр, действительно пьющий людскую кровь и получающий от этого удовольствие, убивающий и не умирающий, проклинаемый и ненавидимый многими, и еще большим числом забытый. Понимаю, что современному, так называемому, "цивилизованному" человеку куда легче смириться с верой в маленьких зеленых человечков с Плутона, прилетевших на Землю с экстремистскими намерениями, или злобных мутантов, расплодившихся в результате секретных армейских экспериментов, а отнюдь не в старые, поросшие мхом суеверия, однако факт моего существования от этого не перестает быть фактом. Я живу в двадцатом веке и я - вампир.
Родом я не из Венгрии, в гробу уже давно не сплю, и девственницами не интересуюсь. Вампиры больше не живут в зловещих и при первом же взгляде на них пробуждающих самые мрачные предчувствия замках и не терроризируют жителей окрестных деревень. Они затаились и ушли в тень больших городов. Большая часть мифов про наше племя так и осталась мифами. Но кое-какие факты все же верны.
- Так, все-таки, сколько тебе лет?
- Так много, что я не помню.
- И за всю свою жизнь ты никогда с подобным не сталкивался? - спросила она.
- С подобным тебе? Нет.
- С подобным нынешней ситуации, - отрезала она, явно не склонная выслушивать сомнительные комплименты.
- Лично, нет. Но кое-что слышал от своего приятеля.
- И как он решил вопрос?
- Там дело было не с ним, скорее, со знакомым его знакомого...
- Это частности, - сказала она. - Они нашли решение?
- Нашли, - неохотно признал я. - Но оно тебе не понравится.
- Почему?
- Он был безумно влюблен в смертную женщину, и когда пропасть между их мирами стала слишком большой, он перенес ее в свой мир.
- То есть, сделал ее вампиршей?
- В общих чертах, да.
- Ты прав, - сказала она. - Мне это не нравится.
- Не волнуйся, - сказал я. - Я же обещал тебе...
- Но могу ли я верить тебе на слово?
- Почему бы нет? Разве я когда-нибудь давал тебе повод усомниться в моем слове?
- Пока нет, - признала она. - Но ты же...
- Монстр, - подсказал я.
Она промолчала. Просто не нашла слов.
Я отхлебнул еще чая и закурил сигарету. Дурная привычка, приобретенная у смертных. Правда, рак легких мне не грозит. Курю я уже четыреста с лишним лет, и одним этим фактом мог бы зарабатывать миллионы долларов на рекламе табачных изделий. В отличие от "ковбоя Мальборо", загнувшегося от вышеупомянутого рака на пятом десятке.
По сосредоточенному лицу Ольги было видно, что она собирается с силами, накручивает себя. По идее, сейчас она должна выпалить какую-нибудь гневную тираду.
Я в последний раз затянулся и потушил окурок в пепельнице.
- Да, ты монстр, - выпалила Ольга. - Ты очень правильно себя назвал! Ты чудовище, убивающее людей!
- Вряд ли моего сегодняшнего оппонента можно отнести к их числу, - сказал я.
- "Оппонента!" - фыркнула она. - Ты, с твоими бредовыми идеями и дурацким кодексом чести! Ты говоришь, что дал ему шанс!
- Как обычно, - сказал я. - Осиновый кол и серебряный кинжал, не моя вина, что он выбрал неправильно.
Вбить осиновый кол в грудь вампира, коли вампир не спит, дело более, нежели просто сложное, и под силу только Ван Хельсингу или кому-то из его ближайших сподвижников. Серебром же меня убить нельзя, но можно нанести тяжелые раны, которые отвлекли бы меня от мыслей об охоте и спасли бы жизнь этого недостойного субъекта. Но с фольклором он был незнаком, а даже если бы и знаком, то в большинстве случаев фольклор ничем не мог бы ему помочь. Потому что в большинстве случаев фольклор лжет.
- Даже если бы он выбрал правильно, - сказала Ольга. - Даже если бы вместо кинжала у него был двуручный меч, разве это могло бы ему помочь справиться с тобой? Какие у него были шансы против тебя? Против бессмертного?
- Даже сопливый новичок способен выйти на поединок против отъявленного бретера и уложить его случайной пулей, - сказал я. - Ты же не станешь отрицать, что такой возможности не существует? Так и я не говорю, что наши шансы были равны, но хоть какой-то шанс у него же был, не так ли?
- Какой? Один из миллиона?
- Но все же это шанс, - сказал я.
- И твоя совесть чиста, потому что ты соблюдаешь собой же придуманный дуэльный кодекс?
- Я - вампир, - напомнил я. - Еще не факт, что у меня должна быть совесть.
- Да, к сожалению, - вздохнул она. - Я все время пытаюсь к тебе подойти со своей человеческой меркой... Ты знаешь, кто тебя заказал?
- Понятия не имею. Мне казалось, что антикварный бизнес - дело довольно-таки спокойное. Ну, понимаешь, кто-нибудь хоть когда-то слышал о разборке антикваров?
- Я не слышала. На тебя никто не наезжал?
- Если и наезжали, то мне об этом неизвестно.
- Ни у кого ценности на аукционе не перехватывал?
