Андрей Столяров - Дверь с той стороны
- Ну что ты останавливаешься? - нервно сказала Ольга. - Здесь нельзя останавливаться. Потащила его за руку.
- Почему нельзя? - спросил Мазин.
- Боже мой, да иди же ты быстрее!
- Куда мы идем?
- Не бойся, все будет хорошо.
- Я не боюсь, но я хочу знать, - сказал Мазин.
Трава под ногами шептала басом - леденеющая, неземная. В покинутых дворах, в белизне пустынных улиц, на выпуклых широких перекрестках бесконечными вереницами стояли урны - светились деревянными щеками.
Ольга откинула ближайшую крышку.
- Ешь!
Выперла икра. - Я не буду, - сказал Мазин.
- Ах, не спорь, пожалуйста!.. Делай, что тебе говорят... Она зачерпнула оранжевую массу, ела с ладони, как кошка, жмуря нетерпеливые глаза. Икра была теплая и очень сладкая. Походила на мед. Таяла во рту. Легко закружилась голова. Мазин вдруг понял: это счастье. Как он раньше не догадывался. Настоящее счастье - вдыхать кисловатый запах, млеющим языком уминать вязкое податливое тесто, чувствовать на нёбе трепетное щекотание лопающихся икринок. Он заметил, что у других урн тоже стоят люди. У каждой по человеку. Откуда только взялись. Жуют - молча и сосредоточенно. Лица у них оранжевые от налипшей икры. Мерное чавканье роится в полуденном воздухе.
- Хватит, больше нельзя, - с сожалением сказала Ольга, облизав пальцы. Заторопила его: - Нас ждут...
- Хочу еще, - глухо, с набитым ртом, сказал Мазин.
- Захлебнемся в информации - пойдут сразу несколько текстов.
- Очень вкусно...
- Нет, - сказала Ольга. - Уже пора.
Посредине улицы, взявшись за руки, застыли шестеро мужчин без одежды. Тела их из дымчатого стекла просвечивали: переплетались нервы и сосуды.
- Не смотри, они не любят, - опустив голову, прошипела Ольга. - Что ты все время глазеешь?
- Кто это? - спросил Мазин.
- Они так думают, - ответила Ольга. - Общая нервная система. Да не смотри ты на них, ради бога...
Мужчины, будто почувствовав, медленно и синхронно повернули к ним головы - синеватый ореол мерцал над морщинистой, как грецкий орех, поверхностью каждого мозга.
- Вот видишь, - сказала Ольга. - Теперь они увяжутся. Но это не опасно, успеем...
Мужчины провожали их взглядами, пока головы двух задних не повернулись на сто восемьдесят градусов. Тогда вся группа, не расцепляясь, так же синхронно - шаг в шаг - тронулась за ними. Задние ступали пятками вперед, и сквозные лица их - зубы, уши, глаза, скрепленные невидимым каркасом, - висели над полупрозрачными лопатками.
- Идут, - сказал Мазин.
- Ничего, уже недолго, - сказала Ольга. - Только не оглядывайся ты, пожалуйста... И пошли быстрее. Не давай им коснуться. Ты как неживой, в самом деле...
- Я читал все твои мысли, - сказал Мазин.
- Ах, ерунда...
- Я действительно читал.
- Прибавь шагу. Держись за меня, можно провалиться, тут есть такие места...
- Ты меня обманываешь...
- Ах, ничего ты не понял. Это как звонок в квартиру. Один - второй третий. Пришли гости. Тебя хотят видеть. Надо просто встать и отпереть дверь.
- А что за дверью?
- Откуда я знаю? Не останавливайся, вот бестолковый. На перекрестке, зарывшись в траву, стоял автобус без колес. Стекла по всему борту были выбиты, бампер мятый, задняя дверца открыта.
- Уф... наконец-то, - сказала Ольга. - Забирайся.
- Зачем?
- Как все-таки с тобой трудно, - вздохнула она.
Мужчины, держась за руки, приближались: враз поднимут правые ноги, помедлят немного - опустят, поднимут левые. Прозрачные мышцы хрусталем высверкивали на солнце. Мазин поднялся по ступенькам. Дверь закрылась одной створкой.
Внутри на облезших креслах сидели люди. Смотрели в окна. Как истуканы. Никто не шелохнулся. Лица были знакомые. Мазин увидел Серафиму: брошь под жилистым горлом, гладкие седые волосы. Она продолжала смотреть. Даже не шевеля губами, строго произнесла:
- Вы всегда опаздываете, Алексей.
Два места были свободны. Ольга быстро уселась.
Егоров, облокотившийся на половинку разломанного руля, сказал:
- Давай причаливай, сейчас поедем.
- Он же без колес, - сказал Мазин.
- Ну и что?
- Разве можно без колес?
- Еще как! - сказал Егоров.
Дал длинный гудок.
Автобус закачался, как на волнах. Вниз ушли придвинувшиеся вплотную стеклянные лица мужчин. Они летели. Повернулись гигантским кругом крыши как ломаная черепица, сеть улиц с темными точками урн. Накренилась и утонула под блистающими облаками зеленая карта Земли.
Ольга, глядя в окно, окаменела наподобие остальных.
- Послушай, я хочу тебя спросить, - в затылок ей сказал Мазин. - Эта... дверь... Она не может как-нибудь отвориться сама?
- Не отвлекайся, - сказала Ольга. Егоров вдруг захохотал как сумасшедший.
- Только вперед!
Рулил быстро и беспорядочно - невпопад. Автобус швыряло зигзагами. Пассажиры вросли в кресла - пылинка не шевельнулась. Синий цвет неба истончился и лопнул. В пустой черноте зажглись звезды. Громадная луна, сквозя провалами "морей", выплыла откуда- то справа - рукой достанешь.
- Тебя уволили! - крикнул Егоров. - Глава седьмая! Продолжение следует!
Серафима тоже засмеялась - дребезжащим голосом. Запустив пальцы в голову, как парик с куклы, стащила свои седые волосы. Круглый блик вспыхнул на голой коже.
- Я родилась вчера, - доверительно сообщила она. - И теперь буду жить сто пятьдесят тысяч секунд...
7
Спорадический Контакт. Усиление сигнала. Репликация элементарной семантики в зоне Контакта
На кухне было душно. Горячий линолеум потел солнечной испариной. Хлюпало в раковине: чок!.. чок!.. Слабо гудел работающий холодильник.
Мазин растер лицо. Сколько он спал - минуту, две? Всего лишь прикрыл глаза. Вполне достаточно. После каждого сна где- нибудь на Земле появлялся еще один кусочек чужого мира. Этот мир сочился на Землю, как вода из крана: чок!.. чок!.. - неумолимо и безостановочно. Он вспомнил людей, согнувшихся над урнами. Блаженные и бессмысленные лица, перепачканные оранжевым. Вот, значит, как будет дальше. Теперь он знает как. Это хорошо, что он знает.
По столу были рассыпаны кофейные зерна. Мазин разгрыз сразу два. Содрогнулся от вкуса. Хотелось икры. Включил радио.
Поля пепельной травы медленно распространялись в глубь Австралии и Новой Зеландии. Япония в спешном порядке перекапывала побережья, создавая на островах кордон мертвой, пропитанной сильнейшими гербицидами земли. Одобрена общегосударственная программа глобального анализа флоры с обязательным уничтожением всех неизвестных растений. На Американском континенте проникновение началось в бассейне Амазонки и уже захватило обширные площади сельвы к востоку от Риу-Бранку. Взяты первые пробы. Применение современных методов исследования приводит к мгновенному распаду сложных органелл икры на молекулярные компоненты. Появление крылатых крокодилов. Попытки отловить. Стальные тросы, наброшенные на панцирь, рвутся, как паутина, - крокодил продолжает движение от урны к урне. По предварительным подсчетам, масса каждого животного превосходит массу земного шара. Бронебойные пули отскакивают от чешуи. Напалм прогорает на ней, не оставляя следов. "Наблюдаемые изменения животного и растительного мира возникли, вероятно, в результате мутаций и не представляют серьезной опасности", - заключил диктор.
