KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Фантастика и фэнтези » Научная Фантастика » Андрей Саломатов - В будущем году я буду лучше

Андрей Саломатов - В будущем году я буду лучше

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Андрей Саломатов - В будущем году я буду лучше". Жанр: Научная Фантастика издательство неизвестно, год неизвестен.
Перейти на страницу:

- Да, - согласился Дыболь.

- Ну да ладно, - вздохнул хозяин дома. - Ко мне иногда приходит в гости женщина. Молодая красивая женщина. Она наводит у меня чистоту и вообще, - по своему обыкновению профессор покрутил в воздухе пальцем.

Саша обвел удивленным взглядом комнату, но промолчал. Он даже не предполагал, что этим простым жестом проиллюстрировал слова этнографа Радлова, который после посещения жилища карагасов на реке Кан записал в блокноте: "Чистота - понятие субъективное".

- Мы с ней дружим, - продолжал хозяин дома. - И я прошу вас, в её присутствии не позволять ничего такого.

- Да я... - вяло проговорил Дыболь, не понимая, что профессор имеет в виду.

- Вот-вот, - важно проговорил старик. - Тем более, что у нас с Розалией... - сероватые щеки профессора покрылись бледно-розовым румянцем. - Тем более, что мы с Розалией... Ну, Розалия... - хозяин дома смущенно хмыкнул и наконец разродился: - Она в меня влюблена по уши.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ЗАБЛУЖДЕНИЕ

Когда человек лжет, он делает вид, что говорит правду. Профессор же был человеком честным. Неправду он сказал совершенно чистосердечно - он заблуждался.

Заблуждающиеся - самая многочисленная категория людей на Земле. На сегодняшний день их почти шесть миллиардов. Всю свою жизнь человек перелезает из одних заблуждений в другие и всякий раз, расставаясь с очередной химерой, думает, что наконец он добрался до истины. И как это ни странно, он прав, потому что истина - это ни что иное, как неразоблаченное заблуждение, на поиски которого было потрачено много времени и сил. Как справедливо писал философ Гельвеций: "Заблуждения порой таковы, что их построение требует больше соображения и ума, чем открытие истины".

Утром следующего дня Саша приступил к своим обязанностям. Хозяин дома разбудил его рано, сонного подозвал к столу и сдернул тряпку с какого-то агрегата, похожего на машинку для пересчитывания денежных купюр. Сунув в неё лист писчей бумаги, профессор несколько раз нажал на ручку. Из машинки медленно выползло девять бумажек, отдаленно напоминающих деньги. На зеленых банкнотах во всю длину довольно плохо были отпечатаны какие-то химические приборы, а в правом верхнем углу стояло число 1000. Две из этих купюр оказались вдвое уже остальных, но старик пояснил, что это ерунда. Просто они стоят вдвое меньше.

- Надеюсь, вы понимаете, что это деньги? - задиристо спросил профессор и помахал свежевыпеченными бумажками у Дыболя перед носом. Ошеломленный Саша утвердительно кивнул и тихо произнес:

- Фальшивые.

- Как фальшивые?! - искренне удивился хозяин дома. - Что вы этим хотите сказать, молодой человек?

- Ну, дома... - растерянно начал Дыболь.

- Ну, дома, - повторил профессор и довольно грубо подстегнул жильца: Дальше-дальше!

- Сами... дома... делаете из бумаги, - бубнил Саша, пробиваясь к смыслу сквозь сотни мешающих слов.

- А у вас в России что, деньги лепят из глины? - Хозяину дома надоело слушать его бормотание и он, сунув Дыболю в руку свеженькие деньги, подтолкнул его к выходу. - Знаете, где лавка? Купите молока, хлеба, сыра и яблок. Если будет сахар, то и сахару.

- А мне дадут? - Саша никак не мог поверить, что деньги можно добывать таким простым способом. Он, конечно, слышал о существовании фальшивомонетчиков, но все эти слухи носили скорее апокрифический характер и к его реальному опыту не имели никакого отношения. Более того, в историях такого рода преступники, как правило, получали столько лет тюрьмы, сколько он едва успел прожить.

- Дадут? - переспросил профессор. - А куда же они денутся? Это деньги. Вы что, не знаете, что такое деньги? - Все более возбуждаясь, хозяин дома одной рукой дергал Дыболя за рукав, а другой тыкал ему пальцем в живот. Вы откуда свалились? Деньги - это такие бумажки, на которые можно купить все, вплоть до сахара и молока. Может в вашей Москве люди обходятся без денег? Или вы там у себя меняете гайки на штаны, штаны на лопаты, а лопаты на хлеб? - Профессор отпустил Сашу и пожал плечами. - Ладно, ступайте в лавку. Уже восемь, а мы ещё не завтракали.

- Значит, можно напечатать сколько хочешь? - все ещё не веря в такую замечательную возможность, спросил Дыболь.

- Печайтайте на здоровье, - удивленно ответил хозяин дома. - Все равно больше положенного не истратите.

Последние слова Саша или не понял, или пропустил мимо ушей. Его охватило какое-то молодецкое удальство, и он, глядя влюбленными глазами на неказистые зеленые бумажки, вдруг вспомнил джина. Впервые за все это время Дыболь подумал о старичке без кровожадности и даже без неприязни.

КАЖДЫЙ ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ СВОЕ ДЕЛО

Профессор, чрезвычайно довольный приобретением удобного жильца и возможностью лишний раз поболтать не выходя из дома, снисходительно улыбался и отвечал на все Сашины вопросы. Завтракали они не торопясь, беседовали с большими паузами, и за все время, пока они насыщались, разговор шел только вокруг денег.

- Такую машинку можно купить в любой лавчонке, - разрезая яблоко, сказал хозяин дома. - Закажете себе рисунок или сами нацарапаете на бумаге какую-нибудь ерунду, и пожалуйста. Только зачем она вам, Алек? Пользуйтесь моей.

- А на ваши деньги можно купить машинку? - опустив взгляд, мягко спросил Дыболь. Ему непременно хотелось иметь свою и в промежутках между фразами он уже мысленно набросал, как будут выглядеть деньги с его изображением в вертикальном овале.

- Конечно, - ответил профессор.

- Значит я могу купить всю лавку? Напечатать побольше денег и купить.

- Можете, - жуя яблоко, кивнул хозяин дома. - Но владелец лавки тут же купит её обратно.

- А я не продам, - сказал Саша, налегая грудью на стол.

- Ну так, и он может вам её не продать.

- Странно, - озабоченно проговорил Дыболь.

- Налейте мне пожалуйста ещё чаю и сделайте бутерброд, - попросил профессор.

Разливая чай, Саша напряженно размышлял. Он пытался грамотно сформулировать вопрос, который вертелся у него на языке, но никак не желал облекаться в слова. Что-то настораживало Дыболя в этой простой системе. Она казалась ему очень знакомой, но Саша не мог вспомнить, чем.

- Значит, лавочник сам может напечатать сколько угодно денег? принявшись за изготовление бутербродов, спросил Дыболь.

- Хоть целый вагон, - подтвердил хозяин дома. - А зачем? Куда их девать? Разве мало их печатают?

- Зачем же он отдает продукты за эти бумажки?

- Затем, что он торговец, лавочник. - ответил профессор. - Стало быть, должен торговать. Один очень мудрый человек когда-то сказал: "Я мыслю, значит я существую". Но каждый существует по-разному. И в интерпретации лавочника это изречение должно звучать так: "Я торгую, значит я существую". Улавливаете?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*