Жорди Сьерра-и-Фабра - 2012. Загадка майя
Что если придется возвращаться домой в одиночестве?
В лифте девушка подумала, что неплохо бы избежать встречи с Димасом, который наверняка подойдет попрощаться, увидев ее с дорожной сумкой. Джоа не хотелось говорить ему больше того, что она уже сказала. Ей повезло: консьерж был занят разговором с доньей Амалией — ее соседкой по этажу.
Джоа отчетливо слышала голос женщины, когда сбегала вниз по лестнице, делая вид, что не замечает никого вокруг.
— Вы понимаете? Теперь уж мне точно придется менять замок! Я до утра глаз не сомкнула, только и думала, что они, не дай бог, найдут мой кошелек! А если его вытащили у меня из сумки? Даже представить себе страшно! Нет, Димас, это неслыханно! Куда мы катимся?!
Так вот оно что — неизвестные перелезли на террасу от соседки!
Кошелек с ключом донья Амалия не теряла. Его украли со вполне определенной целью — чтобы попасть в квартиру, в которой жила она, Джоа…
Девушка остановила первое же такси и быстро забралась на заднее сиденье.
— В аэропорт! — бросила она водителю.
5
Без малого час сплошной турбулентности — и пассажирам разрешили наконец отстегнуть ремни. У Джоа все тело затекло. Слушать музыку уже не хотелось, а из названий фильмов, предлагаемых для индивидуального просмотра на телеэкране, что выдвигался из подлокотника кресла, ей не приглянулось ни одно. Кроме того, захотелось в туалет. Поскольку в отсеке первого класса, где она летела, все кабинки были заняты, Джоа направилась в середину салона, в эконом-класс. Ей было не привыкать к небольшим замкнутым пространствам. Когда она ездила с отцом на раскопки, ей довелось работать на труднодоступных участках, куда вели тесные лазы и узкие подземные ходы, по которым приходилось спускаться и подниматься, согнувшись в три погибели, а иногда на четвереньках или даже ползком. Однако, затворив за собой дверцу туалета, от одного вида которого кто угодно впадет в депрессию, Джоа тут же узнала, что такое клаустрофобия. Девушка могла сейчас думать только о том, что находится где-то высоко-высоко над поверхностью земли, втиснутая в тонкую скорлупку стенок, три из которых отделяли ее от салона лайнера, а за четвертой простиралась бездна. Всего несколько сантиметров обшивки фюзеляжа, а за ними — смертельный холод и одиннадцать тысяч метров пустоты. Они не пролетели и половины пути, а раковина и металлическая поверхность вокруг, и унитаз, — все было в подтеках. Пассажир, который побывал здесь до нее, не удосужился даже нажать на кнопку сливного устройства.
Малую нужду девушка справила стоя, надеясь, что в эти минуты самолет не попадет в зону турбулентности. Из туалета ей хотелось выбраться как можно незаметнее, чтобы никто не подумал, что сортирное непотребство сотворила она. Джоа втянула голову в плечи, словно это могло сделать ее невидимой. Однако ей не повезло.
Она почти с размаху уткнулась лицом в его широкую грудь. Высокий, статный парень лет двадцати пяти, смуглокожий, с резкими чертами и пронзительным взглядом. Атлетическое телосложение подчеркивала облегающая рубашка с короткими рукавами.
Джоа привыкла к тому, что мужчины обращают на нее внимание, с восхищением рассматривают, а порой и нахально пялятся. И обычно это ее мало трогало. Но неожиданное столкновение в самолете смутило и ее, и его.
Парень в растерянности оглядел ее и опустил глаза.
— Извините, — негромко сказал он.
— За что? — Джоа пожала плечами и, упреждая его, перешла в наступление: — Будьте осторожны, в туалете очень грязно!
— Спасибо.
Джоа вернулась на свое место у иллюминатора. Расстояние между креслами было рассчитано так, что пассажиры могли вставать и садиться, не беспокоя друг друга. Сосед Джоа справа спал, разложив свое кресло, хотя по европейскому времени было всего шесть с небольшим.
Умеют же люди!
Джоа достала из сумки купленные в аэропорту книги. Ничего конкретно о Паленке. Одна — о культурах коренных обитателей Центральной Америки. Вторая — туристический путеводитель по Юкатану, а Паленке находится в Чиапасе, вне пределов полуострова Юкатан, равно как и еще один крупный центр цивилизации майя — Тикаль в Гватемале. На нет и суда нет. Кое-что она о майя знала, хотя и не очень много. Вся надежда — на Интернет.
Раскрыв первую книгу, Джоа увидела карту территорий, на которых простирались владения майя — одной из величайших цивилизаций, существовавших на земле. Майя первыми освоили астрономию и научились делать поразительные предсказания. Удивительно, но они никогда не применяли в практических целях колесо, хотя мастерили поделки с колесами. У них не было повозок и животных для перевозки грузов: ни ослов, ни лошадей, ни быков или буйволов. Они не пользовались металлическими орудиями труда — только каменными; на протяжении многих лет их главным оружием оставались деревянные копья и ножи из обсидиана, и только значительно позднее появились луки и стрелы.
Джоа пролистала книгу. Не более чем зарисовки для не слишком любознательных туристов. Очень поверхностно, никаких деталей.
В путеводителе по полуострову Юкатан рассказывалось главным образом о Чичен-Итце, Ушмале, Тулуме и Кобе. Последнюю открыли относительно недавно, в восьмидесятые годы прошлого века, и чтобы привести в надлежащее состояние — расчистить от густой тропической растительности и отреставрировать — требовалось еще немало лет. За пределами Юкатана существовали еще Тикаль, самый большой из городов майя, и Паленке, подлинная жемчужина цивилизации. Однако Чичен-Итца не уступала им по красоте, а в чем-то, возможно, и превосходила. Там сохранилась почти в первозданном виде площадка для игры в мяч, а также обсерватория и большая пирамида, с которой 21 июня снисходит Кукулькан[1]… И все же Паленке, обнаруженная там гробница Пакаля[2], ее грандиозная плита и неразгаданная тайна затмевали все остальное.
Ознакомившись с содержанием путеводителя, девушка откинула спинку кресла, выдвинула подставку для ног и устроилась поудобнее. Сосед продолжал сладко спать, на глаза была надвинута светозащитная маска. Джоа не хотелось ни есть, ни пить. Но чувствовала она себя отнюдь не благостно — ее терзали нетерпение, ярость, отчаяние, тревога… Раньше ей и в голову не приходило, что перелет может показаться таким долгим, она никогда не испытывала ни неуверенности, ни беспокойства по поводу того, что ее ожидает в конце пути.
Чтобы избавиться от черных дум, Джоа прибегла к испытанному средству — заставила себя думать о маме. Это всегда действовало как целительный бальзам. Вспомнились слова, некогда услышанные от матери: «Ветер не заставит грозовую тучу излиться быстрее, но зато он уносит ее вдаль».
