Филип Дик - Человек, который умел шутить
– Он мне не нравится, – заметила миссис Фрост. – По-моему, вам лучше обойтись без него.
– Все это не доставило мне удовольствия, – сказал Аллан.
Но на душе у него стало легче.
Глава 3
Для сотрудников Телеинформациона, расположившихся в холле возле кабинета Майрона Мэвиса, рабочий день подошел к концу. Здание ТИ имело форму полого куба. Пустое пространство в середине использовалось для работы с аппаратурой, предназначенной для улицы. Теперь все уже выключили, потому что было уже пять часов тридцать минут и народ уходил с работы. Аллан Перселл позвонил жене по телефону-автомату.
– Я не успею к обеду.
– У тебя… все в порядке?
– У меня все отлично, – сказал он. – Не жди меня, поешь. Великие свершения, крупный кризис в агентстве. Я перехвачу что-нибудь прямо тут, в Телеинформационе.
– Ты долго там пробудешь? – с тревогой спросила Дженет.
– Может статься, очень долго, – ответил он и повесил трубку.
Когда Аллан подошел к Сью Фрост, та спросила:
– Сколько времени проработал у вас Ладди?
– Он пришел к нам, когда я открыл агентство.
Три года назад: внезапное осознание этого факта подействовало отрезвляюще. Через некоторое время Аллан добавил:
– Ладди – единственный сотрудник, с которым мне пришлось распрощаться.
Майрон Мэвис, стоявший в глубине кабинета, вручал закрепленному за Комитетом курьеру дубликаты сегодняшней продукции. Эти дубликаты поступят на вечное хранение в архив, чтобы можно было изучить материалы в случае расследования.
Молодой курьер держался чопорно, миссис Фрост обратилась к нему со словами:
– Не уходите, я сейчас поеду обратно, можете отправиться вместе со мной.
Молодой человек тактично отошел в сторону, держа в руках металлические коробки с пленками. На нем была форма тускло-защитного цвета – такую носили бойцы когорты майора Стрейтера, элитного войскового соединения, набранного из потомков основателя общества МОРСа.
– Родственник, – объяснила миссис Фрост. – Весьма дальний родственник по линии моего отца. – Она кивнула на молодого человека, чье лицо, бесцветное словно песок, ничего не выражало. – Ральф Хадлер. Мне нравится, когда он поблизости. – Она заговорила громче. – Ральф, пойди отыщи бронеход. Он на стоянке, где-то сзади.
При встрече с бойцами когорты, с одним или с целой группой, Аллану становилось не по себе: они отличались бесстрастием и праведностью автоматов; при всей своей немногочисленности они казались вездесущими. Воображение рисовало ему бойцов когорты в постоянном движении, казалось, каждый из них проделывает за день многомильный переход, словно муравей в поисках пищи.
– Вы тоже поедете, – сказала миссис Фрост Мэвису.
– Естественно, – пробормотал Мэвис. Он принялся расчищать стол, заваленный необработанными материалами.
Мэвис являл собой унылое зрелище: этот вечно взвинченный, снедаемый тревогой человек в мятой рубашке и мешковатых неглаженых брюках терял всякое самообладание, сталкиваясь с чем-либо, выходящим за пределы его понимания. Аллану припомнились долгие путаные переговоры, так что если Мэвис отправится с ними, покоя в ближайшие несколько часов не видать.
– Встретимся около бронехода, – сказала ему миссис Фрост. – Разберитесь сначала здесь. Мы подождем.
Они с Алланом пошли через холл.
– Какое большое предприятие, – заметил Аллан.
Его поражало то, что какая-то организация – пусть даже государственная – занимает целое здание. И значительная ее часть расположена под землей. Телеинформацион по опрятности и значительности уступал только самому Богу, следующие ступеньки занимали секретари и Комитет.
– Большое, – согласилась миссис Фрост, размашистым шагом пересекая холл, обеими руками она прижимала к груди папку из манильской бумаги. – Только вот не знаю…
– Не знаете чего?
Слова ее прозвучали загадочно:
– Может, лучше бы ему стать поменьше. Вспомните, что случилось с гигантскими пресмыкающимися.
– Вы полагаете, что его деятельность нужно сократить? – Он попытался представить себе, какой вакуум возникнет при этом. – А что взамен?
– Иногда я подумываю о том, чтобы расчленить ТИ на ряд подразделений, которые взаимодействовали бы друг с другом, но имели бы собственное правление. Я не уверена, что одному человеку по плечу ответственность за всю организацию в целом; едва ли следует столько на него взваливать.
– Пожалуй, – согласился Аллан, думая о Мэвисе, – поскольку это сокращает годы его жизни.
– Майрон провел на посту директора ТИ восемь лет. Ему сорок два года, а выглядит он на восемьдесят. У него вырезана половина желудка. Иногда мне кажется, что однажды я позвоню ему и тут выяснится, что он окопался в санатории и управляет делами оттуда. Или из Иного Мира, как они называют свою психушку.
– И то и другое, – сказал Аллан, – далеко отсюда.
Они подошли к выходу, и миссис Фрост остановилась.
– У вас была возможность понаблюдать за деятельностью ТИ. Скажите мне честно: он работает эффективно?
– В той части, которую я видел, – да.
– А как насчет продукции? ТИ приобретает ваши пакеты и обрабатывает их для средств массового вещания. Какого вы мнения о конечных результатах? Не искажается ли в процессе идея МОРСа? Как вам кажется, сохраняются в передачах ваши мысли?
Аллан попытался вспомнить, когда ему в последний раз довелось посмотреть стряпню ТИ от начала до конца. Согласно заведенному порядку в агентстве следили за показом и собирали дубликаты программ, разработанных на основе их пакетов.
– Я смотрел телепередачу на прошлой неделе.
Седые брови его собеседницы насмешливо изогнулись.
– Полчаса? Или целый час?
– Эта программа была рассчитана на час, но мы не видели ее целиком. Мы с Дженет играли в «фокусника» в гостях у друзей и решили немного передохнуть, закончив партию.
– Уж не хотите ли вы уверить меня, будто у вас нет телевизора?
– Согласно принципу «домино» от людей, живущих под нами, зависит, когда повалятся все остальные костяшки в нашей секции. Очевидно, заложенные в пакетах идеи достигают цели.
Они вышли на улицу и забрались в бронеход. Аллан прикинул: эта зона относится к самому нижнему диапазону арендной шкалы, между 1 и 14. Особой тесноты здесь не наблюдается.
– Вы одобряете применение принципа «домино»? – спросила миссис Фрост, пока они ждали Мэвиса.
– Весьма выгодно экономически.
– Но у вас есть оговорки.
– Применение принципа «домино» основано на предположении, что каждый человек придерживается тех же убеждений, что и вся группа в целом, не более и не менее того. Система дает сбой, стоит только появиться неформалу. Человеку, у которого возникают собственные идеи, которые он не заимствует у других костяшек из данной секции.
