Ирина Булгакова - Уровень
Четко, по-военному печатая шаг, доктор двинулся вдоль железных решеток. Прямая спина, чисто выбритый затылок. Хранитель царства приговоренных, для которого уже не люди те, кто не может укрыться от посторонних взглядов. Не люди, а экземпляры.
Виртуозу было глубоко и полностью наплевать на все эти пятьдесят два экземпляра, тем более, что он сделал для себя вывод: болезнь коснулась людей, которым не старше двадцати пяти. Значит, в его тридцать четыре ему, скорее всего, бояться нечего. Да, ему было плевать. Но его задели слова доктора. Всякий знает, нет людей циничней медиков. Кому еще заблагорассудиться ковыряться в том, на что обычный человек и смотреть не захочет? И все равно, оставаясь один на один с болезнью, ждешь от них слов участия. Вопреки здравому смыслу, ждешь.
Двигаясь следом за доктором, Виртуоз невольно примерился взглядом к широкой спине. Слева, чуть ниже лопатки.
Словно почувствовав недобрый взгляд, доктор оглянулся.
— Вот здесь и находился экземпляр, — он открыл клетку и отодвинулся в сторону, пропуская Виртуоза. — Видите ли, Ва… Виртуоз. Поначалу меры предосторожности были не столь серьезными. Мы ограничивались ремнями. И клетки не запирались. Но теперь мы пошли на ужесточение мер… Да-с. Эксперимент начался без нашего согласия, — он криво усмехнулся. — Хотелось бы знать, чем он закончится.
Виртуоз прошел вдоль стола, стараясь держать доктора в поле зрения.
Клетушка всего ничего. Два метра на два. Сквозь редкие звенья хорошо видны соседние столы с безмолвными свидетелями происшествия. Действительно, здесь еще нет того обруча, который блестел на шеях остальных пациентов.
Как только Виртуоз взглянул на ремни, не так давно удерживающие сбежавший экземпляр, у него отпали сомнения в целесообразности ужесточения мер. Прочные ремни были не просто порваны — болты в металлической скобе, к которой они крепились, вывороченные из гнезд, болтались на честном слове.
— Я даже представить себе не могу, что такое отсюда выбралось, — заговорил доктор и Виртуоз обратил внимание на то, что взгляд его, путешествующий от клетки к клетке и обратно, стал абсолютно отрешенным. — Да, камеры зафиксировали экземпляр: внешних изменений нет. Но изменения внешние меня интересуют в последнюю очередь. Никому сейчас нет дела до молодых людей, впавших в летаргию. Меня удивляет тот факт, что ваше Управление откликнулось на мою просьбу. Да еще дважды… Спят — и что? Не убивают никого и ладно. А то, что этот "сон" — вполне возможно некий инкубационный период, матрица для создания нечто, чему и названия пока нет… Да, — доктор понизил голос и Виртуоз с трудом разбирал слова, — если… термические ожоги не вызывают интенсивных поражений, электрический ток… к нервным окончаниям… а любой яд блокируется иммунной системой…
— Доктор, — Виртуоз оказался рядом с доктором и участливо заглянул ему в глаза. — Вы проводили эксперименты?
— А? — взгляд Барцева стал осмысленным, а тон уверенным. — О чем вы говорите? Я всего лишь предположил… Пойдемте, я покажу вам место, через которое и удрал экземпляр.
Лаборатория находилась ниже уровня фундамента. Шагая по лестнице вслед за доктором, с каждым пролетом опускаясь все ниже и ниже, Виртуоз в очередной раз задался вопросом: почему экземпляр выбрал для побега такой странный маршрут? Вместо того, чтобы подняться на два лестничных пролета и выбраться без проблем на улицу, он полез в канализационную шахту?
Виртуоз вполне допускал тот факт, что после пробуждения у экземпляра могла наступить дезориентация — он мог подумать, что находится в высотном здании и поэтому вполне естественно искать выход, спускаясь по лестнице. Все так. Но пара подсобных помещений и главное — крышка люка, ведущего в канализационный коллектор, должны были убедить его в обратном. Не убедили. Беглец пошел по трудному пути — чего только стоило без помощи всяких средств отодвинуть в сторону крышку люка…
Хотя, после порванных ремней с вывернутыми болтами, в это верилось легко.
Виртуоз некоторое время постоял возле открытой крышки люка, которую так и не удосужились закрыть. Потом достал фонарь из нагрудного кармана и осветил внутренности вертикального столба. Лестница выглядела надежной, но страховка никому еще не помешала.
— Когда планируете идти туда? — размышления Виртуоза прервал тихий голос доктора.
— Сегодня в ночь, — Виртуоз не видел смысла делать из заброса тайну.
— Значит, не увидимся. Удачи вам. Знаете, меня всегда интересовал вопрос, что вы чувствуете там, глубоко под землей? Как вы вообще справляетесь со страхом? Меня, пожалуй, не загнал бы туда и страх перед смертью.
Виртуоз пожал плечами. Отвечать он не собирался.
— А вот ваш предшественник был разговорчивей, — пробормотал доктор, так и не дождавшись ответа.
Виртуоз резко обернулся.
— Вы разговаривали со Стрельцом перед забросом?
— Да… разговаривали… перед… после…
Последнее слово доктор бросил уже на ходу. Виртуоз был вправе сомневаться, так ли он его расслышал. Сверля тяжелым взглядом спину доктора, поднимавшегося по лестнице, Виртуоз думал о том, что исходя из того впечатления, которое у него сложилось, он мог бы не сомневаться только в одном: что у заведующего лабораторией поехала крыша.
Группа в составе четырех человек, возглавляемая Стрельцом, вышла по следу экземпляра спустя два часа после бегства. Из заброса никто не вернулся. Более того, Стрелец ни разу не выходил на связь. Так что теперь группа Виртуоза преследовала две цели: отыскать следы не только беглеца, но и пропавшей экспедиции.
Стрелец — опытный диггер, имевший за плечами не одну сотню забросов. Вот почему у Виртуоза были все основания полагать, что спуск предстоял сложный.
Занятый своими мыслями, Виртуоз не сразу обратил внимание на то, что при прощании доктор протянул ему руку. Атавизм — наследие прошлых времен, подумал Виртуоз, но руку пожал. В ту же секунду он почувствовал, как к ладони что-то приклеилось. Взгляд доктора при этом выражал крайнюю степень заинтересованности происходящим. Так патологоанатом мог вскрывать очередной труп со словами: "Ну-с, и что у нас тут внутри?"
Виртуоз промолчал. Позже, в машине, он рассмотрел то, что всучил ему доктор. Мини-флэшка, такой сейчас редко кто пользуется. Зачем доктору понадобилось передавать такой хрупкий предмет под прицелом видео камер, когда это можно было сделать уровнем ниже, у открытого люка? Может, для того, чтобы избежать ненужных вопросов? А нацеленный глазок камеры волей-неволей сделал из них соучастников.
Нечего было и думать о том, чтобы прослушать бредни доктора в спокойной обстановке: до заброса оставалось всего ничего. Решив, что возьмет флэшку с собой, Виртуоз вывел машину на оживленную улицу.
