Олег Дивов - Вредная профессия
Ой-ё. То-то прокурор с самого утра вызверился и москвича обещал на варежки пустить.
– Съезжать им надо, – говорю, – с Космонавта Мельника.
– Это точно. Ну, а у вас-то что за драма?
Обрисовал я ситуацию. «Растут парни, однако, – психолог говорит. – Еще полгодика назад было бы тебе весело…» Согласился ребят спать уложить и запрограммировать на полный отдых, чтобы пара часов – и как новые. Ну, двинули в жилой отсек. Это у нас в дальнем углу ангара есть как бы квартирка – на всякий экстренный случай, вроде сегодняшнего. Кухня там, спальня и все такое. Пожевать-отлежаться.
Слышу – шум, гам, ребята в душевой плещутся. Веселые уже. Психологу обрадовались, он им почти как родной. А уж новость о работе сверхурочной для бригады всегда праздник. Этим обалдуям дай волю, они себя, как лошадей, до смерти загонят. Точнее, до нервного истощения. Которое у моих питомцев наступает так быстро, что и глазом моргнуть не успеешь.
Им, беднягам, сама по себе жизнь на воле раем кажется.
Хотя почему «беднягам»? Любят свою работу, окружены вниманием, наслаждаются каждым прожитым днем… Как они на днях в снежки играли! Милые громадные тридцатилетние дуроломы. Счастливые. Детишки мои…
Радуешься за них, да? А вот пробросят по городу нормальные трубы – и что дальше, Сикорский? Ребята станут не нужны, и у города не будет резона из кожи вон лезть, чтобы подтверждать ежегодно твое опекунство. Ведь ты по закону не можешь быть опекуном. Ты по закону вообще почти ничего не можешь – да и помимо закона тоже… Дорастить парней до изменения им группы инвалидности – успеешь ли? Сумеешь ли? И потянут ли другую группу сами ребята?
А больше возможностей никаких. Улицы техника чистит, и даже в мусорщики нам не податься – сжигатель построили, а вывоз на полуавтоматах, знай кнопки нажимай. Нет в округе грязной работы. Прогресс, мать его, так и прет семимильными шагами. И значит, что?
И значит, как только фекальную систему заменят, никакой прокурор ребят не выручит. Наоборот, город постарается забыть, аки кошмарный сон, это многолетнее свое позорище – бригаду пробойников, единственную и неповторимую, одну на весь мир, хоть в Книгу рекордов заноси. И ребята поедут доживать в интернат для у-о, а ты… На свалку истории. Тоже – доживать. Один-одинешенек, без детей, без жены – хотя, может, найдется какая сердобольная или просто на деньги падкая, уж денег-то «КБ Сикорского» в дерьме нарыло порядочно.
Прямо хоть диверсию учиняй. Нешто мы глупее марсиан?
– Ты что, депресснул? – психолог спрашивает. – Наплюй.
Мы на кухне сидим, чай пьем. Ребята в спальне дрыхнут. За стеной опять автоцистерны надрываются. Возить им сегодня не перевозить.
– Да не, я так, о будущем задумался.
– А что задумываться? В будущем тебя, дорогой, ждет судебный иск от москвича. Вот увишь, он еще попробует дело до уголовного раздуть. Ничего, не переживай. Мне сейчас опять к прокуроровой жене надо – заодно потолкую с ее супругом, хе-хе… За ребят не беспокойся. Я перед выходом бригады на пробой опять сюда подъеду, взгляну, как они.
– На этот раз не опоздай.
– Постараюсь. Жена-то не своя, а большого начальника. Ей просто так не скажешь – мол, извините, сударыня, меня другие сумасшедшие ждут…
Уехал. Я в мастерскую закатился, проверил скафандры, на струмент взглянул. Трудно что-то серьезное с этими железяками без помощи ребят делать, тяжелое все, но поверхностный-то осмотр я и в одиночку могу.
Вот непонятно, брать в шестой район «крота» или как. Не хотелось бы.
Наш «крот» – это не ваш «крот», тот, который наподобие ершика на длинном тросе с ручкой для вращения. Мы эти детские «кроты» именно ершиками и зовем, ими только унитазы да очки пробивать.
Наш-то «крот» – снаряд с переменной геометрией, такой комбайн самоходный для рыхления и подъема тяжелого слоя. Здоровый, сволочь, за машиной на прицепе таскаем. Всем хорош аппарат, да больно велик, даже в сложенном виде. Его можно только на стыке районов вниз загнать, где широкий спуск в коллектор. А поскольку в шестом сейчас тока нет, выходит, запитываться мы будем от седьмого – кабеля-то хватит?.. Ну его пока, «крота». Если увидим, что вручную не справляемся, техника-смотрителя попросим в ангар смотаться.
Эх, позарез мне нужен на подмогу толковый рукастый мужик. Да где его найдешь такого – чтобы у-о не боялся и на запахи не реагировал? «Комплексной бригаде пробойников требуется исполнительный менеджер – физически крепкий мужчина со слесарными навыками, страдающий хроническим насморком и способный нежно относиться ко взрослым детям».
На первый взгляд таких полно – я ведь искал, пытался. Но у всех соискателей была, как сказал психолог, явная нехватка асоциальных наклонностей. Только услышат, что «КБ Сикорского» дерьмо ворочает, – сразу до свидания, несмотря на громадный оклад.
Гадить-то в трубу все молодцы, а вот обеспечивать по ней движение… Если для этого нужны асоциальные наклонности, тогда я не понимаю, какие – социальные. Распустился народ. Три четверти мира газом обеспечивает, вот и распустился. Еще фыркает, что из России банановую республику сделали. Хороши русские бананы, ничего не скажешь, – сто лет назад полстраны на дырку ходило, и ничего, – а теперь каждому работнику подавай исправный унитаз, иначе не наймется. Желательно унитаз с интернетом. Или отдельно унитаз и интернет-II. Тьфу!..
Хотя, с другой стороны, жаловаться на всеобщую брезгливость мне грех – именно поэтому я и попал в десятку со своим «инжиниринговым проектом».
То есть в городскую канализацию попал.
Заехал в кабинет, с коляски на диванчик перевалился, задремал. От нервов, видимо. Неспокойно как-то, чую, боком выйдет «КБ Сикорского» инцидент с москвичом. Проснулся – вся душа в царапинах, так ее кошки поскребли. И главное, тишина. Ни звонка, ни стука в дверь. Как затишье перед бурей. Ребят поднял, сказал к выходу готовиться. Сижу, на аквариум гляжу, жабиусу завидую. Корма ему подсыпал. За одной стеной бригада железом лязгает, за другой моторы гудят – надоели уже.
Телефон. Я аж подпрыгнул. Ну, думаю, началось! А это техник-смотритель.
– Выходите, – говорит, – я уж в горку еду. Че-то движение нынче у вас, прям как в центре…
– Так цистерны же. Ладно, мы на улицу. Эй, ребята! Пошли!
Техник что-то еще буркнул – мол, не только цистерны, да я не дослушал, у меня другой звонок входящий. Надеялся – психолог. А оказался налоговый.
– Сикорский! – кричит. – Ты че натворил?!
– Да ты понимаешь…
– Москвич силовую поднял и к тебе поехал! Сиди, не дергайся, я мэру уже позвонил! Главна штука – не дергайся! Застрелят на фиг!
По коридору ребята на выход топают, мне из кабинета хорошо слышно. Только я рот открыл, вдруг – ба-бах! Дверь входная.
