Наталья Колесова - Самый лучший техник
Шериф был вынужден вести себя повежливей: «Спейс» контролировал практически все поселения на планете.
— Прошу прощения, мэм, — сказал он, небрежно махнув рукой возле лба. — Шериф О'Хара. Мне нужно переговорить с этим человеком.
Анна оглянулась вопросительно. Камилл крутил в пальцах свой талисман и нехорошо улыбался. Чувствуя с ним некоторую солидарность, Анна осталась. Камилл опустил глаза и заговорил монотонно:
— Пересечение границ частного владения без предъявления особых полномочий. Проведение обыска на станции без санкции прокурора. Оскорбление служащего торговой компании. Многообещающее начало деятельности, О'Хара!
— Ты зарвался, Красавчик! — рявкнул шериф. — Мало того, что ты занимаешься грабежом и вымогательством. Мало того, что укрываешь преступников и покрываешь наркоту и пьянь. Ты еще подкупил или запугал Рейнберга! Но со мной этот номер не пройдет, заруби себе на носу, Красавчик, понял?
— Понял, — сказал Камилл, улыбаясь. — А теперь вали отсюда, шериф сраный. И помни — пока ты этого не доказал, закон на моей стороне. Понял?
Он даже не дал себе труда подняться, только поднял улыбавшееся изуродованное лицо. Сейчас он был по-настоящему страшен. Страдая почти физически, Анна отвела глаза и услышала, как шериф пробормотал что-то очень невнятное.
— Ну, смотри… Красавчик, — только и сказал он. Неуклюже повернулся на пороге, поманил Анну толстым пальцем. — Подите-ка сюда, техник. На минутку.
Приобняв ее за плечи в коридоре, О'Хара приблизил к ней багровое потное лицо.
— Надеюсь, моя… ошибка не будет доведена до сведения вашего начальства? Я не ожидал встретить в этом… здесь порядочного человека. Порядочную женщину, вы понимаете? Поэтому советую как можно скорее закончить свою работу и вернуться домой. Скоро здесь может случиться большая заварушка.
Он последний раз сжал ее мягкое плечо, кивнул и побрел по проходу, заложив руки за спину. Обитатели базы с насмешливой почтительностью расступались, козыряя ему вслед. Кто-то свистнул.
— Цыц!
Парней как ветром сдуло. Камилл стоял на пороге комнаты. Смотрел на техника насмешливо.
— Ну что, док? Продолжим сеанс?
Анна неохотно вернулась. Этот эпизод вновь напомнил о рассказах, которыми ее пичкали перед поездкой на базу Камилла. Взяв его руку, Анна почувствовала, что мышцы сведены судорогой.
— Расслабьтесь.
Камилл, словно только того и ожидавший, набросился на нее.
— Расслабься! Ни одна собака не пришла сюда, когда я подыхал здесь один! Пять лет один! А сегодня, когда эта станция и этот лес, и эти горы — все, все это мое — вы приходите и требуете: дай, дай, дай! Сделай то, сделай это! Да, они приходят, и я не гоню их. Они приходят — непризнанные гении и неудачники, наркаши и гангстеры. Приходят и уходят. Приходят и остаются. Кому стало хуже, когда у калеки с рудника появились дом и работа? Кому помешало, что наркаш с тридцатилетним стажем Старый Козырь бросил траву? Кому, я спрашиваю? Я не ангел и не благодетель. Я просто человек, которому однажды пришлось плохо, и я не презираю, как вы, порядочные люди, тех, кому плохо сейчас! И я их вам не отдам! Ни их, ни трикки! Расслабьтесь!
Он выкрикивал все это, придвинув лицо к лицу Анны — как из-под страшной маски сверкали гневные яркие глаза.
Анна осторожно положила ладонь ему на грудь. Камилл замолчал, с усилием закрыл глаза. И услышал негромкое:
— А теперь — расслабьтесь.
— Камилл, поехали! — Джереми всунул в дверь львиную голову. Камилл зевнул, потянулся гибким длинным телом.
— Ну и на здоровье!
— А ты?
— А я здесь отдохну.
Джереми сморщился. Присел на край кровати.
— Камилл, — сказал грустно, — что с тобой?
— А что такое? — осведомился Камилл не без раздражения.
— Ты совсем перестал ездить на централку. Может, ты…
Камилл смотрел на него с ленивой усмешкой.
— Может, у тебя что-нибудь не в порядке? — наконец сформулировал Джереми.
Камилл похлопал его по огромной пятерне. С его стороны это было высшим проявлением благодушия.
— Все в порядке, Джереми. Все у меня работает. Просто надоело, что они боятся смотреть на мою физиономию.
Джереми нерешительно поглядывал на него.
— Камилл… все хотел спросить… а чего ты операцию не сделаешь? Они могли бы вернуть твое лицо.
Улыбка Камилла стала напряженной. Джереми вспомнил ходившую легенду, что Камилл в прошлом — знаменитый гангстер — и за-вернул:
— Или сделать другое.
— Мне не нужно другое, — сказал хозяин. — ЭТО мое лицо. А ты развлекайся, Джереми. Развлекайся, дорогой.
Джереми поднялся. Камилл из-под ладони смотрел на него. Гигант потоптался нерешительно.
— Камилл, а может, дело в этой девочке?
Ладонь Камилла сжалась в кулак — но и только.
— Хоть ты-то оставь меня в покое, — проворчал он, отворачиваясь.
Слова Джереми неожиданно задели за живое. Другое лицо…
Можно было, действительно, сделать другое лицо, но он пред-почел оставить это, бросая вызов всему миру и вызывая ужас в глазах женщин — такой, какой увидел впервые. Странно, что он давно не вспоминал об этом. Он давно не любил ту женщину. Давно не вспоминал ее и не жалел об ушедшем. Он вообще ни о чем не жалеет.
— Камилл!
Кажется, он задремал, потому что от звука ее голоса его просто подбросило. Камилл сел, проводя рукой по лицу, нетерпеливо откинул назад волосы.
— Что такое? — спросил с раздражением.
Оживление ее погасло.
— Извините, я вас разбудила, — Анна повернулась, отыскивая ручку двери.
— Разбудила, — подтвердил Камилл. — Ну, куда вы? Что хотели?
— Я узнала, что вы остались на выходной и… Знакомый почтовик завезет мне Хью на пару часов и мы… Я просто хотела позвать вас пообедать с нами. Если вы не против.
Пожалела, сумрачно подумал Камилл. Сидит, сыч одинокий, в своей каюте и думу горькую думает. А сыч дрыхнет и ни в одном глазу.
Камилл опустил глаза, поглядел на свою одежду. Спросил ворчливо:
— Мне что, переодеться к обеду?
Анна сказала извиняющимся тоном:
— Если можно. Я обещала познакомить Хью с настоящим капитаном.
— А, мундир и все эти побрякушки? Ну, тогда и вам придется переодеться.
Анна улыбнулась, веселея:
— Во что прикажете?
— В платье, что было на вас в первый день.
Они поглядели друг на друга и расхохотались, вспомнив судьбу этого платья.
Хью, поддерживаемый рукой Камилла, сидел на его плече. Хью было четыре года, и он был счастлив видеть маму и капитана, с которым только что играл в звездные войны и охоту на дракона.
