Василий Головачев - Кладбище джиннов
— А это уже чисто человеческая логика, — усмехнулся Калаев, — спасать всех подряд: тех, кто просит помощи, и тех, кто не просит.
— Теперь легенда, — продолжал комиссар, не отреагировав на реплику. — Миллион лет назад между двумя расами негуманоидов — гиперптеридов и иксоидов — началась война с использованием роботов, способных изменять метрику пространства по желанию хозяев.
«Конечно, я слышал об этом», — хотел было перебить деда Артем, но вовремя удержался.
— Гиперптериды и их враги, — вел рассказ дальше Игнат, — свободно передвигались в космосе и успели обжить несколько галактик в скоплении Волос Вероники, поэтому война началась за пределами Млечного Пути, но впоследствии докатилась и до нашего галактического дома, о чем свидетельствуют находки так называемых «Черных Ям» — многомерных провалов пространства на окраине Галактики и «дымящихся кварковых огарков» — звезд, метрика вокруг которых до сих пор осциллирует, «ползет и трескается». Нам неизвестна причина войны, а также победой какой расы она закончилась.
— Как говорится, мы знаем гораздо больше, чем понимаем, — снова вставил Калаев, продолжая наблюдать за Артемом.
— Вот именно, — серьезно кивнул Игнат. — Однако два прямых свидетельства окончания войны у нас имеются — Полюс Недоступности и обнаруженный на Луне Демон — робот негуман. Как он там оказался — вопрос другой. По легенде, остатки армии побежденных эвакуировались с планеты на гигантском корабле с грузом боевых роботов, один из которых якобы «сбежал» в Солнечную систему. Мне пришлось гоняться за ним по всей Земле, пока мы его не обнаружили и не протаранили. — Комиссар мельком посмотрел на Калаева, побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. — М-да… таким вот образом. А корабль проследовал дальше. Затем уже на краю Рукава Стрельца его настигли победители и посадили на планету, которая, между прочим, уже была обитаема, причем — жили там гуманоиды, существа, практически не отличимые от людей. За исключением некоторых пустяков, вроде двух сердец в груди и кое-каких дополнительных органов чувств.
Игнат налил себе из сифона минеральной воды, отпил полстакана.
— Хочешь?
Артем отрицательно мотнул головой.
— Идем дальше. Роботов всех переловили и дезактивировали, а потом закапсулировали в особых могильниках. Если ты интересовался историей Полюса, то видел витейры черных башен. Всего их разбросано по планете сорок семь штук. Однако, по легенде, якобы остался один «живой» робот, законсервированный, но еще способный выполнять желания.
— Поэтому негуманы и оставили на Полюсе, кроме бакена с предупреждением об опасности, еще и сторожевую систему, — осторожно добавил Артем.
— Возможно, — согласился Игнат. — После дезактивации, а может быть, и в результате дезактивации цивилизация гуманоидов на Полюсе практически перестала существовать. Погибли миллионы людей — полюсидов. Осталось лишь два-три десятка поселений в оазисах и труднодоступных горных районах планеты. Теперь я подхожу к главному.
За двадцать пять лет со времени смертельного открытия Полюса Недоступности было совершено триста девяносто шесть попыток преодолеть спайдер-систему негуман, препятствующую посадке на планету: сто три — с разрешения СЭКОНа и службы безопасности, остальные — авантюристами, любителями приключений и острых ощущений и охотниками за «демонами». Насколько нам известно, увенчались успехом всего двадцать девять попыток прорыва, хотя никто из прорвавшихся на планету… — Игнат допил воду, — не вернулся обратно.
— Двадцать девять? — с недоверием посмотрел на деда Артем. — Говорили о двенадцати…
— Это объективные данные наблюдателей службы безопасности. Данные, разумеется, секретные.
— И кто же эти смельчаки?
Комиссар переглянулся с Калаевым, тот едва заметно покачал головой.
— О смелости речь не идет. Ставки гораздо выше: овладение так называемой короной управления роботом и, как следствие, власть над миром. Ради этого многие готовы пожертвовать жизнью… в том числе своей.
— Ну, не стоит драматизировать, — проворчал Игнат. — Корону еще надо найти и заставить подчиняться человеку. Однако дела обстоят именно так: в Правительстве Системы есть люди, недовольные своим положением, они хотят большего и готовы изменить свой статус, ради чего тайно послали на Полюс экспедицию.
— Когда?! — поразился Артем. — Об этом ничего не сообщали…
— Я же говорю: экспедиция была послана в тайне от широкой общественности и спецслужб. Возглавил ее некто Зо Ли…
— Один из тех, кто хотел завладеть Демоном на Земле?! Разве он еще жив?
— Ты не забыл мои рассказы. Зо Ли жив. И он сейчас на Полюсе Недоступности.
Наступила пауза.
— Ты хочешь, чтобы я…
— Не спеши, я еще не закончил. Полгода назад нам удалось послать на Полюс своего агента, Селима фон Хорста. Он благополучно приземлился в рассчитанном районе, установил контакт с аборигенами и как будто даже определил район падения корабля с роботами.
— Как будто? Вы не уверены?
— Три дня назад он замолчал, успев сообщить, что у него на хвосте банда.
— На Полюсе есть… банды?!
— На поверхность Полюса прорвалось более трех десятков авантюристов, охотников за сокровищами древних цивилизаций, которые вполне могли объединиться в отряды искателей корабля роботов.
— Значит, я буду не первый.
Игнат внимательно посмотрел на обманчиво невозмутимое лицо внука.
— Если бы я мог обойтись без тебя, я бы не приглашал тебя для разговора, хотя твой отец и возражал против твоей кандидатуры. Но я уже не молод и не в тех кондициях, чтобы идти на такое дело.
— Отец в меня не верит?
— Глупости, он просто переживает за тебя. К тому же ты сам подаешь повод, рискуя жизнью по пустякам.
— Охота за бриллиантидами не пустяки.
— Это по-твоему. Но не будем спорить. Я пригласил тебя, чтобы сообщить о своем выборе. Ты согласен пойти на Полюс?
— Согласен, — быстро ответил пограничник.
— Все-таки он еще слишком молод, — вздохнул Калаев.
Артем вспыхнул.
Игнат сдвинул брови.
— Все мы проходили стадию молодости, одни раньше, другие позже. Мне тоже было немногим больше, чем ему, когда мы столкнулись с Демоном.
— Да я в общем-то не возражаю, просто обидно, что мы постарели.
Оба выжидательно посмотрели на молодого пограничника.
— Я справлюсь! — убежденно заявил Артем.
Калаев засмеялся.
— Как говорил кто-то из древних философов: обещай только невозможное, и тебе не в чем будет себя упрекнуть.
