Дмитрий Емец - Александр Невский
В марте 1242 года огромная немецкая рать, отборную силу которой составлял орден рыцарей-меченосцев, выступила в поход на Русь. Чванливые, уверенные в успехе рыцари медленно ехали на своих тяжелых неповоротливых конях.
Никогда прежде не терпел орден меченосцев поражения. Вот и теперь ступали немцы по русской земле как ее полноправные хозяева.
Не дожидаясь, пока враги появятся под стенами Пскова, Ярославич выступил им навстречу. Накануне выступления благоверный князь вместе со всеми воеводами своей рати усердно молился в псковском десятинце, в храме Святой Троицы. Славен Псков своим храмом. Верят псковичане, что сама равноапостольная княгиня Ольга заложила его.
Закончилась служба, разошлись воеводы, заснуло все войско, а князь Александр долго еще стоял один на коленях в пустом храме, молил Бога заступиться за православную веру.
А наутро зачавкал под конскими копытами талый снег. Русская рать выступила в поход.
ЧУДСКОЕ ОЗЕРО
Два больших войска - новгородское и рыцарское - неумолимо сближались. Вскоре должно было состояться величайшее сражение между Русью и Европой из всех бывших доселе. От исхода этого сражения зависело многое - будет ли покорена Русь, какой станет ее дальнейшая история. Оденут ли ей на шею, кроме татарского, еще и немецкое ярмо, или ссудил ей Господь иную, славную судьбу.
Первая стычка с рыцарями оказалась для русских неудачной. Полтора дня спустя один из наших передовых отрядов наткнулся на большой немецкий полк и был разбит. Уцелевшие в бою ратники сообщили князю Александру, что ливонские рыцари движутся с огромными силами, ведя с собой множество насильно согнанной на войну чуди.
- Копьями гонят перед собой лесовиков, заставляют биться на своей стороне! - говорили ратники.
- Как поступим, княже? Не выдержать нам их прямого натиска. Сомнут нас рыдели, - озабоченно обратился к Ярославичу Сбыслав Якунович.
После битвы на Неве князь приблизил к себе простого новгородца, ценя его советы.
Александр толкнул коленями коня, направив его на холм. С каменистого холма, вершина которого оттаяла уже от снега, далеко видны были окрестности. Справа чернела полоска елового леса, а слева раскинулось неровное, с островками сухого ковыля поле. Над полем с резкими неприятными криками метались стайки белых птиц. Они то садились на снег, то вновь взлетали, бесцельно прочерчивая пасмурное небо.
- Ишь ты, чаек сколько! С реки Великой, что ли, налетели? - подъехав сзади, удивленно сказал князь Андрей, родной брат Александра.
- Не с Невы, с чуди. Озеро здесь неподалеку есть, Чудское, - пояснил Сбыслав Якунович.
Ярославич зорко взглянул на него.
- Озеро? Далеко ли?
- Версты с три будет.
Князь резко повернул коня, гикнул, поскакал по неровному полю. Князь Андрей и Сбыслав Якунович, переглядываясь, устремились за ним. Не отстать бы!
Вскоре, спешившись, князь поднялся на каменистый островок, окрестности которого местные жители прозвали "Вороньим камнем" или "Вороньими камнями". С вершины этого островка Александр хорошо видел ледяную гладь раскинувшегося перед ним Чудского озера.
С востока, с гдовской стороны, топкие берега озера заросли камышом и осокой. Терлись друг о друга высохшие стебли, шуршали жалобно, точно заранее уже, до боя, оплакивали погибших. Западный, суболицкий, берег был покруче, лесистее. С той стороны и появятся немцы - больше неоткуда. Все беды, все нашествия на Русь с запада идут.
Осторожно поворотив коня, князь спустился на лед и поехал по нему шагом. Внезапно жеребец оступился, лед под его правым передним копытом треснул. Не пришпорь вовремя князь своего Гнедка, неизвестно удалось бы ему преодолеть образовавшуюся полынью.
Обманчив лед. Кажется прочен, а того и гляди проломится. Расползутся тогда льдины, поглотят неосторожного.
Вспомнилось князю Александру старое предание, которое слышал он еще отроком. Говорилось в предании, что прадед его, Ярослав Мудрый, разбил Святополка Окаянного на льду.
- А что если... - мелькнула смелая мысль.
Тяжелы немецкие рыцари, тяжелы их брони, щиты, мечи, тяжелы и мощные их кони, в свою очередь закованные в доспехи. Неудобно будет сражаться им на льду Чудского озера, того и гляди треснет он под ними, поглотит захватчиков черная апрельская вода.
Русское ополчение - дело другое. Нет у русских тяжелых броней, да и конных среди них немного - все больше пешие. Не страшен им лед. Если потребуется, быстро будут они маневрировать по ледяной глади, перескакивать с льдины на льдину. К тому же и охотников с рыболовами среди русских много. Хаживали они в одиночку с рогатиной на медведя, не побоятся и рыделя железного.
- А что, Андрей, не заманить ли нам ливонцев на лед? Поставили бы мы рати здесь, у Вороньего камня. Славное место, удобное. Есть где развернуть полки.
- Хорошо бы коли так, - протянул князь Андрей. - Да только захотят ли рыдели сражаться на льду?
- Самоуверен немец. Не удержится он, когда увидит наши ряды. Захочется ему поскорее раздавить нас... Быть по сему, Андрей! Тут, на Чуди, и дадим бой!
ЛЕДОВОЕ ПОБОИЩЕ
Ночь была тяжелая. С реки Великой, где лед уже тронулся, дул холодный влажный ветер. "Мокряк", - презрительно говорил о нем Сбыслав Якунович. Никто из русских не спал. Полки занимали позиции перед Вороньим камнем, отведенные им князем Александром.
Воины сидели на снегу, точили мечи, осматривали рогатины, переговаривались. Кони беспокойно фыркали, подергивали мордами, не понимая, почему их не расседлывают. Некоторые крестьянские лошаденки, оголодавшие за зиму, норовили прилечь на снег, но их поднимали. Не усмотришь: до костей пробьет мокряк, погубит лошадь.
Князь Александр, осунувшийся, потемневший, не слезал с седла. Только под утро закончил он объезжать позиции. Сложнее всего было ему договориться с вождями корелов, ижорцев и ладожан. Положа руку на сердце, не было на них у Ярославича большой надежды. На одного только Пелгусия, старейшину ижорцев, мог он положиться. Да только мало у Пелгусия воинов.
Знал Ярославич, что коли сломят они немцев, тут корелы и ладожане себя покажут, устремятся следом, станут стаскивать ливонцев с седел. Зато если бой обернется невыгодно, но кто знает как поведут себя союзники? Могут и бросить ратное поле, убежать в леса. Если так, то весь удар придется принимать новгородским, псковским и суздальским полкам.
Гаврила Олексич, не отходивший от князя ни на шаг, посмотрел на сереющее небо.
- Светает, княже.
- Да, скоро начнется, - ответил Александр Ярославич, взглядываясь в западный берег.
Наутро, в субботу, 5 апреля 1242 года, едва взошло солнце, показались немцы. Вначале на лед с суболицкой стороны высыпали пешие отряды чуди. За чудью неторопливо и мерно двигались закованные в броню рыдели. Ливонские рыцари были построены обычным своим боевым порядком - клином. "Железная свинья" или "свиное рыло" - так прозвали этот порядок сметливые русичи.
Впереди "свиньи", выставив длинные копья, ехали первые пять рыцарей. Вид у них был грозным - железные рогатые коробки шлемов были украшены ветвистыми рогами и когтистыми орлиными лапами. Большие продолговатые щиты закрывали большую часть туловища. Могучие их кони также были закованы в доспехи, отчего казалось, не люди надвигаются на русичей, а грозные языческие истуканы.
Князь Александр наблюдал за приближением немецкой рати с высоты скалы на Узмени, оттуда, где Чудское озеро переходило во Псковское.
Русские воины стояли перед Вороньим камнем в ожидании, опираясь на багры, рогатины и тяжелые топоры-колуны с длинными рукоятями. Выбрать именно такое вооружение подсказал им опыт - топоры и багры на льду куда сподручнее, чем мечи и стрелы. Не всякой стрелой пробьешь рыцарские доспехи, а вот колуном дело иное. Да и привычнее иному необученному крестьянину топор, чем иное оружие.
На крыльях выстроившегося русского войска выделялись воеводы со своими знаменосцами. Знаменосцы держали развевающиеся на ветру треугольные узкие стяги. В центре войска тесно стояла спешенная новгородская рать, впереди которой занимали боевые позиции лучники и пращники, готовившиеся осыпать приближающихся врагов стрелами и камнями.
Неспокойно было на сердце у Александра Ярославича. Знал он, именно на нее, на пешую новгородскую рать, придется главный удар хваленой немецкой "свиньи" сотен закованных в броню всадников.
Сомневался князь, правильно ли поступил он, что лучший свой отборный полк, куда входила и его дружина, расположил за Вороньим камнем, за позициями основных русских сил.
Ливонцы приближались. Порыв ветра отчетливо донес дребезжащий призыв немецких труб. Разукрашенные перьями рыцари устрашающе потрясали длинными копьями, наконечники которых украшены были длинными, похожими на змей лентами.
- Точно девки красные! А ну подходите сюда, мы вам уши-то надерем! задиристо крикнул новгородец Миша.
