Виктор Тарнавский - Время жить (трилогия)
– Символы, опять ваши символы, – хмыкнул Оонк. – Вот честно вам скажу, не понимаю я всего этого. Власть – это сила действий, а не слов. Это способность принять решение и обеспечить его выполнение. А символы… Вот Император у нас тоже символ. Не потому ли вы уделяете ему столько места в вашем проекте?
– Император – это легитимность, стабильность и преемственность, – строго сказал Суорд. – Ваша система неплоха, но она уязвима, потому что завязана на вас. Сохрани нас от этого Звезды, но случись что с вами… и что тогда?! Что сталось с просвещенным правлением Хоронда, когда его отстранили от власти?
– Хоронд поддался слабости, сделав официальным наследником своего сына, – поморщился Оонк. – У меня, слава Звездам, нет сыновей. Уж не думаете ли вы, что я не способен подготовить должного преемника? Я оставлю ему Державу еще при жизни, а сам превращусь в этакого доброго дедушку, верховного судию и хранителя устоев. Ваше предложение о расширении полномочий Императорской власти интересно, но оно запоздало лет на тысячу. При всем уважении к Его Величеству (легкий поклон в сторону Кэноэ), он превратился в лицедея, исполняющего на потеху публике одну и ту же бездарную пьесу. Вот скажите, ваше высочество, не удобней было бы вам в вашей миссии, если бы вы выступали представителем реальной честной власти, без этих церемоний, ритуалов, протоколов и иных ужимок?
– Мне сложно сравнивать, – осторожно сказал Кэноэ. Ему почему-то не хотелось признавать правоту Оонка. – Я пока даже не знаю, как будет оно сейчас… со всеми этими атрибутами. Но я хочу сказать, я согласен с тем, что люди нуждаются в возможности совершать самостоятельные поступки. Когда я был в 38-й провинции, я видел, как самоотверженно работали все они – врачи, спасатели, транспортники. Если бы все они спрашивали позволения что-либо сделать, они бы не успели спасти людей.
– Ладно, – скучающим тоном произнес Оонк. – Кажется, сегодня уже было сказано слишком много слов. Давайте переходить к делу. Итак, Суорд, как я понимаю, нам с вами не удалось договориться?
– Мы расходимся по стратегическим вопросам, – согласно кивнул Суорд. – Но, мне кажется, это не мешает нам заключать тактические союзы там, где наши интересы совпадают.
– Вот как? – в глазах Оонка засверкали веселые искорки. – Видите, ваше высочество? И это говорит человек, лишь полчаса назад признавшийся, что хочет меня свергнуть!
– Политика, ничего личного, – немедленно подмигнул Оонку Суорд, и оба они с удовольствием рассмеялись.
– Хорошо, – Оонк продолжал улыбаться. – Я принимаю ваше предложение, за неимением лучшего. И на каком направлении вы желаете сотрудничать?
– По-моему, за нашей беседой мы незаслуженно забыли главного героя сегодняшнего дня, – Суорд снова был серьезен. – Я считаю, что мы должны вместе позаботиться о безопасности его высочества и его супруги, а также об успехе всей миссии.
– Безусловно, – кивнул Оонк. – В качестве посредника предлагаю использовать генерала Дрэана. А непосредственно на корабле в вашей свите принц, есть человек, которому поручено прикрывать вам спину. В критической ситуации слушайтесь его беспрекословно. Это ваш старший надзорник Меркуукх.
Кажется, Кэноэ так и не удалось скрыть изумление. Оонк снова весело расхохотался.
– Ах, даже так? Я догадываюсь. Суорд, вы что, тоже получили безопасность Меркуукху?! Вы не знали, что он – мой человек?
– Я знал это и именно поэтому поручил, – невозмутимо ответил Суорд. – В любом важном деле должно быть единоначалие.
– Нет, я положительно в восторге! – Оонк восхищенно хлопнул рукой по подлокотнику. – Суорд, вы опять поразили меня! Я не хочу терять такого сотрудника! Обещайте, что после моей победы вы, если останетесь живы, пойдете ко мне на службу!
– Хорошо, – со спокойной улыбкой отозвался Суорд. – Но только если вы пообещаете, что в случае моей победы пойдете ко мне на службу.
– Идет! – Оонк, смеясь, легко поднялся с места. – Теперь, кажется, между нами не осталось никаких недоговоренностей? Ну что же, я благодарен вам, Суорд, за приятный… очень приятный вечер. И вам, ваше высочество. Искренне желаю вам удачи. Увы, но я последним присоединился к вашей компании, но уйду первым. Государственные дела, знаете ли…
Еще раз поклонившись на прощание, Оонк исчез за дверью. Кэноэ бросился проверять, но тут же расслабленно опустился в свое кресло. В этом не было необходимости. Оонк ушел.
– Он – это опасность, – еле слышно произнес Кэноэ, глядя в глаза Суорду. – Он улыбается, шутит, даже говорит правильные вещи, но он – опасность. Для вас, для меня, для всех.
– Я знаю, – задумчиво кивнул Суорд. – Однако он – уже знакомая, а значит, понятная опасность. А, как я вам уже говорил, больше всего я не люблю неопределенности.
Глава 20. Свой – чужой
Чем отличается церемония представления перед двухдневной поездкой в другую провинцию от той, что проводится в начале длительного космического путешествия? Исключительно, размахом!
На обширной площадке перед широким парадным пандусом Императорской космической яхты "Звезда" выстроились безукоризненно правильными шеренгами несколько десятков человек. В лучах яркого весеннего солнца блестели металлические застежки, пряжки и ленточки. Расположившийся сбоку оркестр негромко исполнял "Славу". Все вместе это выглядело очень внушительно и, наверняка, весьма красиво.
Однако Кэноэ при виде этого красочного парада испытывал только волнение и тревогу. Кто они – эти люди, рядом с которыми ему придется прожить, наверное, не один месяц? Кто среди них враги, которым получено сорвать его миссию, а может быть, убить его самого или (от этой мысли его всего словно обдало холодом) – его Кээрт? Смогут ли друзья, которые тоже где-то там, среди застывших рядов, вовремя распознать и предотвратить опасность?
Словно ища поддержки (а почему, впрочем, словно? Все так и есть), Кэноэ коснулся руки идущей рядом Кээрт и почувствовал в ответ легкое нежное пожатие. Это помогло, спокойствие начало понемногу возвращаться к нему, а мысли потекли по иному направлению.
И, верно, зачем бояться, даже если его подстерегает неведомая опасность? Вместе с ним – его родная любимая Кээрт, на которую он всегда может положиться больше, чем на самого себя. Где-то поблизости катят к грузовому люку тележки с вещами Фруамс и камеристка Кээрт – веселая заботливая толстушка Доорин: оба они в случае опасности, не колеблясь, закроют их своими телами. По бокам неспешно вышагивают телохранители – обманчиво сонный Тень Гига и его напарник – здоровенный и неуклюжий на вид парень по прозвищу Малютка Гро – рядом с ними вообще можно не опасаться за свою жизнь. Наконец, и где-то здесь, и на Филлине, и во многих других местах существуют и действуют десятки и сотни людей, о большинстве которых он никогда не узнает, но все они, по приказу двух самых могущественных людей в Империи, будут явно и тайно помогать ему, хранить и оберегать его самого, его спутницу и его дело.