Юрий Погуляй - Мертвая пехота
— Отлично, дор Консворт. — Дэвиант вытащил коммуникатор, кого-то вызвал и сухо бросил:
— Охранник Лари Хэск. Доставить в Голубиный Край, через час.
Рэм хмыкнул. С такими инструментами и такими помощниками задача уже не казалась невыполнимой. Интересно, Раберсы помогают Пальчикам с тем же усердием, что и Дэвиант? Он на миг отвлекся, наслаждаясь моментом.
Как же здесь хорошо. Как же, адова канитель, здесь прекрасно дышится и думается! И со Славеем он что-нибудь придумает.
Завтра.
— Тебе тут хочется ночевать, или, все-таки, пойдем в дом? — напомнил о себе Дэвиант. Рэм поднялся на ноги и, наконец, оторвал взгляд от зеркальной глади.
От площадки по берегу озера бежала вымощенная белым камнем дорожка. Чуть дальше она поднималась не небольшой холм и ныряла в лес.
— Идем, — поправил шляпу Нувал.
Консворт зашагал за провожатым, впитывая в себя свежесть зеленой зоны и наслаждаясь далеким уханьем какой-то птицы. Под сводами елей они были уже через пару минут, и, окунувшись в запах хвои и пушистый мир леса, Рэм заулыбался.
В таких местах он никогда не был. Мечтал, изучал видеозаписи, голографические картинки. Много читал художественных и научных заметок… Но никогда не видел живого леса. Не дышал им.
Тропинка вывела их к белокаменному дому, с крышей-полусферой, над которой нависали могучие лапы елей. Перед резиденцией Нувалов по обе стороны от дорожки журчали фонтаны, и всюду, что удивило Рэма, виднелись в сумерках черные силуэты охранников. Только перед фасадом здания, который щерился рядом колонн, Консворт насчитал почти два десятка человек. А что тогда творится по ту сторону, примыкающей к лесу?
— Утром тебя отвезут на работу, дор дознаватель, — не глядя на него, сообщил Дэвиант. — Охранника доставят через час. На нижнем этаже есть комнатка, в которой ты сможешь поработать над ним. Там ожидают два старших брата Кнута. Они в твоем полном распоряжении.
Охранника Лари Хеска пытать не пришлось. Он бы с радостью назвал имя аристократа и по коммуникатору, из дома. Но когда люди Нувала скрутили беднягу в собственной квартире и потащили в летун — никто ему вопросов не задавал.
Отпустив Лари, Консворт еще какое-то время поработал в своем новом кабинете, который так походил на привычные стены Дома Раскаянья, что лишь взгляд в окно убеждал дознавателя, что тот действительно находится в резиденции Нувалов, за городом, а не на окраине Лаймуара.
Охранник поведал, что с Болваром разговаривал некий дор Доди Малахин, который прибыл с супругой на Приму пару недель назад, и должен был отправиться обратно на Нуслайт еще через неделю. Дэвиант, которого вызвал Рэм, словно и не спал, словно ждал под дверьми распоряжений.
— Мне нужен Доди Малахин и его жена, — сказал ему Консворт. Нувал коротко кивнул и вышел из кабинета.
Ждать задержания подозреваемых Рэм не стал. Прилег на кушетку, которая стояла напротив высокого окна, и уставился через стекло на звездное небо, и на покачивающуюся от легкого ветерка еловую ветку. Улыбнулся. Сейчас он был уверен в том, что со Славеем все будет хорошо. Мад не так глуп, как кажется, и сможет затеряться на нижних уровнях города.
Эта мысль успокоила совесть Консворта, и он уснул.
***
Унылый монолит Дома Раскаянья находился на самом краю квартала Художников. Дальше за межуровневой трассой, начиналась граница города, и пару лет назад с крыши Дома, в ясную погоду, можно было разглядеть далекие леса Примы.
Но с годами дымка над Лаймуаром становилась все гуще, и гуще. И потому теперь за пределами шоссе чаще царила ленивая мутная хмарь смога и облаков.
Водитель летуна Эранд, молчаливый молодой парень, привез Рэма к Дому. И знакомые стены погрузили дознавателя в пучину злобы и острого понимания того, что случилось вчера. Напомнили о судьбе Славея, решенную запросом "напарницы". Пока Рэм шел к длинной мраморной лестнице, ведущей в Дом Раскаянья, ненависть довела его до такого состояния, что он был готов вырвать сердце из груди Пальчиков и сожрать его на месте. Мечтал взять трепыхающуюся плоть и проткнуть чем-нибудь, непременно глядя в ее надменные глазки. Глядя, как вспыхивает в них ужас, боль, и все это перерастает в отчаянье, а затем и в пустоту.
Проклятая сука…
Но надо держать себя в руках. Надо держать.
Поднимаясь по гладким, массивным ступенями Рэм нервничал, и старательно приводил мысли в порядок. Сейчас ничего говорить нельзя. Он ничего о приказе Пальчиков не знает. Он выпил со Славеем, и приятель отправился домой.
В голове проносились яркие образы его допросов, и Рэм машинально проговаривал про себя свою линию поведения и свою версию событий.
Нет, я ничего ему не говорил. Да, я ничего об ее запросе не знал. Проклятье, что вы от меня хотите? Чтобы я работал или наблюдал, как работают ваши Пальчики?! Да, я уверен в невиновности дора Мада!
Обдумывая сотни ядовитых ответов на десятки возможных вопросов, он добрался до дверей в Дом, а затем поднялся на свой этаж.
Только в кабинете Рэм почувствовал себя лучше. Родные стены, обшитые деревом, массивный стол у окна и любимое кресло. Плюхнувшись в него, дознаватель прикрыл глаза, успокаиваясь, и только после включил компьютер, чтобы "узнать" новости.
Монитор выдал список запросов ровно за секунду до того, как в дверь постучали. Посетитель ждать не стал, и потому едва утих последний удар, как створки разъехались в стороны.
Пальчики.
Рэм побледнел. Горло сдавили тиски ярости.
— Я заказала шлюх… — сообщила она, как ни в чем не бывало. Медленно пересекла всю комнату и остановилась напротив стола Рэма.
— Спасибо, но я без них найду, чем заняться ночью, — сдавленно пошутил Консворт.
В голове свербело:
"Зачем тебе Мад? Зачем тебе Мад, сука?! Раберсы попросили?"
Ее длинные ресницы дрогнули в недоумении.
— Шутишь?
— По-моему это не я про шлюх заговорил.
Пальчики тяжело вздохнула:
— Я про мортов. Храмы предоставляют нам двух шлюх. И еще одного жреца Ксеноруса.
Рэм откинулся на спинку и запрокинул руки за голову, меряя взглядом дознавательницу. Шлюхи?
— Зачем они нам, эти твои шлюхи?
— Я подняла документы кое-какие, обнаружила, что тот дознаватель, который проворонил твою подозреваемую, на прошлой неделе прошел модификацию. Заблокировал центры боли. Странное совпадение, правда?
— Ты про Славея? — напрягся Рэм. Толстяк совсем сдурел? Он сам себя подводит под удар! Или… Адова канитель, неужели он и вправду убил Бэллу? Нет, это бред и бессмыслица.
