Татьяна Грай - Лотос пришлого бога
- Все-таки интересно... что же такое известно нашей Чите?
Чита скосила на него хитрые глаза и откусила еще кусок пирожного. Она и вправду знала что-то важное, в этом ни у кого не возникало сомнений. Но что именно?
И как заставить ее рассказать то, что она знает?
9.
Эрик вышел из такси и рассеянно посмотрел по сторонам.
На стоянке около Дхарма-центра свободных мест почти не было.
Что ж, удивляться этому не приходилось. Желающих поговорить с монахами, поработать в библиотеке Дхарма-центра всегда было хоть отбавляй. Сюда приезжали все, у кого возникали серьезные проблемы. И монахи никому не отказывали в помощи. А вот теперь и ему, великому скульптору Эрику Баху, пришла пора задуматься о дальнейшей жизни в этом рождении, посоветоваться со специалистами, знающими, как справиться с той или иной духовной проблемой.
Эрик зашагал по тропе, ведущей через гигантский парк к зданию Дхарма-центра.
Здесь было чудесно. Каждого, входящего в тень огромных старых деревьев, сразу охватывал глубокий покой. И при этом парк, местами больше похожий на дикий лес, ощущался почти как живое существо - он дышал, он наблюдал за пришедшими, он размышлял о чем-то своем, вечном и неизменном... он грустил, когда шел дождь, и он веселился, подмигивая солнышку желтыми глазами ромашек, улыбаясь смешными рожицами львиного зева... Эрик остро ощущал оттенки цветов и запахов, ему в глаза бросались то сизый колокольчик, склонившийся над тропой, то скользнувшая за пень рыжая ящерица, то тень, притаившаяся в траве... и наконец скульптор свернул на узкую дорожку, уводящую куда-то влево, в глубину парка. Ему не хотелось спешить. День еще только начинался, он всегда успеет сделать то, для чего явился на Землю.
Он шел, то и дело поглядывая вверх, где сквозь раскинутые руки деревьев просвечивало ярко-голубое земное небо. Из-под ног скульптора то и дело вспархивали вездесущие шустрые воробьи, отчаянно ссорившиеся между собой. Потом деловито прошагал навстречу белый пудель с большим желтым бантом на макушке. Эрик остановился и посмотрел вслед собаке. Та явно знала, куда и зачем шла. Скульптор не мог бы сказать так о себе. Он вдруг почувствовал себя непонятым и заблудившимся. И ему захотелось усилить это ощущение. Ему так нравилось иногда воображать себя неприкаянной сиротой...
Эрик свернул с тропинки и зашагал по парку напрямик, куда глаза глядят.
Вскоре он забрел в густой орешник. Плотная листва и перепутанные тонкие стволы лещины наглухо закрыли обзор. Эрик ничего не видел даже в шаге от себя, но упорно продирался вперед, смахивая с лица то и дело налипавшую паутину, не желая менять избранное наугад направление. В общем-то он понимал, что упрямство такого рода - чистая нелепость, но так уж он был устроен... и лишь снова выбравшись на относительный простор, Эрик остановился и призадумался. Он так устроен?.. Ну да, конечно. А почему он примчался на Землю? Разве не потому, что захотел изменить себя?..
Вот только хочет ли он этого на самом деле?
Эрик всмотрелся в просветы между деревьями. Кажется, вон там, справа, поляна? Но это была не поляна. Это было озеро.
Трава стала гуще и выше, и ноги скульптора путались в ней, и Эрик совершенно не мог сосредоточиться... ведь только что у него мелькнула какая-то необычная и интересная мысль... но эта проклятая трава так мешает... ну почему монахи не подстригают ее? Это же просто глупо! Наверное, самим им некогда гулять по парку, а об удобствах посетителей они и не думают. Умные они все до неприличия, сосредоточенные... только и знают, что мировые проблемы решать, до травы ли им!
Эрик добрался наконец до небольшого пляжа и в изнеможении рухнул на белый песок, не обратив ни малейшего внимания на сидевшего неподалеку парнишку с длинными светлыми волосами, завязанными в пышный хвост, в разрисованной цветочками футболке и обрезанных до колен джинсах. Парнишка сидел у самой воды, и крохотные волны облизывали его босые ноги.
Наконец скульптор немного успокоился и посмотрел на озеро. Вдалеке покачивались на воде дремлющие лебеди. Два белых и шесть черных. Величавые птицы спрятали головы под крылья и не обращали внимания на окружающее. Эрик снова рассердился. В кои-то веки раз увидел настоящих лебедей, и те свернулись в какие-то дурацкие комки, вся красота насмарку!
Мальчик вдруг повернулся к Эрику и спросил:
- Ты здесь бывал прежде?
- Нет, - резко бросил Эрик. Ему совсем не хотелось разговаривать с посторонними. Но парнишка не понял этого. Он задал следующий вопрос:
- Я имел в виду не озеро, а Дхарма-центр. Ты когда-нибудь говорил с монахами?
- Тебе какое дело? - рявкнул скульптор, оборачиваясь.
Но то, что он увидел, мгновенно охладило его. Мальчик был слеп. Под тонкими веками со следами страшных ожогов прятались не выпуклости глазных яблок, а ничем не заполненные провалы.
Эрика пробрала дрожь. А если бы он утратил способность видеть окружающую его красоту... различать оттенки цветов, разнообразие форм, изысканность линий... впитывать, творить... нет, он бы просто умер.
- Как это могло случиться? - не выдержав, спросил скульптор. - Почему тебя не вылечили вовремя?
- Я был далеко от цивилизованных миров, - спокойно объяснил парнишка. - А когда добрался до тех мест, где мне могли помочь, было уже поздно.
- Но почему ты не поставишь протезы? Как можно жить, ничего не видя?
- Мне это не нужно, - улыбнулся мальчик.
- Не нужно?! - Этого Бах и вовсе не мог понять.
- Можно обойтись слухом.
- Ты музыкант? - предположил Эрик.
- Нет, что ты... Я вообще никто.
- А сюда зачем приехал?
- Хочу стать монахом.
- Ты - монахом? - ужаснулся Эрик. - Такой молодой?! Тебе сколько лет?
- Шестнадцать.
И тут вдруг Эрик подумал о том, что ему тоже было шестнадцать, когда родители привезли его сюда... но у него никогда и мысли не возникало о том, чтобы принять монашеские обеты. Еще чего не хватало! Надеть красный балахон, обрить голову... А этот мальчик...
- Зачем тебе это? - недоуменно спросил Эрик. - Тебе что, жить надоело?
Мальчик рассмеялся.
- Ты наивный и смешной человек, - уверенно сказал он. - Жизнь монаха - это и есть настоящая жизнь. Самая настоящая, глубокая, искренняя, полезная для многих других людей.
- Вот уж плевать мне на других... - пробормотал Эрик.
- Ты существуешь в собственном мире, да? - мягко сказал слепой. Проблемы сопредельных территорий тебя не волнуют?
- Да какое мне до них дело? - огрызнулся Эрик. - Сами пусть разбираются со своими заморочками.
- И тебе никогда не хотелось помочь кому-то? Хотя бы просто словом, взглядом, лаской?
- Нет!
- У тебя нет друзей?
- У великих талантов друзей не бывает, - ехидно ответил Эрик. - Есть только завистники.
