Александр Прокопович - Очередной конец света (сборник)
Контейнеры с бабблом из-за взрыва разгерметизировались, и пришлось покупать два десятка роботов высшей защиты, чтобы снова собрать и запаковать баббл.
H2 работали в эпицентре – собирали баббл, очищали, паковали и передавали в зону работы Н1, которые уже занимались окончательной обработкой – укладкой в контейнеры и транспортировкой.
– Транспортировкой?
– А как я оттуда выбрался? Павлов умудрился соорудить небольшую ветку до Мурино, а там – железнодорожный узел, вези куда хочешь, что хочешь…
– Ну да, у него ведь Управление скоростного транспорта…
Интонация Виктории Максу не нравилась. Ей было весело. Такое особенное веселье, когда намечается драка, и ты точно знаешь, что бока намнут не тебе.
– Я боюсь, у него не только Управление. Я пытался поковыряться в досье Павлова, вся информация дозирована, да и за пределами Управления кто-то должен здорово ему помогать.
– Всегда кто-то должен помогать. Макс, просто это не проблема, это возможность, я доступен?
Кажется, впервые сказанное Олегом было действительно труднодоступно. Максу оставалось только надеяться, что начальство так спокойно неспроста. Виктория вышла из кабинета, чтобы вернуться с еще одной порцией печенья, вероятно, это была награда Максу, примерно так себя чувствуют лошади в цирке, только что выполнившие трюк, – сахарок получен, но почему улыбается дрессировщик – непонятно.
– А что с роботами, товарищ следователь? – Виктория подвинула блюдце поближе к Полонскому.
– Дело в том, что там не видно ничего.
– То есть?
– Ошибка идентификации. Роботы вообще похожи на людей. А в некоторых случаях они становятся похожи очень сильно. Например, когда не видно ничего. Я там был. Если бы я не знал, кто передо мной, я бы не отличил человека в защитном комбинезоне от робота. Но главное не это. Дело в том, что Павлов – не оператор, то есть, как управлять роботами, знает, но только в теории, в какой-то момент он начал вести себя с роботами так же, как и с подчиненными. Он начальник, причем хороший, поэтому он не просто приказывал, он начал делегировать полномочия. В результате H2 отдавали приказы роботам серии «Н1». Для Павлова это нормально, раз более новые роботы дороже, значит, они главнее. А вот для роботов – это нештатная ситуация.
Так все и случилось. Неграмотное управление, оптические помехи – все сошлось. Сначала были сбои – просто потому, что Павлов вмешивался в процесс, и роботы элементарно не могли выстроить приоритет команд, а потом добавился оптический фактор. В результате работ в туннеле образовалась взвесь, которая и так мешала роботам идентифицировать друг друга. Когда пришла очередная команда от робота к роботу, более старое поколение сделало неверный вывод. Ошибка идентификации – тот, кто приказывает, – человек. А человек не может находиться в любом защитном костюме в этом месте больше четырех-пяти минут. И они попытались их спасти. Там не было драки. Одни роботы пытались вытащить других из радиоактивной зоны. Вот и все.
Печенье кончилось. Как всегда, незаметно. Говорить было больше не о чем, дальше должны были начать работу большие парни.
– Максим Полонский, это плохой конец истории.
Вероятно, настроение шефа тесно связано с наличием сладкого на столе, печенье кончилось – настроение тоже.
– Что теперь с этим всем делать, Макс? Позвонить в ФСБ? Нас потом не один месяц будут трясти, а продажи наши упадут, потому что доказать покупателю, что робот, который принял другого робота за человека, – безопасен и надежен – невозможно.
– Не звонить?
– Звонить. Только делать это надо правильно. Макс, наступает великий момент. Это должен сделать глава компании. Ты сделал почти невозможное, ты нашел проблему, с которой может справиться только она.
Кажется, теперь Макс понял, почему Виктория веселилась. Ей давно хотелось кому-то намять бока, и вот теперь представился случай.
* * *В Хильдене хорошо. Десять километров от Дюссельдорфа, десять тысяч населения и ни одного робота. Три недели отпуска – Олег не обманул. Главная новость, которую обсуждают местные, – события в Петербурге. По всем каналам показывают роботов модели «Н2», благодаря которым удалось найти клад – schatz – так это пишется на немецком. Почти сто граммов баббла, упакованного в контейнеры из обедненного урана. Интервью давали два человека. Господин Павлов и Виктория – председатель правления компании «Русские роботы». Как и обещал Олег, она решила проблему.
Казна получила баббл, «Русские роботы» – рекламу и клиента, который никуда не денется, а господин Павлов – выстиранную репутацию. На свое счастье, он не успел передать партнерам ни одного контейнера. Роботы очень вовремя «сошли с ума».
В Сети Макс нашел еще кое-что прошедшее почти незаметно. Десять высших офицеров ФСБ, подавших в отставку. Вероятно, если бы одновременно столько непростых людей пустили себе пулю в висок, это было бы плохо принято широкой общественностью, а так… Правда, что-то подсказывало Максу, пенсия этих офицеров будет проходить в хорошо охраняемом месте, с короткими прогулками по одному и тому же дворику с высокими стенами и колючей проволокой.
Только одна вещь омрачала отпуск. Жители Хильдена оказались слишком впечатлительными. Роботы, нашедшие клад, – это стоит того, чтобы немного подправить местные законы. Теперь и эта земля открыта для железных недочеловеков. Первые экземпляры должны появиться в Хильдене где-то через месяц. От корпорации «Русские роботы». Виктория будет довольна.
Цыпки
Ей было двенадцать, было лето и пляж у Петропавловки, когда её кожа впервые покрылась уродливыми красными пятнами. В этот день весь пляж любовался небывалым – что-то огромное заплыло в реку из залива – то ли кит, то ли дельфин. Огромный плоский хвост раз за разом вспарывал сталь Невы, и отдыхающие пугали себя до восторга предположениями о том, что за зверь заблудился в городских водах. Мама уже раз в пятый пыталась вытащить её из воды, пугала синими губами, скорым прорастанием жабр и грозила позвать папу. Маргарита привычно делала вид, что не слышала, пока не увидела свои руки.
Было стыдно, было страшно, было странно. Пятна размерами с монетку вели наступление, они высаживались на плечи и спускались по локтям до самых кистей, закрепились на стопе, поднялись по ногам, забрались на живот и остановились лишь на самых подступах к стратегически важному объекту – лицу. Мама промокала Риту огромным махровым полотенцем, боясь вытирать. Младший брат Алешка серьезно осмотрел сыпь и важно произнес – «цыпки».
Через два дня пятна почти исчезли, чтобы появиться снова после ванны. Еще через полгода, десяток наступлений и отступлений «цыпок», Маргарита получила диагноз – аллергия на воду. Аллергии не было у её брата, не было у родителей и вообще в роду. Не было в роду больше и таких огромных странных глаз, в таких глазах не нужно отражаться морю, море там уже живет.
