Стивен Сэвил - Доминион
Волк запрокинул голову, вынюхивая запах некроманта, флюиды чисто женских секреций, и, наконец, отыскал ее следы на ветру. Она была близко. Он пошел на запах. Смерть возбуждала женщину, облегчая задачу Волку.
Она укрылась среди клеток, в которых фон Карштайн держал похищенных крестьян, кормя ими своих вампиров. Колдунья решила притвориться одной из пленниц.
Йерек нырнул в круг повозок, протиснулся между деревянных прутьев решетки, чувствуя, как они ломаются и царапают ему спину, и, люто зарычав, вцепился некроманту в горло. Она попыталась отразить атаку, закрыться, но ярость волчьего наскока отбросила женщину в угол клетки.
Кричала она отчаянно, но смерть, постигшая ее, была не более жестока, чем колдунья заслуживала.
Йерек разорвал глотку Кате фон Зерт и отведал нежного мяса.
Ее тело судорожно дергалось под ним, пока нервы посылали мышцам беспорядочные импульсы, прежде чем отдаться расслаблению смерти. А Йерек жадно пил, наслаждаясь прогорклостью порченой крови, льющейся из горла некроманта.
Когда солдаты пришли освободить пленников, Волк снова превратился в человека. Ван Хал остановился у сломанной деревянной решетки, вгляделся в темноту клетки и увидел обнаженного Йерека, нависшего над женским трупом.
Они узнали друг друга, и солдаты поняли это.
— Я должен убить тебя, — сказал ван Хал.
— А я должен убить тебя, но я не стремлюсь к этому, солдат. Сегодня ты заплатил столько, что хватило бы на сотню жизней.
— Верно, но я не могу позволить тебе уйти.
— Можешь, — возразил Йерек. — Эта женщина, — он показал на валяющееся у его босых ног тело фон Зерт. — уничтожила бы вас всех. Ведь мертвецы рухнули, не так ли, едва встав и двинувшись на вас?
Ван Хал кивнул.
— Ее хватка умерла вместе с ней.
— Ты тот Волк, которого я накормил?
— Да, это я, но куда важнее то, что когда-то я был Волком. Не знаю, кто я сейчас, но я не один из них.
— Ты и не один из нас.
— Нет, но мы, думаю, хотим одного и того же.
— Я хочу уничтожить тварей. Я хочу загнать мертвых в ад, из которого они выбрались. Я хочу вернуть свою семью. Я хочу, чтобы мой мир обрел покой.
— Тогда мы не такие уж разные, солдат.
— Вот что сейчас произойдет, Волк. Я пойду проверю других пленников, а через четверть часа вернусь и положу конец твоим невзгодам. Используй эти пятнадцать минут, чтобы примириться со своим богом.
— Спасибо, солдат.
— Не благодари меня, Волк, я устал получать благодарности за свои ошибки.
С этими словами ван Хал удалился. Йерек скрылся задолго до его возвращения.
Глава 15
Грехи отца
Дракенхоф, Сильвания
Затянувшиеся собачьи дни, летний зной, 2057
Джаред и Кляйн остались на границе. Дважды дварф и его спутник натыкались на охотящихся гигантских волков и дважды убивали тварей. В бою Лотар дю Бек словно раздваивался. В то время как глаза его пылали праведным гневом, каждое движение казалось спокойным, даже отрешенным. Он натягивал тетиву, ждал, целился, прикидывая силу ветра и расстояние, не выпуская из виду зверя, а потом умело и точно пускал одну стрелу с серебряным наконечником за другой. Стрелы попадали волкам между глаз, в горло и в сердце. Все происходило очень быстро.
— Ты опасный человек, Лотар, — заметил Каллад, вскидывая на плечо топор.
Они стояли над трупом мужчины, мгновение назад бывшего огромным волком.
— Сейчас опасные времена, друг мой. А я просто дитя этого времени.
Каллад и Лотар дю Бек шагали по голым землям Сильвании. Все здешние жители были отмечены печатями суеверий, они пухли с голоду, а кости выпирали из-под иссохшей кожи, грозя вот-вот прорвать ее. Они являли собой телесное воплощение земли, на которой жили, земли с мертвыми деревьями и бесплодной почвой. Народ выглядел затравленным. Когда дварф и человек проходили мимо, крестьяне теснились на обочинах, хватаясь за свои талисманы и бросая вслед незнакомцам испуганные взгляды. Они не разговаривали. Каллад привык обмениваться новостями с прохожими, которых встречал в пути, но только не в этом адском краю. Местные были полностью погружены в себя, и на других времени у них не оставалось.
Указательный столб на краю дороги известил путников, что до следующей деревни еще две мили.
Сгущались сумерки, и соратникам нужно было найти угол для ночлега. В деревне, конечно, имеется трактир или постоялый двор, где сдаются комнаты, или хотя бы пивная, где можно прикорнуть. Холодало, и разбивать лагерь в чистом поле уже не хотелось. Провести ночь в теплой постели обоим спутникам казалось гораздо заманчивей.
— Прибавим шагу, — предложил Лотар. — Сейчас я с легким сердцем обменял бы еще полчаса на дороге на ночь у камина, менестреля и кувшин подогретого вина.
— Хм, а я бы согласился и на пару глотков приличной похлебки.
— Уже вдоволь наелся моей стряпни, а, дварф?
— Да уж.
В миле от деревни они миновали три пирамиды из камней, помеченные символом Морра. Один из курганов был значительно меньше других — очевидно, под ним лежал ребенок.
Путники остановились на минуту, отдавая дань уважения мертвым, и продолжили путь к поселку.
Окна всех домов, мимо которых они проходили, плотно закрывали ставни, хотя сквозь щели просачивался теплый свет очагов. Двери тоже не стояли нараспашку. В полях не паслась скотина, и по дворам не бегали собаки и кошки.
Каллада не покидало ощущение, что они идут по деревне проклятых.
— Что-то не нравится мне это место.
— Согласен. Отсюда будто высосали всю жизнь.
— Точно. Досуха.
Трактир ничем не отличался от любого другого здания. Окна были закрыты и зарешечены, хотя над трубой лениво вился дымок — значит, внутри кто-то находился. Дверь, однако, оказалась заперта.
Каллад постучал. Никакого ответа.
Он взглянул на стража границы, который только пожал плечами, и снова забарабанил по дереву кулаком в латной перчатке.
— А не высадить ли нам эту чертову дверь?! — крикнул дварф на всякий случай.
— Убирайтесь, — глухо ответили ему. — Мы не желаем впускать таких, как вы.
— Открывай, парень.
— Уходите, — упрямо повторил голос.
— Гримна тебя побери! Просто открой проклятую дверь, пока я не вышиб ее и не начал колотить по твоей голове!
Он ударил по деревянной панели возле косяка трижды, так что доска расщепилась.
— Пожалей нас! — взмолился голос. — Оставь нас в покое.
— Ерунда какая-то, дварф. Давай-ка и вправду уйдем. У этих людей явно есть причина не открывать дверь. Можно поспать и в конюшне, — сказал Лотар дю Бек.
