Фредерик Пол - Операция «Венера»
— Хорошо, мистер Кортней. — Чарли всё старательно записывал в свой блокнот.
— Кто ещё хочет высказаться по этому вопросу, прежде чем мы перейдём к следующему?
Бернгард, ревизор фирмы, поднял руку, и я дал ему слово.
— Относительно мистера О'Ши, — проворчал он. — Мы держим его как консультанта и платим немалые денежки. Я наводил справки — надеюсь, что не превысил своих полномочий, мистер Кортней, но такова моя работа, — так вот, я наводил справки, и выяснилось, что его консультации не стоят выеденного яйца. Вынужден также отметить, что и последнее время он взял довольно крупный аванс в счёт будущих услуг. Если мы сейчас развяжемся с ним, — я хочу сказать, расторгнем контракт — он останется нам должен. И ещё. Может, это и пустяк, но он тоже кое о чём говорит, — девицы из моего отдела жалуются, что он их преследует.
Мои брови взлетели вверх.
— Я считаю, Бен, что при всех условиях мы должны держать Джека О'Ши, хотя мода на него и проходит. В дальнейших авансах откажите. А что касается девиц, то, признаться, я удивлён. Раньше они не жаловались, когда он уделял им внимание.
— Вы видели его в последнее время? — ворчливо спросил Бернгард.
Я вспомнил, что давно уже не встречался с Джеком.
Остальные вопросы отняли немного времени, и я закрыл совещание.
Вернувшись к себе, я справился у дежурной секретарши, здесь ли сейчас Джек О'Ши, и, если он поблизости, попросил прислать его ко мне.
Он вошёл, громко чертыхаясь. От него разило вином.
— Чёрт побери, Митч, хватит!.. Не успел подцепить малютку, как ты требуешь меня к себе. Неужели и ты веришь во всю эту затею с консультациями? Вам нужно было моё имя, чего ещё вам от меня надо?
Вид у него был ужасный. Он был похож на крохотного толстого капризного и жалкого Наполеона на Эльбе. Но едва он вошёл, я уже больше ни о чём не думал, только о Кэти. Мгновенно у меня возник план действий.
— Что это ты так на меня уставился? — недовольно спросил он. — Может, у меня лицо в помаде?
Алкоголь не мог заглушить аромата духов, исходящих от него. Menage a Deux, духи, которые я сам создал для Кэти, только для неё одной, когда мы были в Париже. Духи, которые она так любила и которыми порой даже злоупотребляла! Я почти слышал её слова: «Ничего не могу поделать, милый. Запах их куда приятней, чем запах формалина, преследующий меня после работы в госпитале».
— Извини, Джек, — сказал я спокойно. — Не знал, что у тебя свидание. Дела подождут. Иди, развлекайся.
Он криво усмехнулся и вышел, покачиваясь на коротких ножках.
Я тут же схватил телефонную трубку и соединился с Отделом торгового шпионажа. — Немедленно установите наблюдение за Джеком О'Ши. Он должен выйти сейчас из здания агентства. Следите за каждым, с кем он встретится. Днём и ночью. Если не ударите в грязь лицом, получите повышение в должности и премию. Если же я узнаю, что вы недобросовестны, пощады не ждите.
Глава 17
Я стал таким раздражительным, что люди боялись попадаться мне на глаза, но ничего не мог с собой поделать. И жил только одним: ежедневными донесениями о том, что делает Джек О'Ши. Всё остальное не интересовало и даже раздражало меня.
Спустя неделю более двадцати сыщиков вели одновременное наблюдение за Джеком и всеми, с кем он общался. Среди них были официанты, его антрепренёр, девушки, старый друг лётчик-испытатель, полицейский, с которым Джек однажды вечером затеял ссору в пьяном виде — а может, он и не был пьян и эта ссора — просто для отвода глаз? — и другие малоинтересные лица.
Но вот однажды вечером к очередным донесениям прибавилось ещё одно: потребитель — женщина лет тридцати, роста среднего, худощавая, волосы рыжие, цвет глаз не удалось разглядеть, одета скромно, вошла в ресторан (указывается название дешёвого ресторана), прождав четырнадцать минут у входа. Сразу же направилась к освободившемуся столику, который обслуживала новая официантка. Заказала рубленое мясо, почти не притронулась к еде, перекинулась с официанткой несколькими словами. Возможен обмен записками, но заметить не удалось из-за дальности расстояния. За официанткой установлено наблюдение.
Лет тридцати, среднего роста, худощавая. Вполне возможно, что это Кэти. Я позвонил и распорядился:
— Наблюдайте за ней. Немедленно сообщайте мне обо всём, что узнаете. Попробуйте расспросить о ней в ресторане.
Работник отдела начал смущённо объяснять, что обычно не в их правилах расспрашивать, но если я настаиваю, они так и сделают.
— Ладно, — согласился я. — Поступайте, как найдёте нужным.
— Минутку, мистер Кортней. Наша девушка-агент докладывает: интересующая вас особа живёт в домах Таунтона и только что направилась туда. Ступеньки семнадцать и восемнадцать на тридцать пятом этаже.
— А кто обычно живёт на тридцать пятом?
— Семейные.
— Она, значит, тоже?.. — спросил я упавшим голосом.
— Она пока одна, мистер Кортней. Наша девушка сделала вид, что ищет свободное место. Ей ответили, что дама на семнадцатой ступеньке сняла восемнадцатую для мужа, который должен приехать. Он где-то в другом штате на летних работах.
— Когда прекращается доступ на лестницу у Таунтона?
— В 22:00, мистер Кортней.
Я взглянул на часы.
— Прекратите следить за ней. На сегодня хватит.
Я поднялся и сказал своей охране:
— Сегодня выйду без вас, джентльмены. Ждите меня здесь. Лейтенант, не дадите ли мне ваш револьвер?
— Конечно, мистер Кортней. — Я проверил револьвер.
Только я вышел из вестибюля агентства, как от ближайшей стены отделился мрачного вида молодой человек. Я заставил его плестись за собой по тёмной, узкой, как щель, пустынной улице, зажатой между огромными домами. В застоявшемся воздухе тяжело висел туман, смешанный с дымом. У меня были пылеуловители, а у него, видимо, нет, и я слышал его тяжёлое дыхание, хоть он держался от меня на почтительном расстоянии.
Изредка проезжали закрытые веломобили; усталые водители тяжело нажимали на педали.
Не оглядываясь, я завернул за угол и прижался к стене. Шпик, не заметив меня, прошёл мимо и остановился, растерянно вглядываясь в темноту.
Я оглушил его ударом револьвера по голове. Возможно, это был кто-нибудь из моих людей, но я вовсе не хотел, чтобы выслеживали меня самого.
В 21:59 я был у входа в жилой сектор корпусов Таунтона и не успел войти, как по сигналу часов автоматически захлопнулась входная дверь. Возле лестницы был маленький платный лифт. Опустив в кассу двадцать пять центов, я нажал кнопку тридцать пятого этажа. Пока лифт, поскрипывая, поднимался, я знакомился с правилами: «Ночные жильцы сами отвечают за порядок в помещении. Администрация не несёт никакой ответственности за пропажу вещей, драки или насилие. Ночные жильцы должны своевременно заканчивать свой туалет, так как в 22:10 поднимаются перегородки между ступенями. Ежедневно плата вносится вперёд в специальный автомат. Администрация сохраняет за собой право отказывать в ночлеге клиентам фирмы «Старзелиус».
