Андрей Бондаренко - Аномальщики: Мутный Лес
Через год Ленка пошла на однозначное повышение – уволилась с вещевого рынка и стала вольным «челноком»: знойные Арабские Эмираты, улыбчивая Турция, заносчивая Польша, неподъёмные клетчатые сумки, взятки таможенникам, наезды рэкетиров…
– Какая же ты усталая, – нежно трогая пальчиком крохотные морщинки на любимом лице, жалела сестру Лиза. – Совсем не отдыхаешь. Аэропорт – рынок – аэропорт – рынок. Мы так давно не ходили в зоопарк. Да и не разговаривали толком.
– Ничего, это ненадолго, – утешала Елена. – Скоро поговорим. И сходим, обязательно, везде и всюду. Я же не только усталая, но и красивая…. Правда, ведь?
– Очень-очень-очень. Настоящая фотомодель из телевизора. Девяносто-шестьдесят-девяносто. Или около того.
– Вот, видишь. Значит, скоро встречу хорошего человека и выйду за него замуж.
– Хорошего? – недоверчиво щурилась Лизавета.
– Главное, по нашим мутным и непростым временам, чтобы не плохого, – печально улыбалась сестра. – То есть, богатого и приличного…
Ленка Иванова всегда держала данное слово. По крайней мере, очень старалась. Вот, сдержала и на этот раз – уже через неполные три месяца после того памятного разговора с младшей сестрёнкой вышла замуж за успешного питерского предпринимателя.
Семён Семёнович Мальгин оказался дяденькой пожилым, тучным и скучным, но добродушным и, в принципе, положительным – был от молодой жены без ума и во всём ей потакал: – «Леночка хочет, чтобы в их шикарной квартире поселилась её младшая сестрёнка? Без вопросов, сейчас отдам команду на обустройство детской. Мебель будет итальянская, выполненная по индивидуальному заказу. Куклы и прочие игрушки? Пожалуйста – каталог. Пусть Лизонька выбирает сама. Книжки? Любые и на любых языках. Фортепьяно, понятное дело, купим, достойного учителя наймём. А ещё мои старинные знакомые рекомендуют конный спорт и большой теннис. И, конечно, переведём её – в обязательном порядке – в частную школу…».
Через две недели после свадьбы сестры Лизавета переехала в квартиру супругов Мальгиных. Её папа и мама? Нет, они не возражали и не препятствовали, мол: – «Так, действительно, всем будет лучше и комфортней. И нам, и дочкам…».
Славное тогда было времечко: Елена нигде не работала и всё время посвящала семье, вернее, Лизе, так как Семён Семёнович был очень занятым человеком и постоянно находился в разъездах. Музеи, театры, парки, выставки, катанья на речном трамвайчике по Неве, частые поездки за город. Короче говоря, сёстры, не смотря на существенную разницу в возрасте, стали закадычными подружками: болтали, делились, мечтали, судачили, хихикали и тому подобное…
Потом Мальгины развелись. Почему? На все вопросы сестры Лена ответила обтекаемо: – «Семён Семёнович оказался лицемерным и двуличным подлецом. Бизнес, которым он занимается,…м-м-м, оказался очень неприличным. Потом, когда подрастёшь, расскажу более подробно…».
Сёстры вернулись в родительское гнездо. Без копейки денег вернулись – гордая Ленка не взяла у бывшего мужа ничего, хотя он и предлагал кругленькую сумму в иностранной валюте. Видимо, ощущая некую вину. Да и Лизавете пришлось распрощаться с дорогими игрушками, книжками, теннисом и занятиями по конной выездке.
Лиза перевелась в старую школу, а Елена…
Ленка после развода очень изменилась – стала задумчивой и скрытной, а через некоторое время записалась на какие-то якобы маркетинговые курсы, где платили весьма неплохую стипендию. Курсы были странными, проходили в рваном режиме и сопровождались регулярными выездами в другие регионы страны – то на несколько суток, то на две-три недели.
– Практические занятия по стратегическому маркетингу и многопрофильному менеджменту, – с важным видом поясняла старшая сестра. – Пройденную теоретическую часть надо планомерно и целеустремлённо закреплять на практике, а закреплённое, устали не ведая, совершенствовать. Ничего, прорвёмся, я упрямая…
Курсы закончились, а краткосрочные выезды преобразовались в серьёзные командировки, которые длились по несколько месяцев кряду. Из командировок Елена возвращалась разной – то весёлой, то грустной. Но всегда – загорелой до черноты, сосредоточенной, рациональной и при больших деньгах. Возвращалась, баловала всю родню дорогущими подарками, а отвечая на назойливые вопросы-расспросы родственников, отшучивалась:
– Сегодня в отсталых южных регионах остро востребованы услуги опытных русских менеджеров и маркетологов…
Но долго морочить головы домашним у неё не получилось, в дело вмешалась ушлая престарелая тётушка, долгие годы проработавшая архивариусом в питерской Прокуратуре, и очень быстро вывела любимую племянницу на чистую воду. То есть, дождавшись, когда Ленка, вернувшаяся из очередной подозрительной командировки, выйдет из дому, вредная старушка устроила в её комнате образцово-показательный шмон, качественно порывшись в вещах, сумках и чемоданах.
При обыске обнаружилось интересное служебное удостоверение и толстенький альбом с не менее интересными фотографиями. Выяснилось, что Елена Иванова служит – в звании капитана – в каком-то жутко-секретном подразделении при Министерстве Обороны РФ.
С возникшей непредвиденной ситуацией Ленка, надо отдать должное, разобралась очень быстро и качественно: сделала несколько прозрачных намёков, мимоходом напомнив о жёстких сталинских временах, а также поделилась – сугубо в меру – хрустящими денежными купюрами, после чего любопытные родственники, плотно прикрыв рты, тут же отвалили в сторону. С Лизаветой же этот номер не прошёл, она – на правах обожаемой младшей сестрёнки – потребовала подробных и развёрнутых объяснений.
Елена, конечно, некоторое время успешно играла в молчанку, но потом, не выдержав юношеского напора, сдалась и поведала – если и не всё, то очень многое. И про легендарное российское ГРУ, и про боевые операции, проведённые (с нехилым блеском, понятное дело), в различных южных крайне беспокойных странах, и про своего гражданского (то есть, армейского), мужа.
– Вот он, красавчик писаный, с автоматом Калашникова на широкой груди, – небрежно тыкая указательным пальцем в фотографию на альбомном листе, рассказывала сестра. – Очень даже, на мой частный взгляд, ничего – высокий, плечистый, стройный, физически подготовленный. Волосы только с лёгкой рыжиной.
– Разве это плохо? – удивилась Лиза.
– Абсолютно ничего хорошего. Во-первых, с профессиональной точки зрения. Мол, элемент приметности, которая в наших тайных делах не поощряется и не приветствуется. Во-вторых, мужчин рыжий цвет волос слегка молодит – высоколобые учёные доказали. А Серёжа и без того младше меня на несколько лет. Так что, сама понимаешь…. Ничего, как выяснилось, рыжина, она проходящая. И яркие солнечные лучи (тропические в особенности), её обеспечивают. Да и ранняя седина надёжно скрывает.
