Андрей Годар - Под тенью феникса
Никто за мной не бежал. Обошлось. В этот раз пронесло.
Я потом ещё раз сходил к грузовику, нашёл достаточно много пропущенных раньше целых банок и отнёс их на общую кучу. В доме всю свою богатую добычу я решил разложить по разным местам, было ощущение, что так надёжнее. Получилось пять разных схронов – в подвале, в платяном шкафу и за кухонным диваном на первом этаже, в кладовке на втором этаже и на чердаке. Старался распределять запасы таким образом, чтобы в каждом отдельном месте был примерно одинаковый набор продуктов. Схрон за диваном на кухне был самым ненадёжным, и уничтожать провиантя решил начать именно с него. Нормально устроился, достаточно грамотно.
Физический голод был утолен, а вот интеллектуальный разыгрался с невероятной силой. В моём доме жили, видимо, совсем узколобые люди: из чтива мне удалось обнаружить лишь дурацкие журналы с машинами и с голыми бабами. Смотреть, конечно, было интересно, но хотелось ведь читать! Так и вышло, что регулярные рейды по окружающим территориям я начал совершать из жажды знаний. Достаточно быстро удалось набрать серьёзную библиотеку и, в общем-то, решить проблему. Единственное, что было жаль одну недочитанную книгу, которую я оставил в закусочной, но возвращаться туда было страшно из-за девочки, у которой мне пришлось украсть одежду и обувь.
В окрестных домах тоже попадались окоченевшие тела, и многие из них были повреждены мародерами. Причём, я даже не упоминаю о таких мелочах, как открученные ради обручальных колец пальцы, и сорванные уши. Бывали и приколы вроде насаженного задницей на столбик забора мужчины, скрутившегося в позу эмбриона, или тел, вставленных головой в унитаз. Уверен: будь у мародеров больше времени, они бы гораздо изощрённее скульптурных групп наворотили.
Мимо частенько проезжали машины, раза по два-четыре в день. Причём легковые часто менялись, а вот грузовики наоборот, оставались теми же. Если утром едет в город – то вечером обязательно проедет назад, бывает что уже без сопровождения, обстрелянный. Возле домов ни разу никто не притормаживал, все стремились строго в город, либо назад. Всегда спешка, всегда на больших скоростях – один раз торчащий под окнами обгоревший грузовик протаранили так, что его снесло под соседний дом, кверху колесами. Поначалу пугался очень, а потом ничего, смотрел на это как на цирк. Кресло, в котором я обычно читал, стояло в комнате на втором этаже, напротив окна, так что света на книгу падало достаточно, а меня снаружи можно было увидеть только если, зная, специально высматривать. В этом я абсолютно уверен, специально проверял, вешая на кресло свою куртку и разгуливая по противоположной стороне улицы в разное время суток. И так часто получалось, что сижу читаю, слышу рёв моторов, опускаю книгу и несколько секунд смотрю остросюжетное кино за окном, а потом дальше читаю. Роскошно!
Отхожее место я себе присмотрел с умом, за бэкъярдом, то есть садиком на заднем дворе. Там была обязательная для американских таунхаусов лужайка. Мёртвая, конечно, как и вся остальная растительность этой многолетней зимой, а за ней рядок деревьев, забор и небольшой пустырь, за которым уже в свою очередь начинались вездесущие поля. Вариант гадить прямо во дворе даже не рассматривался, я лазил через забор и там, с видом на горизонт, расслаблялся, так сказать. Потом обязательно закапывал, в целях маскировки убежища. И вот что интересно – прямо посреди поля был непонятный объект в виде возвышения с небольшой площадочкой. От забора его было очень плохо видно, даже в бинокль, да и само это возвышение было невзрачным. Может, я бы никогда им и не заинтересовался, но, сам понимаешь, когда каждый день по несколько минут пялишься на одну и ту же непонятную штуку, то интерес к ней постепенно растёт, и однажды тебе приходится встать и сходить посмотреть, что за хрень такая глаза мозолит. У меня это переполнение чаши терпения произошло неделе, наверное, на третьей.
Подходя поближе, я увидел полупрозрачные обрывки непонятно чего, разбросанные по полю.
Небольшие такие клочки, но их было очень много. На ощупь что-то вроде парашютной ткани, только сделанной вроде как из хрустящего целлофана.
То, что они имеют отношение к объекту, было несомненно: тёмная площадка находилась в самом центре облака этих лоскутов, которые раньше, видимо, были частью упаковки объекта. Я понимаю, что ты уже давно догадался, что это был за объект, но послушай – он выглядел иначе, чем тот, который вы видели в лесу. Думаю, что тот, который увидел я, был ещё в походном, неактивном состоянии. Так вот, он выглядел как большая металлическая плита, размером примерно два с лишним на один метр, причём более длинные стороны этой плиты были скошены книзу, а между ними, аккурат посередине плиты , едва заметной щелью был очерчен очень вытянутый прямоугольник, во всю длину плиты.
Я провёл кончиками пальцев по плите – её поверхность производила впечатление металла, только почему-то не была холодной. Погладь я так обычный кусок железа – и рисковал бы примёрзнуть к нему, наверное. Плита явно уходила вглубь, в землю, насколько глубоко – я не знал, до края пальцем в мёрзлой земле не докопался.
Походив ещё вокруг плиты и по ней самой, ковырнув ногтем щели, постучав пяткой по поверхности и не услышав гулкого звука металла в ответ, я заскучал и вернулся к дому. Но впредь я начал ходить к этой плите регулярно. Меня не покидало ощущение того, что этот объект прилетел с неба – то есть, оттуда же, откуда на Землю обрушилось истребление – и был так или иначе связан со всеми этими событиями. Более того, он валялся здесь далеко не просто так, а наверняка был для чего-то нужен и просто ждал своего часа. Значит, его можно было как-то расшевелить, включить. И
почему бы мне не разобраться в том, как это можно сделать?
Ежедневные визиты к плите стали для меня регулярным занятием и развлечением, наряду с чтением. Я подкопал плиту и выяснил, что она имеет в толщине никак не меньше полуметра, а на её нижней стороне есть входящие в грунт штыри. Я пробовал надпилить плиту ножовкой, но лишь испортил три полотна, не оставив на странном объекте ни царапины. Пробовал повредить молотком – безуспешно, только ушиб себе кисть сотрясающейся от ударов рукояткой. Пробовал просунуть листок бумаги в щель на поверхности, но он почти сразу остановился. Все эти нехитрые эксперименты, как и многие другие, подобные им, не привели ни к чему. Отчаявшись, я хотел даже выстрелить в плиту с близкого расстояния, но хорошо, что пожадничал тратить патрон, а то мог и рикошет в лобешник поймать.
